Этого оказалось достаточно.

— Это та девушка, о которой я говорил, — с поклоном сообщил он.

Потянул меня за рукав, и я тоже слегка поклонилась. Опускать голову полностью было, если честно, страшно. Женщина выглядела ну очень недоброй, и ее потенции в отношении меня не внушали доверия.

— Неужели? — вдруг сладко пропела она.

На меня накатила волна тепла, расположения, счастья и радости. Будто полчаса назад выпила кофе, а эффект дошел только сейчас.

— Селеста, не надо, — строго сказал Амбруаз и взял за руку.

Холодная волна поднялась от точки нашего соединения и почти в секунду отрезвила разум. Я растеряно заморгала. Это что, меня хотели загипнотизировать?

— Некрасиво манипулировать гостями, — озвучил мои подозрения он.

— Это кто же у нас гость? — со смешком сказала эта… Селеста.

— Раз я привел, значит, гость, — упрямо отбрил ее Амбруаз и крепко сжал губы.

Что-то опасное промелькнуло во взгляде, и черноволосая тоже поняла, что лимит его терпения — не безграничен.

— Отцу будет любопытно с ней познакомиться, — с издевкой сказала она, — Узнать, из-за чего ты пропадал столько времени.

Он опять поклонился и потянул меня следом. Что ж, раз такие пряники, мне не жалко поклониться, лишь бы на общую пользу. Хоть и напрягает эта женщина…

Когда я разогнулась, у окна уже никого не было.

Но мы все еще стояли в этой серой комнате.

— А давай домой? — с надеждой улизнуть спросила я.

— Хм… С каких пор мы с тобой на ты? — вдруг выдал Амбруаз, но потом расслабленно улыбнулся, — Ладно, проехали. Говори, если никого рядом нет. Но мы не можем уйти сейчас.

— Почему?

— Нужно переговорить с правителем.

— Может, как-нибудь без меня? — намек не удался.

Шестым чувством ощущала моя селезенка, что правитель не в диком восторге будет от моей скромной персоны. Да и от меня самой: волосы не уложены, джинсы одеты, и все это выглядит таким диким контрастом на фоне этой швабры…

— А кто она? — я кивнула на окно.

— Моя невеста, — спокойно ответил он, а я чуть не подавилась.

— Правда что ли?

Он кивнул.

— Но она старше?… — этот факт, собственно, и наводил на подозрения, что он шутит.

— Это неважно, — ответил он, и тут случилась необъяснимая вещь: мы вдруг оказались в огромном сером помещении.

Как на складе. Вот только отличие состояло в том, что здесь были высокие стрельчатые окна, и под ними стояли кушетки. Пара человек мялась у дальнего конца залы, а впереди, на обычном стуле, сидел человек в массивном теплом пиджаке.

— Я слушаю, — важно сказал он, и я тут же сдрейфила.

Увидеть так быстро какого-то правителя — не для слабонервных. Но наши не сдаются, поэтому я как можно выше задрала подбородок: подумаешь, правитель. С виду совсем не тянет. Он еще наших не видел…

— Лада, достань потрет, — строго приказал Амбруаз, и я зашуршала.

А он тем временем не сводил взгляда с мужчины, и со стороны это поведение выглядело как вызов. Мне так и хотелось шепнуть ему, чтобы не нарывался, но полное непонимание того, что происходит, спасло от необдуманных слов.

Молчание — золото!

Я покраснела дюжину раз, пока вытаскивала полотенце. Рюкзак пришлось положить на бетонный пол, а вот белые полотенца — разматывать под пристальным взглядом правителя.

Когда я его все-таки вытащила, красавица на портрете засветилась необыкновенными красками. Даже ярче и сильнее, учитывая серый фон стен. На мгновение показалось, что можно ослепнуть от ее красоты и сияния.

Повисла гнетущая тишина. Мужчины дотошно рассматривали портрет, будто видели его впервые.

— Она сделана здесь, — протянул правитель, — Я помню ее во времена своей юности. Украшала наш дом.

Амбруаз кивнул.

— Кто-то выкрал ее и специально перенес на Землю. Много лет таился и ждал удобного случая, а потом вышел убивать. Народы помнят эти дни, они остались в устном творчестве, запечатлены в сказаниях и былинах, — голос Амбруаза звучал строго и сухо, как будто резал клинок, — Я нашел и обезоружил портрет, надежно спрятав в своем временном жилище. Но не учел одного: на портрете стоял блокировщик передвижения, и я не мог покинуть Землю долгие годы. Вынужденно жил на там, и если бы не Лада, наверное, еще торчал бы там.

