И пока я в своей голове корчилась от боли, то чувствовала, как энергия Кинга проникает в самые темные уголки моей души. Я почувствовала его боль. Не видела ничего, кроме фиолетового цвета. Когда я почувствовала, как вибрирует и дрожит каждая клеточка моего тела, я ощутила, какое острое наслаждение он испытывает от такой интимной близости со мной. Для него это было лучше, чем секс. Как я поняла, что это было еще бОльшей тайной, чем сам Кинг? Просто. И он был в экстазе.

В своих мыслях я на него зарычала. Как он смеет наслаждаться этим? Как смеет!

Я почувствовала покалывание, как будто Кинг ласкал меня под моей кожей, пытаясь успокоить, пытаясь заставить принять эту агонию и оттолкнуть ее.

Это не помогало!

Божечки, я надеялась, что он может меня слышать. Ласки под моей кожей, скорее всего, были самым неприятным ощущением, которое я когда-либо испытывала. Конечно не считая того, что в данный момент мною владел богатый, соблазнительный, мертвый король.

Ласки прекратились, и затем я почувствовала, как он начал копаться в моей голове. Вот чего он добивался? То же самое он делал в прошлый раз, в Эдинбурге. Он искал что-то внутри меня.

Мне трудно сказать, сколько длилась его охота за сокровищами, или когда он остановился, потому что крики в моей голове длились слишком долго, но наконец, он добился своего.

Кинг? Что ты делаешь?

Постарайся расслабиться, — сказал он.

Его голос был очень слабым. Скорее это было отдаленное эхо, а не голос Кинга.

Затем я почувствовала, будто бы теплое одеяло покрывает мое сознание.

Я уже умерла?

Нет. Ты не умерла. Просто оставайся спокойна, — скомандовал он.

Божечки! Это было ужасно странно. Кинг, казалось, успокоился и расслабился внутри меня.

Что происходит? — спросила я.

Это…

Я стояла на небольшом стадионе. Высоко в небе светило яркое солнце, опаляя мою голую спину, воздух был пропитан запахами пота, океана и грязи. Меня оглушил рев толпы, восседающей на трибунах, расположенных ярусами вокруг. Мужчины подняли свои мечи высоко в воздух и скандировали мое имя.

— Драко! Драко! Драко!

— Пожалуйста, опусти меч, брат, — умолял я, ведь я знал, что кто-то отравляет сознание Каллиаса.

Другой причины, по которой он бросает мне вызов за трон, не было. Ведь Каллиас был моей кровью. Моим братом-близнецом. Моим самым верным другом. Но кто-то добрался до него, хоть я и не знал, кто именно.

Наверное, Боги презирают тебя.

Но я старался быть хорошим королем для наших людей, быть справедливым и добрым. Я решительно спрятал истинные черты своего характера: мстительность, злобу, безразличие, потому что, как сказал мой отец, именно так поступал хороший король. Перед тем как умереть, отец научил меня смирению и дисциплине. Он научил меня быть терпеливым и милостивым, но самое главное — он показал мне, как взять на поводок мою «темную сторону» и проявлять жестокость только, когда это необходимо.

Толпа скандировала мое имя снова и снова, и я знал, что те, кто в этот момент молчат, болели за Каллиаса. Глупцы! Они понятия не имели! Если бы не моя лояльность к моему народу, я бы с удовольствием позволил Каллиасу забрать мою голову, потому что его убийство в тот момент, могло превратить мою жизнь в сущий ад из мучений. Но я отмел это в сторону. Для них. Я не мог позволить Каллиасу править. Независимо от того, что за зло им управляет, оно сделает его жестоким и мстительным королем-тираном. Долг превыше всего. На первое место я ставлю свой народ.

— Каллиас, я прошу в последний раз. Брось эти глупости.

Его ответом был поднятый меч.

— Да будет так, — прошептал я. — Пусть Боги помилуют мою душу.

С каждым взмахом моего меча сердце становилось более черным, более безобразным. Я выпустил наружу свой мрак, гнев, ярость, которые прятал для своих злейших врагов. Каллиас быстро выдохся и именно тогда я понял, кто отравил душу моего брата.

Женщина, которой я отдал свое сердце, которую обожал и любил с тех пор как мы были детьми. И в тот момент мне стало понятно, что я больше не смогу держать свою ярость в клетке. Монстр был выпущен на свободу.

