— Нет, Ники... я не хотел поступать в университет.

— Ага... — она изображает облегчение. — А я уже начала волноваться...

Алессандро растягивает губы в улыбке и пытается пошутить.

— Волновалась, что я буду учиться лучше тебя?

— Нет. Что ты окажешься неспособным сказать правду. — Алессандро хранит молчание и опускает взгляд. Ники расстроено изучает его. — Почему, Алекс? Почему ты следил за мной? Что заставило тебя волноваться? Ты думаешь, что я молчу о чём-то, что-то скрываю от тебя?

— Ты права, мне жаль.

Ники немного успокаивается.

— То, что случилось сегодня, показалось мне странным, я вдруг почувствовала себя в опасности.

— Ты?

— Да, я. Я целый день ходила и оборачивалась. Если ты, великий сыщик, перестал верить мне, думаешь, что я изменилась или что я тебе вру... Слушай, у меня голос дрожит, даже когда я просто говорю об этом. Мне очень плохо, клянусь тебе. Мне даже плакать вдруг захотелось, у меня живот сводит, а я даже ничего не съела...

В этот самый момент полный мужчина, хозяин ресторана и предполагаемый друг Ники, подходит к их столику.

— Вы уже определились? Что будете заказывать?

Алессандро и Ники враз поворачиваются к нему. На их лицах такое явное напряжение, что хозяину хватает наносекунды, чтобы понять, что это не самый подходящий момент.

— Ох, простите меня. Я… вижу, вы всё ещё думаете. Я подойду позже... а лучше, позовите меня сами... — он возвращается к кассе.

Алессандро и Ники провожают его взглядами. Затем она продолжает разговор.

— Если ты подумал обо мне такое, это потому, что ты сам сделал что-то подобное... Если человек подозревает, значит, у него самого совесть не чиста.

Алессандро удивляется.

— У меня? — на мгновение он представляет Раффаэллу, но понимает, что она здесь совершенно ни при чём. Потом в его сознании снова всплывают его друзья в адвокатских нарядах и снова кивают головами. Алессандро избавляется от этих мыслей. — Не говори такого даже в шутку, Ники. Как тебе такое только могло прийти в голову?

— Ну, тебе же пришло такое обо мне... — пока она говорит, у неё выступают слёзы, хоть они и остаются в её больших прекрасных глазах, как маленькие пузырьки, которые вот-вот лопнут.

Алессандро протягивает руку над столом и берёт руку Ники, крепко сжимает её и чувствует себя таким жалким оттого, что подумал о чём-то подобном.

— Прости меня, милая...

Ники рассматривает его, не произнося ни слова, даже и не зная толком, что сказать, её нижняя губа дрожит. Она чувствует необычайно острую боль в сердце. Словно земля уходит из-под ног. Словно падающий эквилибрист. Ей хочется прыгнуть через стол, чтобы обнять его, и в то же время она очень зла на него, ведь он посмел так глупо сомневаться в ней.

— Я не знаю, что со мной было, Ники, раньше мне никогда в голову не могло прийти подобное. Возможно, это из-за Камиллы, которая взяла и бросила Энрико, сбежав с каким-то незнакомцем... Я увидел, как рушится то, в чём я был полностью уверен... Они ведь были женаты...

— Я же не поступлю так с тобой... Я никогда не разобью твоё сердце вот так. Я не должна ничего обещать Господу, чтобы сохранить в сердце то, что чувствую сейчас. И знаешь, если что-то такое произойдёт со мной, ты будешь первым, кто об этом узнает.

Алессандро на стуле пододвигается к ней. Хозяин видит их со своего места, с момент рассматривает их, что-то бормочет и возвращается к своим делам. Пара замечает это, и Алессандро громко говорит:

— Ох… теперь я понимаю, почему это заведение так называется: этот тип слишком любопытный... Мы у него меж глаз!

Ники смеётся, слезинки текут по её щекам, она начинает хлюпать носом, снова смеётся и подносит салфетку к лицу. Она смеётся и плачет, и чувствует себя от этого идиоткой. Она бросает на салфетку взгляд.

— Так и знала... Блин, у меня тушь растеклась!

Алессандро нежно стирает тушь с её щеки одним пальцем, а затем легонько целует её веки.

