- Цену? - сразу вспомнился Клюев, менявший подружек как перчатки. - Не знаю, какой там на тебе ценник, но вряд ли уж очень большой.

- Что ты себе позволяешь? - теперь уже девушка чувствовала, что закипает. - Неандерталец!

- А еще чурбан неотесанный и собака бешеная. Я помню!

Борис быстро расплатился за апельсины, натянул шапку и выскочил на улицу. Сил больше не было находиться рядом с зарвавшейся девицей. Невероятная, чертовски хорошенькая, но какая ж самовлюбленная!

Держась на приличном расстоянии один от другого, они за рекордно короткое время добрались до дома, где обитали Тарановы. Осталось подняться на пятый этаж и постараться не убить друг друга до окончания праздника. План казался простым и выполнимым.

***

Судьба вмешалась неожиданно. Последний час уходящего года пошел на убыль, а новенький, всегда исправный лифт застрял между вторым и третьим этажом.

- Приплыли, - вздохнул Борис.

- Проклятие, - простонала Алена.

Оба, не сговариваясь, принялись жать на кнопки и молотить в металлическую дверь. Никто не отзывался. Увлеченные празднованием Нового года, жители дома не слышали стука, а в наличии на месте диспетчера лифтовой службы и вовсе верилось с трудом.

Друзья, успевшие к этому времени присесть за стол, налить и выпить, тоже не сразу услышали звонки мобильных телефонов. У каждого набралось по парочке пропущенных вызовов, пока Борис дозвонился Клюеву.

Спустя минуту вся честная компания собралась на втором этаже и в голос причитала над несовершенством инженерной мысли, породившей проклятущий лифт. Люди, заключенные внутри, вздыхали, принимали соболезнования и бессильно злились еще больше. Взламывать любимой Андреем НХЛовской клюшкой железную дверь не решился никто. Клюшка была одна, а друзей - несколько. Оставалось ждать лифтеров.

- Так, - на десятой минуте хихиканья и унылых причитаний под дверью Борис не выдержал. - А ну все брысь! За стол идите, нечего нам тут голову дурить.

- Нехорошо как-то получается... - Таранов еще раз набрал номер диспетчерской, указанный на табличке у двери. Все бестолку. - Ерунда какая-то...

- Андрей, иди к жене, - не выдержала сестренка.

- Ален, ты уверена? - переспросил брат.

- Вали! - зная, каким упрямым бывает бывший капитан, взревел Борис.

На этот раз подействовало. В коридоре не осталось никого. Узники сурово посмотрели друг на друга, уже догадываясь, что встречать Новый год придется в очень тесном кругу.

- Повезло же мне, - Конев еще раз осмотрел нахальную девицу и плотно сжал губы. При других обстоятельствах можно было бы порадоваться такому заключению или даже получить от него удовольствие. Красивая девушка, замкнутое пространство, куча времени. Однако, судьба послала ему не просто красивую девушку, а надменную подружку лучшего друга. Редкое, не сулящее ничего хорошего, сочетание.

Алена полностью разделяла его "восторг". Тупой верзила, мнящий себя пупом мира. Только с ее везением можно было так влипнуть: сбежать от одного мерзавца, чтобы оказаться взаперти с другим. Она уже раскрыла была рот, чтобы высказать хоккеисту свое "фи", как внутри кабинки, мигнув пару раз, погас свет.

- Мама... - в ужасе прошептала девушка, мертвой хваткой цепляясь за соседа.

- Какая я тебе мама?

- Я темноты боюсь, - как мышь, пискнула Алена.

- И на этом основании ты решила дожидаться помощи на мне, - голос Бориса звучал сурово. "Неандерталец" и "чурбан" были еще свежи в памяти.

- Как там тебя? Конев... - девушка, проклиная себя за слабость, еще плотнее прижилась к мужскому боку.

- Для тебя, Борис Дмитриевич! - поправил хоккеист.

- Да хоть Владимир Владимирович! Ты можешь просто стоять и не дергаться?

- Может мне тебя еще на ручки взять и к сердцу прижать?

- На ручки не надо, и без сердца твоего я тоже как-нибудь обойдусь, - фыркнула Алена, озираясь по сторонам.

Вокруг было черно, хоть глаз выколи. Давно забытый детский страх схватил за горло, и уже не было важно, кто рядом. Главное, что не одна. Пусть околевшая от холода, голодная, но не в одиночестве. Под ладонями, обжигая холодом, оказалась короткая мужская куртка. Впору было захныкать от досады, но Тарановы не хнычут. Наплевав на правила приличия и то, что о ней подумает сосед, девушка постаралась незаметно просунуть ладони по куртку.

- Черт! - взревел Конев, когда ледяные женские пальцы коснулись голого живота под майкой.

- Упс... Извини, - Алена, как ошпаренная, резко одернула руку. Оставалось радоваться, что в темноте увалень не видит ее покрасневшего от смущения лица.

- Ты чего там? Замерзла? - спустя некоторое время, прокашлявшись, поинтересовался Борис. Кожа в месте, где прошлась женская рука, горела огнем.

Девушка не ответила.

- Блин. Давай сюда руки, - он, в конце концов, не выдержал. - Не хватало еще, чтобы твой хахаль мне потом уши оторвал за замерзшие конечности.

Чувствуя себя, как минимум, святым, он расстегнул куртку и прижал дрожащую девушку к груди. Та попыталась вначале сопротивляться, но страх темноты и холод взяли вверх.

- Спасибо, - нехотя пробормотала "спасенная", устраиваясь поудобнее. Такого жеста доброй воли от верзилы она не ожидала.

Неандерталец оказался теплым и очень твердым. Хоть в чем-то внешность была обманчива. Под пальцами, волнующе, перекатывались тугие мышцы, а свежий, приятный аромат мужского тела и хорошего парфюма так и подталкивал закрыть глаза и забыться.