Я взмахнул мечом и наблюдал, как голова моего брата упала в грязь.

Когда Хейн подбежала и вскрикнула от ужаса, меня полностью охватила ярость. Это сделала она, как она смеет плакать? Я проклинаю тебя, Хейн, ты будешь чувствовать вкус крови Каллиаса вечно.

Я зачерпнул грязь, смешанную с его кровью и заставил ее проглотить то, что она натворила.

Тьма теперь твоя вечная спутница, Хейн. Ты никогда не познаешь счастья, только смерть будет жить рядом с тобой.

За один день Хейн уничтожила двух людей, которых я любил больше всего на свете.

Боль покинула мое тело, и я глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Потом еще раз. И еще раз. Вздрогнув, я попыталась пошевелиться, чтобы убедиться, что я снова стала самой собой. Да, это была я. Мия.

В поисках Кинга я завертела головой из стороны в сторону.

Ты здесь?

Никакого ответа.

Медленно мне удалось поставить ноги на пол. Мои мышцы ныли, а голова раскалывалась на части, только на сей раз, я решила, что это от того, что кто-то в ней покопался.

— Кинг? — я перенесла вес на свои дрожащие колени и сумела доковылять до двери.

Где же он?

В соседней комнате я наткнулась на его безвольное тело, распластанное на полу. Я бросилась к нему, но он находился в том же недвижимом состоянии, что и в первый раз, когда я его увидела. Бездыханный. Неподвижный. Но теплый и красивый.

— Здравствуйте, мисс Тернер. Вам здесь нравится? — я вздрогнула и посмотрела на гнусного кретина, одетого в ужасный зеленый костюм, который стоял в дверном проеме.

— Безмерно. Спасибо, Ваун.

Он растянул свои тонкие губы, напоминающие мне змею, прячущуюся в его челюсти, в одной из его скользких улыбок.

— Он проснется через несколько часов. Я не хотел, чтобы мы его беспокоили.

Черт.

Кинг! Очнись! Ради Бога, очнись.

Никаких движений.

— Что ты с ним сделал? — спросила я.

Ваун хрустнул своим запястьем.

— Кинг не единственный, кто балуется искусствами.

Я предположила, что он имел в виду черную магию, но это не имело значения. Я должна была соображать быстро, потому что, независимо от того, что Ваун затеял, добром это не кончится.

Может, я должна была позволить Кингу убить меня, когда у него был шанс?

— Как прошел ужин? — спросила я, пытаясь выиграть время.

— Прекрасно. Сейчас гости наслаждаются их десертом: пятью девушками, которых я приобрел на Филиппинах. Сегодня каждой из них исполнилось восемнадцать.

Я не давала ярости затуманить мой разум.

Он болен, Миа. И он заплатит.

— Вау. Ну, тогда не буду отрывать вас от этого веселья.

— Мое веселье прямо передо мной, — он поднял брови.

— Эммм. Ну, я лучше умру, чем позволю тебе прикоснуться ко мне. Так что, если ты хочешь, чтобы самый ответственный момент произошел сейчас, то так тому и быть, но думаю, что твои обладатели билетов разозлятся.

— Ты думаешь, я не могу подчинить тебя? Кинг в отключке на полу, не так ли?

— Кинг ушел, — солгала я, надеясь, что он переключит свое внимание на что-нибудь другое. Хоть на что-то. — Он ушел несколько часов назад.

Ваун покачал головой и одел жуткие, желтые очки, вынутые им из кармана. Он посмотрел на то место, где лежал Кинг, а затем хихикнул.

— Хорошая попытка, мисс Тернер.

Ладно. У Вауна есть страшные призрачные очки. Я определенно впечатлена его подготовленностью.

Пристальный взгляд Вауна сосредоточился на моей груди.

— Эмм. Я думаю, что хотел бы начать отсюда. Они выглядят сочно, — он облизнул бледные шелушащиеся губы.

Божечки, Кинг! Очнись! Очнись!

— Я оторву тебе яйца, если ты прикоснешься ко мне, Ваун! И использовать меня в виде игрушки не интересно, так как я знаю, что ты не заводишься, если твои жертвы не кричат.