Обломки стучали по полу, падая в лужицу темной крови.

Поединок остановили. Медики побежали проверить соперников и найти источник крови.

Вот только это была не кровь. Я это видела.

Потому что все случилось так же, как с моей ручкой.

Я взглянула на Томохиро. Он покачал головой, словно это было не его рук дело.

Я принялась мысленно перечислять школы, в которые могла перевестись.

Ишикава остановился у лужицы и коснулся ее пальцами. Он взглянул на Томохиро. Такахаши проследил за его взглядом и уставился на нас.

Мое сердце едва не остановилось. Они могли подумать, что я что-то знаю? Они поняли, что это из-за нас? Если так и было, то у Ишикавы будет много вопросов.

Медики так и не нашли источника крови и удивились. Зрители захлопали. А судьи поколебались, но подняли флажки.

Красные.

Ватанабэ отчитал Ишикаву за сломанный шинай, но его глаза сияли. Ишикава победил и прошел в соревнования префектуры. Прошел и Томохиро, но из-за прошлых побед.

Такахаши снял шлем и повязку, и черные волосы упали ему на лицо. Неровная челка почти закрывала один глаз, спускаясь к уху, в котором блестела серебряная серьга. Он заправил за уши две светлые пряди.

Быть не может.

Это был Джун.

Мое лицо было краснее, чем флаги. Я оглянулась на Томохиро, но тот ушел поздравлять Ишикаву.

А я могла думать лишь о чернилах. Теперь они будут везде, куда бы я ни пошла? Открылась ли правда Ишикаве?

А еще Джун. Такахаши Джун пожал руки Томохиро и Ишикаве, и они общались, даже не понимая, что они стояли на краю пропасти. Может, Томохиро понял это и пошел улаживать ситуацию.

А вот и мальчик-художник. Я же рассказал ему, что рисунки были как живые. Ты снова взволнована.

Я словно тонула в ледяной реке. Я сама рассказала Джуну о рисунках Томохиро. Он мог все это соединить и понять правду.

Я смотрела, как они смеются и разговаривают.

Я понимала, что слишком переживала. Почему Джун поверит во что-то невозможное?

Никто не поверит тому, что я знала. Даже я не до конца верила.

Так почему я дрожала?

Глава 9:

Приглушенный звон послышался из моей сумки. Я забыла отключить звук телефона, Юки вскинула брови.

- Хорошо, что перемена, - сказала она, пока я копалась в сумке. – Иначе Сузуки-сенсей забрал бы его и не вернул.

- Прости, - рассеянно сказала я. Вытащив телефон, я прочитала сообщение.

Говорил с Ишикавой. Он тебя больше не тронет. Приходи сегодня. Буду ждать тебя там. Юу.

- От Томо-куна? – поинтересовался Танака. Я резко закрыла кейтай и сунула его в сумку.

- Не твое дело, - сказала я, и он усмехнулся.

- Ты же знаешь, Кэти, - тихо сказала Юки. Ее глаза были печальными, и я понимала, что она скажет. Я и сама об этом думала после турнира кендо. – Не надо связываться с таким, как он. То, что он сделал со свои другом… И ты видела, как он поступил с Мию. Да и друзья у Юу опасные.

- Он всегда был хорошим, - задумчиво сказал Танака. - И попадал в передряги, но поступал всегда правильно.

- Верно, - сказала я. – И ты был прав насчет Коджи, Танака. Это был несчастный случай.

- Хаи? – Танака раскрыл рот, и я поняла, что только что сказала. Но ведь я не могла рассказать ему правду, что теперь?

- Эм. Они пробрались на стройку, а там был сторожевой пес, - снова ложь, но это уже ближе к правде, чем слухи о том, что его порезал Томохиро.

- Я знал! – крикнул он.

Я глубоко вдохнула и повернулась к Юки.

- И он не обманывал Мию. Беременная девушка? Это друг семьи, он хотел ей помочь, - воцарилась тишина, Танака и Юки переваривали услышанное.

- Даже если это правда, - с сомнением произнесла Юки, - ты видела, как он с ней расстался. Это было плохо, - и в этом она была права, он поступил с ней бессердечно. Я слишком много думала о движущемся рисунке, но совсем забыла о темном взгляде Томохиро, когда он ссорился с Мию, о том, как он ударил дверь. Я знала, что он врал, но это все равно было… жестоко.

