Напоминание заставило меня смутиться. Помню, как мы с Ребровой долго спорили о поэме Лермонтова "Демон". Я была возмущена тем, что в финале никто не спросил саму Тамару. Ведь весьма интересно, какой путь избрала бы её душа. Почему ей не дали воспользоваться правом выбора, что дано каждому?

"Выбрать Демона? — недоумевала тогда Нина. — Он же злодей?"

"А злодеи не могут испытывать сердечной склонности?" — кипятилась я.

Нина Реброва уже была готова написать самому автору, поскольку была с ним знакома, что вызвало у меня настоящий страх, и я спешно прекратила спор. Лучше я останусь одной из многих неизвестных ему поклонниц.

Из журнала Константина Вербина

Перед вечером в ресторации граф Апраксин попросил меня заглянуть к нему.

— Чёртов Драгомиров надоел мне до крайности! — с раздражением воскликнул он. — Не успел некий Чезаре, его былой соперник, появиться на Кислых Водах, как Драгомиров заявился ко мне со всяким вздором!

Мне пришлось лицезреть Драгомирова лишь однажды, я бы охарактеризовал его как человека капризного, с высоким самомнением и склонностью к истерии. Не знаю, какие тяготы судьбы вынудили бедняжку Дарью стать его супругой.

— Позвольте узнать, о чем были слова Драгомирова? — поинтересовался я.

Апраксин махнул рукою.

— Он требовал защитить его и супругу от нападения господина Чезаре, дескать он… Право, вы сочтете Драгомирова безумцем… По его мнению, господин Чезаре вампир, когда-то похитивший его супругу, когда та была еще девицей… Драгомиров спас ее…

— Любопытно, — пробормотал я.

— Любопытно? — передразнил граф. — Мы же не можем опекать каждого рогоносца! Если мы будем следить за каждой неверной женой, у нас не останется ни одной свободной минуты для истинных преступников!

Мой начальник принужденно рассмеялся.

Значит, Дарья сочла Драгомирова своим спасителем, и поэтому вышла за него замуж… А не претендовал ли Драгомиров на реликвию клана, желая тем самым отомстить за едва не поруганную честь супруги… а, возможно…

— Мне очень жаль, но вам придется отбиваться от этого назойливого бреда, — прервал граф Апраксин ход моих мыслей, — предупреждаю вас, сегодня в ресторации будет жарко…

Он усмехнулся.

— Эх, быть Драгомирову рогоносцем, — с надеждой в голосе произнес Апраксин.

Признаюсь, Драгомиров не производил на меня приятного впечатления, и я невольно, подобно Апраксину, встал на сторону его мрачного соперника.

Заехав за супругой Ольгой, я нехотя отправился в ресторацию. Светские склоки нравились мне меньше всего, но на сей раз любая перепалка закончиться весьма печально. Только завидев меня, Драгомиров оставил супругу и спешно подошёл ко мне.

— Надеюсь, граф Апраксин предупредил вас? — произнес он надменно.

Подобная манера всегда вызывала у меня раздражение.

— Смею вас заверить, что приложу все усилия, чтобы в этот вечер все остались живыми и здоровыми, — безразлично, но весьма учтиво ответил я.

Драгомиров истерично отпрянул.

— Кто дал вам право разговаривать со мною столь неподобающим тоном? — спросил он, побледнев от искреннего негодования.

В ответ я лишь молча указал взором на только что появившегося Чезаре, который уверенным шагом направился к Дарье Драгомировой, скромно стоявшей в стороне от болтливых компаний — её премногоуважаемый супруг считает, что они могут дурно повлиять на её добродетель.

Собравшиеся застыли, с неприкрытым интересом наблюдая за сценой, достойной готического романа.

— К вашему изумительному платью прекрасно подошла бы алая роза, — произнес Чезаре, — почему вы передумали приколоть ее к корсажу?

Позднее я узнал от Аликс, что Драгомирова, действительно, хотела приколоть розу к платью, но супруг не позволил, сочтя подобное украшения наряда безвкусицей.

Драгомиров вздрогнул, но сдержался, хотя выглядел на грани истерического припадка. Гости не пытались скрыть, что ожидают дальнейшего акта захватывающей пьесы.

