– Тебе вовсе не обязательно это делать. Я могу сказать что-нибудь ужасное. Спишу все на ПМС, а ты начнешь со мной ругаться, и тогда я все равно с тобой порву. Из-за ПМС.

Это на самом деле сработает. Круг замкнется.

– Нет, по-моему, придурком должен оказаться я. Хочу дать тебе кучу поводов покритиковать меня в кругу подруг. Наверное, мне стоит начать вести себя как козел уже сейчас, чтобы это не стало для всех полной неожиданностью. До разрыва нам надо хотя бы пару раз поругаться. Ну понимаешь, чтобы все выглядело поубедительней.

А он об этом размышлял. Много. Я же пыталась избегать мыслей о разрыве как можно дольше. Знаю, что Джетт прав, но не хочу, чтобы он это говорил. Мне хочется, чтобы он говорил о футболке Бэтмена, или о своих татуировках, или еще о чем-нибудь таком.

– Звучит… звучит неплохо, – говорю я и сглатываю, потому что в горле пересохло. – И когда, по твоему мнению, нам следует поссориться в первый раз?

Надо все распланировать и постараться сделать так, чтобы споры случились на виду у людей. Не знаю, то ли стоит написать сценарий, то ли пускай все происходит само собой? Или достаточно будет говорить обычные вещи и просто сделать вид, что мы ссоримся? Понятия не имею, как все это делается. В Липовых Отношениях я полный отстой. Я словно девушка, которая взялась дрессировать щенка, а потом не может с ним расстаться, когда приходит время отдать его будущим хозяевам.

Вот только Джетт гораздо сексуальнее щенка. Щенки вообще не сексуальны. Ну, не должны такими казаться, если ты нормальный человек. Хотя, вероятно, где-то на свете живут извращенцы, которые западают на щенков.

– Может, потренируемся? – спрашивает Джетт, возвращая меня к теме нашего разговора.

– Что, прямо сейчас?

Не хочу я этого делать.

– Да, прямо сейчас. Ну почему с тобой всегда так сложно?

Джетт подмигивает мне, хотя говорит очень громко, и тон его можно назвать каким угодно, но только не шутливым. Сглотнув застывший в горле комок, я подыгрываю ему.

– А почему ты все время пытаешься все контролировать?

Мой голос эхом разносится по комнате, несколько человек оборачиваются и пялятся на нас.

Джетт повышает голос.

– Я вовсе не пытаюсь все контролировать. Мне просто кажется, что нам надо спокойно и здраво все обсудить.

Ого, а он хорош! Если бы я ничего не знала, то решила бы, что мы действительно спорим.

– Ну вот, опять двадцать пять! Ты все время так говоришь, будто я сумасшедшая.

Хватаю поднос и несусь к бакам для мусора, не забыв отложить в сторону, а затем вернуть на поднос столовые приборы и чашку, чтобы их потом помыли.

Джетт следует за мной по пятам.

– Не смей вот так от меня уходить! – кричит он до того громко, что почти все разговоры в зале замолкают.

Грозный голос Джетта звучит немного страшновато.

Решив, что надо отработать номер по полной программе, резко оборачиваюсь.

– Что хочу, то и делаю! Я тебе не принадлежу!

С этими словами стремительно возвращаюсь к нашему столику, хватаю свою сумку и вылетаю из кафе. На душе какое-то очень приятное чувство, хоть это все и не по-настоящему. Никогда раньше ни на кого не кричала на людях. Это вроде как повышает самооценку. Мне хочется подпрыгнуть или совершить еще что-нибудь сумасшедшее. Так я и делаю.

– И что это было? – спрашивает Джетт у меня за спиной.

– Победный прыжок по поводу того, что мой долбанутый парень наконец-то получил по заслугам. И все это на глазах у других, между прочим. Так что это был мой победный прыжок. Мне стоило бы вздернуть вверх кулак, как в «Клубе «Завтрак».

– Да, стоило бы. Судя по всему, он полный кретин. Надеюсь, ты его бросишь.

Джетт прислоняется к стене здания.

Я серьезно киваю.

– Есть такой план.

И тут мы одновременно улыбаемся и заходимся в хохоте.

– По-моему, у нас неплохо получилось, а? – спрашиваю я.

– Я бы дал нам «Оскар». Да кто такая эта Мэрил?

