- Н-нет.

- Да ладно, - сказала Кейко, перебрасывая мандарин из руки в руку. – Это ведь из-за девушки? Я знаю этот взгляд.

- Кто? – спросила Мию. – Кто-то из нашей школы?

- Да н-никто, - пролепетал он, понимая, что его выдает покрасневшее лицо. Он не переставал думать о вопросе Юки этим утром, о том, как глупо он променял ее на тренировку. Выбора у него, конечно, не было, но он должен был хотя бы извиниться. Он сунул в рот дольку мандарина, она взорвалась кисловатым соком. Он бы попытался, но она исчезла сразу после звонка на обеденную перемену. Он даже окликнуть ее не успел.

- Ну? – Кейко уперлась локтями в стол и положила на ладони подбородок. – Мне выдавливать из тебя правду, или ты сам расскажешь?

Танака глубоко вдохнул. Ему нечего терять. Только Юки, но потеря была бы огромной. Невыносимой.

- Вообще-то, Онээ-чан, мне нужен твой совет.

Глаза Кейко расширились, она переглянулась с Мию.

- Ого, - сказала Мию. – Он не шутит.

- Е-если девушка готовит бенто и хочет им поделиться, - пробормотал он. От его щек уже мог подниматься пар. – А ты с ней не пошел, потому что была тренировка…

- Тогда ты балбес, - сказала Кейко, ударив его шкуркой мандарина. Он скривился, когда шкурка стегнула его по руке. – Тренировка все равно тебе ничего не даст.

- А кто приготовил бенто? – спросила Мию.

- Эм, - Танака опустил взгляд на учебник. Он не мог смотреть в глаза Кейко. – Юки.

Кейко вздохнула.

- Ты знаешь, что ты все испортил?

Танака ссутулился за столиком.

- Знаю.

Кейко отклонилась назад, скрестив ноги.

- Она – твой лучший друг, а ты даже поговорить с ней не можешь?

- Я испугался, ясно? – ему надоело краснеть перед ними. – Я не хотел все портить.

Мию съела последнюю дольку.

- Она для тебя так важна?

- А если я ошибусь? – сказал Танака. – Если я приглашу ее, а потом все испорчу?

- О, угомонись, - сказала Кейко. – Вы, парни, такие странные. Парни и девушки не начинают жить вместе, как только начинают встречаться. А половина первогодок уже считает вас парой.

- Да, но это ведь не так, - возразил он, глядя на стол. Его тянуло к ней с садика. Он помнил, как упрашивал маму ходить каждый день мимо ее школы, чтобы домой они шли вместе. Юки была в солнечно-желтой шляпе, а Танака – в соломенной с синей лентой. Они жили словно в параллельных мирах, словно белое и черное, что-то противоположное, но нуждающееся друг в друге. Танака знал, как рассмешить класс, но когда они умолкали, только Юки продолжала улыбаться. Было легко держать ее за руку. Когда все это стало сложно?

- Разве Юки не дружит с той ученицей по обмену? – тихо спросила Мию.

Кейко замерла.

- С той, что начала учиться с весны?

- Кэти Грин, - сказал Танака. – Да. Мы постоянно втроем.

Кейко улыбнулась, глядя на учебник Танаки.

- Погоди-ка, любовный треугольник?

- Чигэ йо, - возмутился он. – Это не мой типаж. И она уже встречается с Юу Томохиро, - Мию отвела взгляд, рука ее замерла на обложке учебника.

- А кто же твой типаж? – усмехнулась Кейко.

Танака сглотнул, едва дыша из-за кома в горле.

- Только Юки, - сказал он.

Кейко улыбнулась.

- Неплохо. Это даже романтично, Ичиру.

Танака посмотрел на бледную, как простыня, Мию.

- Нэ, Саэда. Ты в порядке? – ее ноготки, выкрашенные в синий цвет с крошечными узорами из точечек, впились в обложку учебника.

- Порядок, - сказала она. – Простите.

- О, - сказала Кейко, прижав ладонь ко рту. – Мию, мне так жаль. Мы не хотели вспоминать Томохиро.

- Все в порядке, - сказала Мию, помахав рукой. – Это было давно, - но Танака видел по ее лицу, что ей больно. Глаза ее блестели из-за сдерживаемых слез. Он не хотел бы видеть такой Юки. Он боялся, что ей будет так же больно из-за него.

- Слушай, - сказал он, надеясь помочь Мию. – Ты ведь знаешь, что я был в кружке каллиграфии с Томо-куном, но и вместе с ним и Кэти я зависал достаточно долго, благодаря Юки. И я хочу, чтобы ты знала, что слухи – ложь.