— То есть? — недоверчиво посмотрел на меня правитель.

— Она помогла открыть его.

— Девушка?

Амбруаз кивнул.

— Стояло жесткое нравственное условие: взять портрет может только чистый и не корыстный человек. Три девушки подходили по этому определению, но в последний момент каждая думала о том, как бы продать подороже. Я задержался дольше, чем предполагал…

— Почему не привез портрет сразу?

— Как отвечающий за галактику аватар, не мог бросить место работы сразу после открытия. Мне нужно обезопасить страну и людей.

— И?

— Выяснил, что свойства портрета оказывают влияние на людей, живущих на территории Франции.

— Что за страна?

— Обычная, считается передовой. Есть любопытные технологии, но люди много внимания уделяют взаимоотношениям. Мне по душе — другая страна Земного шара.

— И что собираешься делать?

— Сопроводить девушку до безопасной страны и там попробую уничтожить портрет.

— Почему не попробовал сразу?

— Во Франции не действует. Получилось обратное действие, и на несколько миль вокруг люди потеряли сознание.

— То есть в России тебе людей не жаль? — возмутилась я.

— Жаль, но у вас и безлюдные леса есть, — спокойно ответил он.

— Ты позволяешь ей тыкать? Какие у вас отношения?

Вопрос застал врасплох не только меня, но и мага. Он хлопнул ресницами и повернулся ко мне. А я что? Отрицательно замахала головой, в ужасе представляя, как можно заподозрить эту прекрасную статую в интрижке со мной? Да, пусть он смотрится молодо, лет на тридцать, но его слова об устном творчестве… Это же сколько лет он провел на Земле?

От этих мыслей пробежал холодок.

— Хорошо, а то Селеста истосковалась, — сказал правитель и в его теплой улыбке, интонации, с которой он произнес эти слова, я услышала любовь.

Удивленная, повернулась к Амбруазу. Он слегка кивнул. Значит, она и вправду дочь правителя? Ничего себе, кто-то карьеру делает.

— Как дела на твоем объекте?

— Все в норме, — по-военному отрапортовал Амбруаз, и даже сделал приветственный жест рукой, как под козырек, но с волнообразным движением, — Разрешите идти?

— Я, возможно, захочу поговорить с ней позже, — медленно сказал правитель.

Сердце ушло в пятки. Зачем я ему? Разве он не удовлетворился предоставленным объяснением?

— Не теряй с ней связь, и обезоружь портрет как можно скорее. Хочу повесить в галерее.

Мы поклонились и ножкам прошли через весь зал к выходу. Я не могла отделаться от мысли, что обстановка больше похожа на место для разборки кланов, нежели для решения вопросов на государственном уровне.

— Все в порядке? — спросила я, как только за нами закрылась отъезжающая в бок панель.

— Справимся, — он обернулся и взял меня за руку, — Пожалуйста, подержи портрет у себя еще немного. Придумаю способ, как избавиться, сразу же приду за тобой.

И сказано это было с такой страстью и уверенностью, что я поверила. Конечно, смогу продержать у себя портрет и месяц, и год, и вечность, если надо для дела. А как я поняла из разговора, ставки слишком высоки — Земля, планета моя любимая, Родина моя ненаглядная.

Захотелось всплакнуть. Я как-то резко осознала, что нахожусь не просто в нескольких километрах от дома, а где-то в далекой-далекой галактике, где живут вот такие вот существа, как Амбруаз, и где такой маленькой бесполезной мне — не место.

— Спасибо, Лад, — мужчина неожиданно наклонился и поцеловал меня в лоб.

Я не успела открыть рот и хоть что-нибудь сказать в ответ, как молниеносно сменилась картинка и я очутилась в зеркальной зале, в самом центре огромного, забитого людьми холла.

Вокруг была китайская группа туристов. Рыцари уже выходили из помещения, и только Эрл лениво катался на спине у окна. На меня первое время никто не обращал внимания.

Амбруаза рядом не было.

— Что-то вы быстро, — лениво протянул Эрл.

— Нас выставили.

— Все обошлось?

Я посмотрела на завернутый в два полотенца портрет и кивнула. Нужно вложить в пакет, потом в рюкзак. Амбруаз так торопился от меня избавиться, что даже не дал времени спокойно всё упаковать.

Китайцы огромной толпой заслоняли вход и выход, толпились вокруг. Да, они были везде! Кто-то пихнул в спину, кто-то неаккуратно прошел мимо.

Портрет вылетел из рук и очень ловко вывалился сразу из обоих полотенец.

Я только увидела повернутые ко мне головы, взгляды вниз и чудовищную трансформацию.