Может, они были правы. Похожие мысли не покидали меня после турнира, хотя даже после того, как я узнала, что он – Ками. Нужны ли мне такие кошмары? Но стояло мне решить отступить, сердце болело.

- Но мы ведь и не пара толком, - сказала я. – Он даже не признался, - но я понимала, как смешно это звучит. Если бы у него не зазвонил в тот раз телефон, что бы он сказал? А что пришлось бы сказать мне?

- Не пара. А он приглашает тебя на свидание, - сказал Танака. Я схватила его пакетик фурикакэ и ударила его им.

- Сонна ваке наи джа! – я скривилась от акцента.

Все было не так. Но я не могла объяснить им. Я схватила палочки и сунула в рот оставшийся крокет. Вкус арахисового масла вернул мне атмосферу старой жизни.

Я вспомнила, какой была, когда не могла толком ни говорить, ни читать, ни есть, а перемены просто сковывали меня. Дыру в моем сердце сейчас затянули побеги, на них появились бутоны. Внутри оставалась пустота. Но теперь вокруг нее сердце расцвело.

Томохиро сидел, как и всегда, возле хижины, блокнот лежал на его колене. Только это и было прежним. Облака мерцающей пыли окружали его, чернила вихрились, сверкая на солнце. Они двигались медленно, летая вокруг него, как светлячки.

Я вскрикнула. Он услышал это и оглянулся, усмешка появилась на его лице, и я поняла, как сложно было скрывать это от меня. Потому он резко прекращал рисовать, перечеркивал рисунки. Он хотел скрыть от меня правду, а здесь он нашел для себя убежище.

- Кэти, - сказал он, его руки замерли. Облака исчезли, когда его ручка остановилась.

- Так все время происходит? – спросила я, медленно приближаясь и цепляясь за ручку сумки.

Он рассмеялся.

- Нет. Думаешь, в кружке каллиграфии не заметили бы?

- Это из-за меня, да? И та потеря контроля во время турнира кендо?

- Это, - сказал он, - случилось не из-за меня.

- Я это уже слышала.

- Ои. Я серьезно.

- Ладно, - сказала я. – Если это был не ты, то кто тогда?

Воцарилась тишина. Я раскрыла рот.

- Я?

- Возможно, - сказал он.

- Нет, нет, это ты – Ками, - запаниковала я.

- Но это из-за тебя чернила ведут себя странно. Ну… очень странно.

- Хватит, ладно? – сказала я, внутри все сжалось. – Я не хочу, чтобы чернила всюду преследовали меня. Я не хочу, чтобы на меня охотились якудза. Если ты не научишься управлять этим, я сменю школу, - одно дело смотреть, как он рисует здесь, и совсем другое – позволить чернилам ворваться в мою жизнь, когда я даже не буду знать, когда они появятся…

Он улыбнулся.

- Тебе повезло, у меня есть план, - сказал он. – Трясогузка, что напала на остальных, не слушалась меня. И я думал, как Такахаши Джун управлял поединком. Он ведь не дал мне увидеть, какой будет атака, ни телом, ни взглядом, ни чем-то еще, но все его действия были спланированы и просчитаны. Если я смогу так же скрывать мысли, но сосредотачивать их, то, может, смогу и управлять рисунками. Смотри, что я принес.

Он вытащил из школьной сумки бархатный мешочек, высыпав его содержимое на ладонь. Его глаза сияли.

- Бутылочка с чернилами, - сказала я. – Кисть. Каллиграфия?

- Рисовать для меня слишком опасно, - сказал он. – Но, может, со временем я снова смогу ими пользоваться.

Он нежно разложил предметы на траве и показал головой, убирая челку с глаз. Вот только через миг он склонился над блокнотом, и волосы скользнули обратно.

- План не сложен, - сказала я. – Сосредоточиться? Странно, конечно, но мне нужно избавиться от чернил.

- Они не так и плохи, - сказал он. – Опасны, но порой и красивы. Я ведь не хотел тебе рассказывать. Думал, что и не смогу рассказать. Но теперь я могу даже показать.

Он провел ручкой длинную линию, потом другую. Он набрасывал штрихи все быстрее, светлячки чернил появились снова, мерцая и паря в воздухе.

Он рисовал бабочку, но ее движения размывались. И чем сильнее я старалась приглядеться, тем сильнее болела голова.