Привожу перевод с японского двух последних страниц этого дневника:

«23 декабря 1926 года во время сильного шторма нам отказал в помощи грузовой пароход «Уэст Айсом». Наш двигатель вышел из строя, и мы подняли сигнал бедствия. Увидев его, пароход подошел к нам. Это было в 700 милях от берегов Японии. Ричард Хэли — капитан «Уэст Айсом» предостерег нас об опасности нашего положения. Мы отказались бросить свое судно, надеясь, что они нам помогут починить двигатель или возьмут нас на буксир. Но пароход неожиданно ушел, предоставив нас судьбе.

Мы дрейфовали, заливаемые штормами, которые обрушивались на нас. Вскоре нам пришлось оставить надежду починить двигатель. Мы поставили паруса, но их изорвало в клочья. Ветры и течение уносили нас все дальше и дальше от родных берегов. Спустя шесть недель мы вновь заметили судно. Но оно не разобрало наших сигналов бедствия.

5 февраля серьезно заболел один из членов экипажа. 9 марта умер механик, и двое других не могут подняться с коек от слабости. Пища почти кончилась. Между 12 марта и 1 апреля умерли пять рыбаков и первый помощник капитана. 5 апреля капитан Токизо Мики поймал большую морскую птицу, которую мы тут же съели. На следующий день умер еще один человек. 14 апреля после длительной борьбы поймали и с трудом подняли на борт акулу. К этому времени все оставшиеся в живых были слишком слабы от истощения и бери-бери. 19 апреля умер десятый человек на борту. 6 мая тяжело заболел капитан. Через четыре дня в живых остались только капитан Мики и я. Каждый из нас слишком слаб, чтобы управлять судном...».

Последняя запись, датированная 11 мая 1927 года, гласила: «Ветер от норд-веста. Погода облачная. Ветер свежий. Море неспокойное. Дрейфуем под оставшимися парусами».

Забрав с собой документы, американские моряки вернулись на «Маргрет Даллар». Найденное судно взяли на буксир и привели в Сиэтл. Позже удалось выяснить, что это рыбопромысловое судно называлось «Райо Яйи Мару». Оно вышло из японского порта Мисаки 8 декабря 1926 года на промысел тунца. Это означало, что судно блуждало в океане почти год. Его нашли немного южнее мыса Флэттери. Находясь в плену «течения смерти», оно прошло в Тихом океане более 5000 миль.

Находка капитана «Маргрет Даллар» стала в США сенсацией 1927 года номер один. Жители Сиэтла бросились в порт, чтобы посмотреть на корабль-призрак. Один ловкий предприниматель пытался даже превратить «Райо Яйи Мару» в платный аттракцион. Однако японский консул воспрепятствовал такому кощунственному намерению. По буддийскому обряду с трупов состригли по пряди волос и отправили родным моряков в Японию. Трупы и судно облили бензином и подожгли.

В 1960 году мир узнал имена четырех советских молодых солдат А. Зиганшина, Ф. Поплавского, А. Крючковского и И. Федотова. Сорванная жестоким штормом военная баржа «Т-36», на которой служили юноши, оказалась во власти стихии. Штормовой ветер и течение понесли корабль на юго-восток от Курильских островов. Выйдя из холодного течения Ойя-Сио, баржа была подхвачена одним из потоков Куро-Сио и оказалась в океане. Сорок девять дней молодые солдаты боролись за свою жизнь, почти не имея пищи и пресной воды, и вышли из этой борьбы победителями.

3. В ПЛЕНУ ЛЕДЯНОГО БЕЗМОЛВИЯ

Среди снежных торосистых равнин и айсбергов, под тусклым небом Арктики странствуют полярные Летучие Голландцы. Обледенелые, в саване туманов бороздят они ледяные просторы по воле ветров и течений. Нередко они дрейфуют во льдах целыми десятилетиями. Эскимосам-охотникам, китобоям и полярника м-исследователям не раз случалось видеть в морозной мгле призрачные, обросшие чешуей льда корабли. Появляясь неожиданно, они вселяли в души суеверных моряков времен парусного флота неописуемый ужас.

Немало судов поглотили ненасытные льды и холодные воды океанов. Известно только, что корабли эти ушли и не вернулись. Никто никогда не узнает о трагедиях, пережитых их экипажами: ужасы полярной осады, штурм льдин, безнадежные скитания в безжизненных просторах, муки голода и замерзания.