Подоспевший Ребров, как и положено хозяину ресторации, поспешил снять напряжение. Постепенно завязалась вполне спокойная беседа, но Драгомиров не желал сдаваться. Он нарочно завел речь о романе Джона Полидори.

— Все знают историю несчастного, сестра которого по неведению стала невестой вампира, она была лишь источником, утолившим жажду крови, — произнес он, с вызовом глядя в лицо Чезаре, однако, отпрянул, не сумев сдержать пронзительного взгляда соперника.

Глава клана, кем бы он ни был, явно играл со слабым противником как ловкий кот с пугливой мышью.

Не знаю почему, но я решил высказаться о давно терзавших меня сомнениях в логики героя романа английского врача.

— Если вампир желал лишь крови девицы, зачем он собирался жениться на ней? — рассуждал я. — Он мог убить её подобно гречанке-простолюдинке… Да и неразумно только ради своей "жажды" выбирать знатную барышню… И зачем тратить время на длительное светское ухаживание за своей "едою"?

Удивительно, но светская публика поддержала мои умозаключения.

— Браво! — воскликнул Чезаре.

В его голосе не было ни тени иронии, ему явно понравилось моё умозаключение. Он перевёл взор на смущённую Драгомирову.

— Право выбора, — вдруг уверенно произнесла Аликс, — у каждого должно быть право выбора…

Драгомиров с раздражением швырнул на пол бокал с шампанским.

— Продолжайте нести вздор! — воскликнул он. — Мы ни минуты не останемся в вашем обществе.

Покорившись мужу, Дарья послушно последовала за ним под оживленный ропот гостей. На устах Чезаре играла улыбка победителя. Будто повинуясь его гипнотическому взгляду, покорная супруга на миг обернулась.

— Забавный вечер, — шепнула мне Ольга. — Не думаю, что Дарья отказалась от Чезаре ради занудного истерика Драгомирова… Будь этот старейшина хоть трижды вампир, ни одна барышня не променяла бы его на такого дурака…

— А ты бы согласилась тоже стать вампиром? — поддразнил я. — Замечу, это означает никаких зеркал… Добавлю, никаких зеркал целую вечность!

Мой голос прозвучал нарочито зловеще. Ольга обиженно надула губки. Зная страсть супруги вертеться перед зеркалом, такой пытки она бы не перенесла.

— Иногда ты становишься занудой похуже Драгомирова, — проворчала она, — ведь столь романтично — нежная светлая душа в любовных объятиях тёмного господина… Каждая девушка в тайне ждёт своего демона, желая покорить его своею чистотой…

— Никогда об этом не задумывался, — признался я.

Мне вообще иногда трудно предугадать, о чём в тайне мечтают светские дамы и барышни. Часто оказывается, что мечты совершенно противоречат утверждениям, которые эти особы множество раз повторяют на балах и в салонах. Помнится, как дамы и барышни как один голос твердили о том, как ужасен лермонтовский Демон. Поэтому внезапное заявление Ольги, что будто все дамы только о демонах и мечтают, вызвало у меня недоумение.

К счастью, моя супруга достаточно мудра и не стала донимать меня романтической чепухою, но наш разговор услышали другие дамы.

— Вам не понять, ведь вы не женщина! — заметила одна чрезмерно кокетливая особа. — Многих дам посещают сновидения, в которых их ждёт томный поцелуй тёмного рыцаря. Ах, вам не понять, какое это наслаждение!

Она мечтательно прикрыла глаза.

Я с трудом сдержал смешок. Действительно, не понять! Пожалуй, сон с господином столь фривольного поведения по отношению к моей персоне стал бы для меня самым страшным ночным кошмаром, независимо от сущности этого назойливого извращенца.

К нам подошёл Чезаре, явно довольный собою.

— У меня есть все основания подозревать Драгомирова в краже и убийстве вашего посла, — поделился я со старейшиной своими размышлениями.

— Драгомиров? Этот болван? — Чезаре был готов расхохотаться во все горло, но поймав мой напряжённый взгляд, сдержался.

— Драгомиров был осведомлён о вашем клане? — спросил я.