Он отстегнул ремень безопасности и поймал ее в свои объятья прежде, чем она упала. Он задержался в таком положении всего лишь на мгновение и был захвачен ощущением Друида рядом с ним, ее мягкое тело лежало в его руках, как в колыбели.

Мужчина отнес ее в небольшую рощицу и аккуратно опустил на землю. Затем он обследовал ее конечности на наличие переломов и ничего не нашел.

— Счастливица, — произнес он, качая головой.

К своему ужасу, он пробежал подушечками пальцев по ее щеке. Ее кожа была теплой и мягкой, как шелк. Хотя этого легкого прикосновения было не достаточно. Он хотел повторить движение, когда она застонала и пошевелила головой.

Малкольм провел рукой по своей густой бороде, вставая и изучая ее. Он хотел уйти, не оглядываясь, но не мог отвести от девушки взгляд. Оставшаяся в нем капля человечности говорила ему убедиться, что она в порядке.

Воитель взглянул на пальцы, которыми прикасался к ней и почувствовал покалывание магии. Как могло единственное прикосновение к ней так повлиять на него? Его взгляд скользнул обратно к Друиду и к тому, как беспомощно лежала она на земле.

Ее губы были слегка приоткрыты, будто во сне, но кровь, струящаяся из уголка рта, напомнила ему о произошедшем. Несколько секунд он не делал ничего, кроме как смотрел на девушку в надежде, что та очнется, и, молясь, чтобы не очнулась.

Он отступил в тень, чтобы наблюдать и ждать. Ее запах жасмина преследовал его. Возможно, ему нравилось чувствовать магию Друида, но это не значило, что ему нужна была какая-то ее часть.

Или он лгал себе? Его руки все еще чувствовали ее вес, его пальцы все еще чувствовали гладкость ее кожи.

Что? Он не хотел ее, он жаждал ее, испытывал потребность в ней. Испытывал боль от желания.

Он впечатал руку в дерево, пытаясь быстро совладать с эмоциями, кружащимися в нем вихрем. Он был в огне. И все из-за потрясающей соблазнительницы, которая не умела водить.

Он наблюдал, как ее глаза, трепеща, открылись. Она вздрогнула и схватилась за голову с мокрыми волосами, и медленно села.

— О, нет, — воскликнула она, когда увидела машину.

Мягкие переливы ее голоса были приятными. Более чем приятными, если быть честным.

— Знала, что не должна была ехать в этот проклятый дождь.

Шотландка. Малкольм прислонился плечом к стволу дерева. Ее голос был мягким и певучим, с небольшим акцентом, сказавшим ему, что она провела много времени в горной Шотландии.

Он мог помочь ей. Все, что ему нужно было сделать — выйти из тени. Но он не вышел, не мог. Он не был уверен, что не сможет удержаться от прикосновения к ней, если позволит себе быть узнанным. Это было лучше для него — и особенно для нее — если девушка не узнает, что он был здесь.

То, что он все еще был здесь, заставляло его ощущать неловкость. Единственными людьми, которым он помогал — были обитатели замка Маклаудов, и то, потому что он был перед ними в неоплатном долгу. Но если бы у них возникло хоть малейшее подозрение, что он может напасть на Друидов, Воители не задумываясь в одно мгновение оторвали бы ему голову.

Девушка поднялась на ноги, используя дерево, находящееся рядом. Она покачнулась и вытерла кровь с губ тыльной стороной рукава.

— Прекратите это, черт возьми. Я устала от вашего зова!

Малкольм посмотрел вокруг, но никого не увидел. Тогда к кому обращалась женщина? Это не мог быть ветер, так как листья не шевелились. Возможно, к дождю?

Уже давно его никто так не интриговал, поэтому ему потребовалось время, чтобы понять, что это были за эмоции.

Когда он понял, то сделал шаг назад. Он привык к пустоте и темноте внутри себя. Любую эмоцию, кроме вины, он был не в состоянии вынести.

Взгляд Друида наткнулся на машину, и она в ужасе уставилась на нее. Девушка откинула в сторону свои мокрые волосы и перевела взгляд с разбитого окна на то место, где она очнулась.

Затем она оглядела деревья вокруг.

— Эй? Кто-нибудь здесь есть?