- О чем ты? – спросила Кейко, обнимая подругу за плечи. Танака, похоже, делал все только хуже.

- Нет-нет, - сказал он. – Он не обманывал тебя Мию. Та его подруга - Шиори? Ребенок не его. Они никогда и не встречались.

- Ч-что? О чем ты? – пролепетала Мию, ее глаза блестели от слез, но она не давала им пролиться. – Я нашла рисунок. Он сам так рассказал.

- Это была ложь, - сказал Танака.

Кейко закатила глаза.

- Прекрасно, так он решил соврать, лишь бы расстаться с ней? Ты все улучшил, Ичиру.

Танака замахал руками. Как ему удалось опять все испортить?

- Все совсем не так, - возразил он. – Кэти рассказывала нам с Юки. Он хотел защитить ее от чего-то плохого, от, сами знаете, его друга Ишикавы и его связей. Он пытался быть хорошим, клянусь. И мне очень жаль, Мию, знаю, это звучит глупо, но… он не хотел тебя ранить. Этого бы не сделал Томо-кун, которого я знаю.

- Я тоже так думала, - медленно сказала Мию. – Он не такой.

- Значит, кто-то ошибся, - сказала Кейко. – Правда это или нет, но повел он себя ужасно. И ты уходишь от темы, Ичиру.

- Точно, - сказала Мию, но Танака видел на ее лице сомнения. Он хотел, чтобы она поверила ему. Может, она найдет объяснение случившемуся. А Юки? Будет ли ей лучше думать, что она не интересна Танаке? Она, наверное, сидит сейчас с той жареной креветкой и пытается понять, что сделала не так.

Нет. Такого не может произойти. Он не хотел видеть на ее лице такую же боль, как у Мию. Но он мог ранить ее. Он не хотел этого делать, даже если для этого придется неверно воспринимать ее слова, терять ее как лучшего друга. Может, с помощью бенто она хотела шагнуть выше в их отношениях? Он хотел взять ее за руку и повести вперед. Он готов сделать все, что мог.

- Онээ-чан, - сказал Танака. – Помоги мне завоевать Юки.

Кейко улыбнулась.

- Вот как ты заговорил.

Глава пятая:

Изанами прижимала ребенка к груди, невольно глядя на рога, закручивающиеся над волосами девочку. Хируко потянул за край одеяния Изанами, но перестарался и упал на спину. Он начал плакать, Изанами подхватила его второй рукой. Девочка обнажила клыки, глядя на старшего брата, ударяя его когтистой ручкой.

«Почему все пришло к этому?» - вздохнула Изанами. Ей нравилось рисовать и тех, кто скрывался в тенях, и тех, кто любил свет, но как что-то вот такое могло появиться из их с Изанаги любви?

У Хируко не было костей, он не мог сидеть дольше минуты, потом плоть тянула его вниз, а теперь и Авашима, которой было лишь несколько дней от роду, хотела разрушать. Это было неправильно, ведь Изанами хотела создать мир красивым.

Изанаги смолчал, когда родился Хируко, но с Авашимой он уже сдержаться не мог. Он любил новых ками, но и понимал, какую угрозу они представляли – несовершенные создания, первые в мире разрушители. Хируко казался безобидным, но Авашима становилась только опаснее. Она могла порвать мир на клочки, ничего не осталось бы от шедевра, нарисованного Изанами.

Авашима провела когтями по руке Изанами, кровь заструилась по ее коже, капая на пол, словно чернила. Изанами ничего не сказала, лишь вернула малышку в корзинку, а Хируко усадила на пол рядом с сестрой. Она вышла за порог и прошла к Изанаги, что сидел на берегу и смотрел, как на песок набегают чернильные волны.

- Я что-то сделала не так? – спросила Изанами, сев рядом с мужем. Изанаги покачал головой, глядя на волны. – Они дикие и не похожи на всех ками, которых я знаю.

- Они не ками, - сказал Изанаги, - а ёкаи. Демоны. В них нет ничего правильного.

Изанами хотела коснуться его руки, но это было давно. Она уже не чувствовала тепла, в прошлый раз его пальцы были холодными, как вода в океане.

- Мы должны спросить у Амено и Кунитоко, что нам делать.

Изанаги рассмеялся.

- Им уже нет до нас дела. Они остались на мосту и лишь изредка выходят на поиски самоцветов в небе. Им нет дела до наших рисунков.