Я прошла к двери и поняла, что она приоткрыта. Я покачала головой и решила не стучать. Жаль, что я не захватила хлеб с кухни в извинение, но я толкнула дверь.

Но когда дверь открылась, я застыла. Каз был не один. Он был с Эллен, они целовались, сидя на его кровати.

Каз отстранился. Его глаза были огромными в лунном свете. Под ним заскрипели простыни.

— Мей! Что ты здесь делаешь?

— Я-я ухожу, — мое лицо пылало. Как можно было быть такой глупой? Конечно, у них завтра свадьба, и я помешала… кошмар.

Лицо Эллен тут же опечалилось. Она отвернулась от меня, словно не могла выдержать взгляд.

— Мей, была важная причина? — спросил Каз. Его лицо было бледным, но не раздраженным, хотя мог бы, а терпеливым. В горле застрял ком.

— Н-нет, — выдавила я, борясь с желанием развернуться и убежать.

Я собралась отвернуться, а сзади кто-то засуетился, раздался топот. Я не успела понять, что происходит, а огромные руки схватили меня за плечи. Я вырывалась, пытаясь увидеть, кто меня схватил.

— Мей Вейландер, ты арестована за заговор против короля в попытке убить наследника.

- Что? — я извивалась, чтобы оглянуться на стража. Шлем закрывал его лицо, я видела лишь часть бороды и мерцание глаз.

Каз вскочил с кровати.

— Это глупо! Мей меня не тронула бы.

Третий страж встал между нами с Казом. Я не узнавала их, но на форме был герб короля, значит, это были его люди. Каза успокоили, и в комнату вошли еще двое. Один из них был королем. Второй… лекарем. Конечно! Не зря у меня были предчувствия.

— Зачем вы это делаете? — потребовала я, злость бурлила во мне. Огонь покалывал кончики пальцев, его было просто призвать. Я могла сбежать от них, но не хотела без особой надобности вредить им. И разве так я хотела признаться Казу? В пожаре и при его отце?

— Я уверен, Ваше Величество, — сказал лекарь. — Она — не человек. Она… какая-то странная. Ее нужно запереть. Я ей не верю, — глаза старика горели.

— Отец, это смешно. Я знаю Мей лучше, чем кто-либо из вас, и она точно человек, — настаивал Каз.

Король взглянул на меня исподлобья. Он с первой нашей встречи отнесся ко мне плохо. Он ненавидел меня. Все это забавляло его. Я вспомнила жар от попавшей в меня стрелы, его холодный взгляд, когда он опустил лук. Он подстрелил меня за защиту Анты. За то, что помешала ему развлечься.

— В клетку ее! — приказал он.

Меня вывели из комнаты. Каз бился со стражей, но их было больше. Рядом с ним появилась Эллен, пытаясь успокоить, ее лицо перекосилось от ужаса.

— Стойте… я бы ничего не сделала Казу.

Они тащили меня, мои ноги цеплялись за камни, я чувствовала себя незащищенной в ночной рубашке. Острая боль пронзила пятку, но они тащили меня дальше, не обращая внимания на сопротивление. Спускаться по лестнице было ужасно, а они не замедлили шагов.

— Это же бред, — возмущалась я. — Вы ведь понимаете, что я не причиню вред другу, — я давила желание использовать силы. Не так я хотела заявить о них миру.

— Мы тебя не знаем, — сказал один из стражей. — А вот короля знаем, и его приказы приходится исполнять.

— А как же приказы королевы? — спросила я. — Ее вы слушаетесь?

— Но здесь нет королевы, не так ли?

Я молчала остаток пути, боясь, что все станет только хуже. Они бросили меня за решетку, и я упала лицом на камень, прокусив губу. Вкус крови заполнил рот. Я заставила себя сесть и вытерла рот рукой. Справа послышалось хихиканье, оно было таким жутким, что я сжалась. Когда я развернулась, то увидела старое лицо, что смотрело на меня сквозь прутья. Глаза отражали ее состояние. Взгляд беспорядочно блуждал по комнате. Ее рот растянулся в широкую улыбку, губы потрескались. Я вздрогнула при виде нее, забыв о прокушенной губе.

— А ты красивая, — сказала она. Невозможно было понять, сколько ей, ведь вполне могло быть тридцать или восемьдесят.

— Не очень.

— Еще и без руки?