Малкольм вцепился в дерево. Она казалась такой потерянной и уязвимой, что он вновь призадумался над тем, не выйти ли ему из тени и не предложить ли свою помощь. Это был старый Малкольм, тот, у которого была душа. Он испустил вздох и опустил взгляд вниз, чтобы увидеть, что это не пальцы впиваются в кору, а его когти погружаются в дерево.

Как Даал мог оказаться выпущенным, а он даже не осознавал этого?

— Я знаю, что вы там! — выкрикнула девушка в дождь. — Спасибо, что помогли мне.

***

Волосы у Эви на затылке встали дыбом. Кто-то наблюдал за ней. Был ли это тот, кто помог ей? Или кто-то еще? Возможно, тот, кто разыскивал ее?

Она опустилась на колени, морщась от отвращения, когда грязь и вода промочила ее джинсы. Прежде чем обойти машину и подойти к багажнику, Эви нашла свою сумочку, ноутбук и ключи. Когда она открыла багажник, он распахнулся и оба чемодана упали на землю.

Оглядевшись, она поняла, что ей будет чертовски тяжело взобраться снова на дорогу, и протопать несколько миль назад к Авимору. Под дождем.

Эви перетащила все вещи под деревья, где их толстые ветви задерживали большую часть дождя. Она сидела, скрючившись, на одном из чемоданов, обхватив себя руками, борясь с ознобом.

Она знала, что кто-то вытащил ее из машины. Каким-то образом она вспоминала сильные, добрые руки, державшие ее. Она прижала пальцы к щеке, размышляя, причудилось ли ей прикосновение мужчины.

Эви прислонилось головой к дереву рядом с ней и прикрыла глаза. Она была такой уставшей, и ее голова болела даже сильнее, чем губы. Стоило только взглянуть на машину, становилось поняло, что только благодаря маленькому чуду она ничего себе не сломала.

Зов камней стал сильнее с момента аварии. Она не слышала собственных мыслей за их голосами.

С тех пор, как она оставила работу, ее банковский счет изрядно опустошился. Она думала, что к этому времени выследит тех, кто разыскивал ее, но они были хороши. На самом деле, лучше, чем она ожидала.

Если она использует последние деньги на починку машины, то не останется на оплату обучения Брайана в следующем семестре. У Эви не было выбора, кроме как вернуться к работе. Если они позволят ей вернуться.

Ее внутренности болезненно сжались при мысли о возвращении в Эдинбург. Она будет на виду, и ее будет легко выследить. Тем не менее, она беспокоилась не столько о себе, сколько о брате. Брайан. Он рассчитывал на нее.

С его недостатком он должен был оставаться в своей школе. Наконец-то, он нашел место, где ему комфортно, и Эви знала, как это было важно.

— Я не могу вернуться в Эдинбург, — прошептала она. — Я просто не могу.

В глубине души она знала, что этого делать нельзя. С ней могло случиться что-то плохое. Что тогда будет с Брайаном? Нет, она должна продолжать прятаться.

Вопрос был в том, как это возможно с поврежденной машиной. Если она не собиралась использовать свои сбережения, чтобы починить эту или купить другую, какие варианты у нее были?

Она не была приспособлена к жизни в лесу. Туризм любого рода не был тем, что она любила. А кемпинг? Там повсюду были жуки.

— Жуки здесь повсюду, — поправила она себя, оглядываясь вокруг в поисках чего-то, что могло ползти по ней или к ней.

Было плохо, что она не могла устроиться в кемпинге, потому что это было бы превосходное место для нее, чтобы спрятаться. Она даже размышляла над такой возможностью пару минут, прежде чем подумала о ванной, еде и стирке.

“Иди к наааам!” — призывали камни.

Эви подняла взгляд к темному небу и окружавшим ее горам. Что ей было терять?

— Хорошо, — сказала она. — Я иду.

Так как идти было не с кем, Эви сунула ноутбук в чехле в свою габаритную сумку. Затем схватила по чемодану в каждую руку, после того, как перекинула сумку через голову и разместила ее сзади. Она сделала глубокий вдох и сказала:

— Скажите мне, куда идти.

Молчаливое гудение камней удерживало ее прямо на тропинке, которую она умудрилась найти сквозь густой лес и пересеченную местность.