– Никогда о ней не слышала, – отвечаю я. – Но вообще-то нам не стоит оскорблять Мэрил. Она невероятная.

Джетт тут же соглашается и меняет тон.

– У меня такое чувство, что за подобные мысли мы загремим в ад. Я беру свои слова назад, Мэрил! – выкрикивает он в небо.

Он снова заставляет меня рассмеяться и останавливаюсь я, лишь когда Джетт меня целует.

Большинство наших поцелуев в последнее время были сладкими, мягкими, застенчивыми. Этот – совсем другой.

Джетт берет мой рот под контроль, его губы и язык требуют от меня большего, требуют всю меня без остатка. О, ладно, это что-то новенькое. Но заканчивается все так же быстро, как начинается. Джетт шарахается от меня, словно сам поражен тем, что сделал. Я же… Я не знаю, что чувствую в этот самый момент.

– Мне надо на лекции, – выдавливает Джетт и уходит, оставив меня с горящими губами, своим вкусом у меня во рту и в совершенном раздрае.

Это что, был поцелуй примирения? В этом все дело?

Мне в самом деле следует ссориться с ним почаще.

Направляюсь на парковку к машине, как вдруг кто-то хватает меня за руку. В голове тут же проносится мысль, что во время ознакомительной лекции мне стоило прислушаться к тем, кто советовал носить с собой перцовый баллончик и свисток против насильников.

А потом я слышу голос:

– Привет, блондиночка. Давай-ка немного пообщаемся.

И я оказываюсь лицом к лицу с Хавьером.

– У меня рука немеет.

Вообще-то я почти не сомневаюсь, что на руке останутся вмятины – с такой-то хваткой. Хави переводит взгляд на свою ладонь и отпускает меня, однако кивком головы показывает, чтобы я следовала за ним. Закатываю глаза, но все же иду. Мы сворачиваем за угол, где народу чуть поменьше.

Хавьер останавливается и снова поворачивается ко мне.

– Я могу чем-нибудь помочь? – интересуюсь я.

Он достает из кармана сигарету с зажигалкой и закуривает. Понятия не имела, что он курит. Никогда раньше не видела его с сигаретой.

– Я пытался бросить, но не выдержал. Неважно, я просто хотел поговорить с тобой о Джетте.

Скрещиваю руки на груди. Я правда не понимаю, куда он клонит.

– И что ты хотел сказать?

Это действительно не его дело, но, наверное, именно это самое лучшее в друзьях. Хейзл, вероятно, поступила бы точно так же. В сущности, я не сомневаюсь, что она так и сделала бы.

– Я просто подумал, что нам стоит пообщаться, раз уж у вас двоих теперь все так серьезно. Джетт… слушай, он мой лучший друг, и я за ним приглядываю. Он мне как брат, пусть у нас и разные родители. Я просто хотел убедиться, что ты знаешь об этом.

– Это что, какая-то таинственная угроза?

– Нет-нет, не угроза. Просто даю тебе понять, что приглядываю за ним, и если что-нибудь случится, я встану на его сторону. Ты просто… будь с ним осторожна. Он многое пережил, и мне очень не понравится смотреть, как он страдает.

Вот эта последняя часть звучит очень похоже на угрозу.

– Я не собираюсь причинять ему боль.

О, ничего хорошего из этого не выйдет. Хавьер меня откровенно напугал. Он же может сломать мне челюсть двумя своими мускулистыми пальцами. Наверное, именно поэтому Джетт хочет сделать вид, что в разрыве виноват он. Тут я со своим Липовым Парнем спорить не собираюсь.

– Я вижу. Честно, я рад, что он встретил такую, как ты, Шеннон. Ты вроде милая девушка, и он по-настоящему счастлив.

Хави выбрасывает сигарету в урну и достает из кармана жвачку.

– Просто не испогань все, – бросает он и, похлопав меня по плечу, уходит.

Я сползаю вниз по стене. Это просто чертова катастрофа.

Этим вечером я работаю, но никак не могу прекратить нервничать, а Амелии рядом нет, и поговорить не с кем. Но когда я выхожу из банка, кое-кто ждет меня у моей машины, прислонившись к собственному автомобилю. Вернее к тому, что он считает автомобилем. Мне кажется, присяжные все еще сомневаются.