— Прости меня, милая, я себя чувствую очень виноватым за свои мысли... — он сжимает её в своих объятиях и дышит, зарывшись лицом в её волосы. Она всё ещё дрожит. Он чувствует её тепло, нежность, хрупкость, она такая маленькая, что в одно мгновение он понимает: единственное, что он хочет делать в этом мире, – это защищать её, любить её и ни о чём не волноваться, без проблем и без сомнений отдать в её распоряжение своё тело и душу. Да, жить лишь ради того, чтобы видеть её улыбку. Алессандро ещё крепче обнимает её и шепчет: — Я люблю тебя... — затем он отстраняется и видит, как она улыбается, её глаза снова сияют, только в этот раз от счастья, он снова видит в них спокойствие и доверие. И это благодаря одному моменту, этому самому моменту. Он решает избавиться от сомнения: сейчас или никогда. Он решается. Сейчас. Прыжок. Сейчас. Он спокойный и умиротворённый возвращается на своё место, когда Ники снова начинает болтать.

— Знаешь? Я поверить не могла... То есть, с одной стороны мне даже понравилась мысль о том, чтобы ты ходил со мной в университет... Я даже подумала, что была бы счастлива учиться вместе с тобой... Ты был бы моим однокурсником...

Алессандро всё ещё игнорирует своё решение, потому что иногда решения, неважно, серьёзные или не очень, принимаются по самым различным причинам, и никто на самом деле не знает, какой момент будет подходящим, какие чувства – досаду или волнение – оно вызовет у тех, кого коснётся. Однако это решение не даст тебе покоя. Как и в этом случае. Алессандро видит, как она сидит напротив него, она кажется ему старше, она навсегда его. Он смотрит на неё другими глазами и делает вид, что слушает. Он кивает, счастливый оттого, что принял решение. Сейчас. И навсегда. Интересно, замечает ли она что-то, догадывается ли она, о чём он думает, о его великолепном решении...

Каким будет её ответ? Но самое главное – как я попрошу об этом?

— Алекс?

— Что?

— О чём ты думаешь?

— Я слушаю тебя...

— Лжец... — но сейчас Ники не давит, она успокоилась. Она берёт диск с фильмом. — Мы должны посмотреть его... Продавец уверял меня, что это просто фантастика... Один из лучших фильмов Роджера Мура, хотя на самом деле я сомневалась, не подарить ли тебе другой...

— Какой?

— «Остин Пауэрс 2: Шпион, который меня соблазнил». Ты был таким смешным в университете... — они смеются и дурачатся.

Увидев, что буря стихла, хозяин снова подходит к их столику.

— Ну что, вы готовы заказывать? Если нет, то кухня закрывается...

Наконец они кивают, играют с меню, говорят глупости, что-то комментируют, делают заказ, а затем передумывают и заставляют хозяина принести то, что он записал, и перечитать. Мужчина вздыхает.

— Ладно, хватит, я решил. Салат из морепродуктов.

— Тогда мне то же самое.

— Может, будешь запечённую рыбу?

— Да, отлично.

— Хорошо, тогда нам две самые свежие запечённые рыбы, и немного белого вина...

— Чего вы хотите?

Алессандро с мгновение смотрит на неё.

— Как ты смотришь на то, чтобы выпить немного шампанского?

— О, да, было бы здорово.

— Отлично, тогда нам бутылку французского шампанского, только молодого.

Удовлетворённый наконец, хозяин удаляется. Иногда эти ссоры... Заканчиваются вот таким миром! Ники смотрит на Алессандро и кивает головой.

— Ты уже понял, что тебе придётся завоевать моё прощение?

— Да... — Алессандро улыбается, толком не зная, почему заказал шампанское. Ему просто захотелось, он был опьянён моментом, радостью оттого, что свидание, которое могло превратиться в самое ужасное, было спасено.

Хозяин быстро возвращается с бутылкой минеральной воды.

— Это вам перед ужином, — он тут же уходит.

Ники хочет налить себе немного воды, но Алессандро её опережает.

— Спасибо... — благодарит она его с улыбкой.

— Не за что... в этом нет ничего особенного.

— Я люблю внимание. Тебе следует почаще появляться в университете! — сделав небольшой глоток воды, она ставит стакан на стол. — М-м-м. Знаешь, я чуть не умерла от смеха!