О величайших драмах, разыгравшихся в белом безмолвии Арктики, иногда узнают при случайной встрече с кораблями.

Говорят, что первыми, кто повстречались с Летучим Голландцем Арктики, были китобои с английского корабля «Гренландия». В августе 1775 года капитан Уарренс в погоне за стадом китов привел свое судно на 77-ю параллель в море Баффина. Пути вперед не было: море закрылось тяжелыми льдинами и множеством огромных айсбергов. С «вороньего гнезда» китобойца было видно, что за ледяными горами простираются необозримые белые поля льда. Можно было предположить, что они уже долгое время не таяли. Ветер неожиданно стих, паруса безжизненно повисли на реях. Оставалось лишь ждать. Ветер задул только к вечеру второго дня. К ночи он перешел в шторм. Над морем слышался ужасный грохот: льдины со скрежетом наползали одна на другую. Под утро пришли в движение и айсберги: они гулко стукались и переворачивались, кроша лед. В полдень пурга кончилась и на небе появилось бледное полярное солнце. Наконец-то китобои смогли увидеть чистую воду, они поторопились вывести свой корабль из лабиринта льдин. Айсберги, еще вчера стоявшие неприступной стеной, расступились, начав свой медленный дрейф на юг.

Вдруг моряки увидели, как над одним из айсбергов плавно движутся три верхушки мачт с поставленными парусами. Неужели здесь есть еще судно? Ведь так далеко сюда вряд ли кто осмелится забрести! Но мачты продолжали двигаться. Вот из-за айсберга показался бушприт, потом фигура богини, украшающая нос корабля, потом и сам корабль. Китобоям сразу же бросилось в глаза, как странно были развернуты реи судна и неестественно поставлены надутые ветром паруса. Они как будто были в несколько раз толще обычных. Да и весь корабль казался каким-то застывшим и оцепеневшим. «Голландец!» — с ужасом вскричали моряки.— Вот он — роковой предвестник гибели».

Кто-то начал читать молитву, кто-то побежал в кубрик за библией. В это время неизвестный корабль ударился килем о подводную кромку плывшего перед ним айсберга. От толчка рухнула и упала за борт его фок-мачта. Судно остановилось метрах в 200 от «Гренландии». «Это не «Голландец»,— воскликнул капитан,— а судно, терпящее бедствие. Им необходимо оказать помощь. Мне нужно четверо гребцов».

Вскоре на воду спустили один из вельботов, и Уарренс с матросами направился к странному кораблю. Приблизившись к паруснику, моряки увидели, что его корпус сильно поврежден и обветшал. Палуба, покрытая толстым слоем льда и снега, была пуста. Капитан Уарренс несколько раз крикнул. Ответа не было. Поднимаясь с кормы на палубу, капитан мельком заглянул в иллюминатор и внутри каюты смутно разглядел сидящего за столом человека. На столе были разложены какие-то бумаги. Моряки поднялись на палубу и через люк проникли внутрь корабля. Сначала они вошли в салон, где Уарренс видел человека. Сидящий за столом человек не обращал внимания на вошедших. Это был мертвец с зеленым лицом и провалившимися глазами. В руке он держал гусиное перо, перед ним лежал раскрытый журнал. На недописанной странице можно было прочесть текст по-английски: «14 ноября 1762 года. Семнадцатый день мы зажаты во льдах. Вчера погас огонь. Наш капитан безуспешно пытается разжечь его. Сегодня утром скончалась его жена. Спасения нет...».

Не говоря ни слова, Уарренс и матросы вышли из салона. В каюте капитана на кровати они увидели труп женщины. Ее лицо хорошо сохранилось и лишь по неестественной позе лежащей можно было понять, что она мертва. На полу сидел мертвец. В одной руке у него было зажато кресало, в другой — кремень. Рядом лежал еще один труп. Видимо, это и был капитан, о котором говорилось в судовом журнале. На баке, в кубрике на койках моряки обнаружили несколько мертвых матросов. В проходе у деревянного трапа лежал скорченный труп юнги. На корабле не было ни крошки пищи, ни топлива.

Ужас охватил китолоев — людей набожных и суеверных. Матросы начали роптать, требовали немедленно вернуться на «Гренландию».