— Ты глазастая, — я подползла к стене. Пришлось зажать рану на губе языком, чтобы кровотечение унялось.

Она так громко щелкнула зубами, что я поежилась.

— Давно у меня не было компании.

Я не хотела спрашивать о судьбе последнего заключенного. Но любопытство быстро меня победило.

— Что случилось с прошлым узником?

— Он был вором, — сказала она. — Казнили, — она скривилась, и я задрожала.

Лучше бы я не спрашивала.

— Свадебный звон-перезвон. Все только об этом и говорят. Свадебный звон.

Глаза женщины вращались, я боялась, что она сошла с ума.

Я отвернулась от нее, пытаясь устроиться на грязной соломе удобнее. У меня было только два варианта: использовать силы и сбежать или надеяться, что меня спасет королева. Если я использую силы, то раскрою правду миру. Хочу ли я этого? Я вспомнила о Бердсли, что был инструментом короля долгие годы, создавал страшные изобретения. А если король и меня заставит? Он мог. У меня были слабости. У меня были важные для меня люди, а потому король мог надавить. Если я решусь использовать силы, то нужен план побега, чтобы я точно покинула дворец. Сердце ёкнуло. Если я это сделаю, то вряд ли увижу еще Каза. Нужно быть осторожной. Если меня убьют, Эгунлэнд потеряет последнюю рожденную с мастерством. Нужно выбрать верное время для борьбы с королем, мне нужны союзники. А если я пойду против него одна…?

И чего я тогда достигну? Получится ли у меня?

Я закрыла глаза. Я устала, из-за этого болела голова. Я подумаю об этом завтра. Но завтра и свадьба. Забудь об этом до завтра.

И я прошептала себе:

«Я выживу. Я стану сильнее. Я узнаю свою судьбу.

Я выживу. Стану сильнее. Исполню судьбу.

Снова и снова.

Меня разбудили громкие голоса. Спросили, по меньшей мере, двое.

— Это нелепо, отпустите ее.

— Приказ короля, Ваше Высочество. Нужно его разрешение.

— Моих слов недостаточно?

Я протерла глаза и попыталась сесть. Запах в воздухе стоял неприятный. Голова гудела от неудобного сна. Наверное, я и поспала мало.

— Мей? Мей, ты как?

Из-за голоса Каза я тут же выпрямилась. Он стоял у решетки, его волосы были растрепанными, а глаза — красными.

— Были ночи и получше.

— Прости. Я всю ночь пытался решить проблему. Отец и Линдон что-то замышляют. Я не понимаю, почему это происходит. Почему лекарь говорил такое?

— Потому что это правда, — сказала я.

— Что? — спросил он.

— Я другая. То есть, человек, конечно, но во всем остальном — другая.

Он вздохнул.

— Нет, это не так. Мей, забудь о людях из Хальц-Вальдена. Они плохо с тобой обошлись, но это не значит, что с тобой что-то не так.

— Нет, ты не понимаешь…

— Свадьбы звон, свадьбы звон, только о нем все говорят, — перебила нас странная женщина. Только теперь стало ясно, что она не спит.

— Я вытащу тебя отсюда. Тебе нельзя здесь оставаться. Я поговорю с отцом…

— Конечно, поговоришь, болван, я даже знаю, о чем, — голос короля раздавался эхом, он спускался по ступенькам с Линдоном. — Ты будешь умолять и почти плакать, а я ударю тебя по лицу и выгоню, — он вскинул кубок с вином.

Во мне кипела ненависть, я прикусила язык, чтобы не ответить ему. Из губы снова потекла кровь.

— Отец…

— Я сделал то, что было нужно, — сказал король. — Ты слишком сблизился с этой девчонкой, а лекарь думает, что она — какое-то странное существо. Старый дурак. Но мы ее поймали, и я получу оленя, а ты женишься на рожденной с мастерством. Так все и должно быть.

Линдон ухмыльнулся, я бросилась к решетке. Он фыркнул и отстранился.

— Руки прочь от Анты! — взревела я.

— А то что? — король усмехнулся. Он схватил Каза за плечо и придвинул ко мне. — Видишь, как со мной разговаривает эта маленькая шлюшка? О, не надо так на меня смотреть. Думаешь, я ничего не знаю? Я в курсе, что ты сбегал к ней по вечерам. Я и не думал, что ты на такое способен.