— Если бы мы не считали Сетагаю заброшенной зоной, а ходили бы туда в гости... и повстречались бы с ними, хотя бы как бёрст линкеры с бёрст линкерами, сразились бы с ними в обычных дуэлях, то наверняка и они...

«Стали бы нашими друзьями», — эти слова застряли в его горле. Харуюки вновь попытался отвернуться, но тут Тиюри ухватила его за плечо.

— Ещё... ещё не всё потеряно, Хару. Давай встретимся с Мажентой и Авокадо снова, после того, как мы уничтожим все ISS комплекты. И позовём с собой Таккуна, Снежку, Фу и Уи. И тогда... и тогда...

— Да... ты права, — Харуюки кивнул и вытер глаза. Слёзы, наконец, прекратились.

Тиюри поднялась с постели, потянулась к коробке с салфетками и вытерла глаза. Затем она отключила их кабели и, сматывая их, заговорила уже совсем другим голосом:

— А теперь о главном, Хару. Я всё видела! Ты блестяще отразил лазер Култян! Выходит, ты успешно освоил эту способность?!

— Э? Ну-у... даже не знаю... — произнёс Харуюки, поднимаясь с кровати и почёсывая голову.

В ответ от Тиюри донёсся разочарованно-сокрушённый голос:

— Что это ты изображаешь? Ты что, не можешь даже сказать, выучил ты способность или нет?!

— В-видишь ли... чтобы это узнать, мне нужно, чтобы меня кто-то ещё атаковал лазером...

— Ты чего?! Тебе не нужно так мучиться, просто открой меню Брейн Бёрста и посмотри на окно статуса Сильвер Кроу, только и всего!

— !.. — Харуюки, осознав её правоту, хлопнул руками о колени, а лицо Тиюри стало ещё более сокрушённым.

Харуюки, впрочем, сразу полез в меню и не заметил этого. Щёлкнув по иконке в виде пылающей буквы «В», он открыл за этим окно статуса аватара.

Затем он с опаской открыл закладку способностей. На мгновение ему захотелось отвести взгляд в сторону, но он стиснул зубы, посмотрел в окно... и увидел в нём две строчки.

— О, ого! Две! — воскликнул Харуюки, и нетерпеливая Тиюри немедленно подалась вперёд.

— А ну-ка, дай посмотреть!

Вновь размотав XSB кабель, она соединила их нейролинкеры между собой. Чтобы увидеть окна Брейн Бёрста, мало установить кабельное соединение, необходимо и самому быть бёрст линкером.

— Та-ак, ну-ка...

Тиюри прижала к нему своё лицо практически вплотную, и они вместе пробежались глазами по открытому окну.

Текст на первой строчке гласил «Aviation». Это хорошая знакомая всем способность полёта.

А вот на второй написано... «Optical Conduction».

— Э-э... — изумлённо обронил Харуюки.

Тиюри немедленно удивлённо наклонила голову.

— Странно... я думала, что «Идеальное Зеркало» по-английски будет писаться... несколько по-другому.

— А-ага... я тоже так думал... — Харуюки кивнул, ощущая, как в груди его растёт нехорошее предчувствие.

Но он тут же напомнил себе, что смог стать зеркалом и действительно отразил лазер. С этими словами он открыл словарик и попытался произнести в него эти слова.

Судя по всему, получилось у него неплохо, и словарь немедленно выдал ответ. Вместе с Тиюри они медленно прочитали его:

— Оптическая... Проводимость?

Вот только от перевода смысла особо не прибавилось. Харуюки и Тиюри дружно склонили головы, и в этот момент с другой стороны двери послышался долгожданный голос её мамы:

— Ти, Хару, ужин готов!

Ощущение голода и предвкушения тут же выбили из головы сомнения и страхи, возникшие из-за того, что он выучил вовсе не то Идеальное Зеркало, о котором ему говорили на Конференции Семи Королей.

Харуюки вздохнул, повернулся к Тиюри и сказал:

— Продолжим после ужина.

В ответ девушка, с которой он дружил уже четырнадцать лет, покачала головой и ответила:

— Иногда, Хару, я сама поражаюсь тому, насколько крепкой бывает твоя психика.

На следующий день, 27 июня.

Фронт сезона дождей упорно не хотел покидать Токио, и сегодняшнее утро вновь началось с измороси.

Харуюки вышел из дома на десять минут раньше обычного, прихватив с собой старый отцовский зонт. Он пошёл на юг по тротуару Седьмой Кольцевой, пробираясь к пешеходному мосту через Центральную Линию. Сегодня настал четверг, день очередной битвы Аш-Кроу.

Одно из неписанных правил этих битв состояло в том, что победитель прошлой битвы тратит одно очко, чтобы вызвать проигравшего на бой в следующий раз. Однако в конце прошлой битвы, во вторник, Сильвер Кроу и Аш Роллера ударила молния уровня «Гром и Молния», одновременно прикончив их обоих.

В случае ничьи в следующий раз дуэль начинал атакованный игрок, и, следуя этому правилу, нынешнее право вызова принадлежит Кроу. Однако сегодня Харуюки, забравшись на мост, не подключил нейролинкер к глобальной сети. Вместо этого он прошёл дальше, вновь спустился на Седьмую Кольцевую и встал у входа в магазин на углу.

Минуты через две недалеко от него остановился зелёный электроавтобус, и из него вышел один пассажир. В руках она держала белый зонт, а на плече — небольшую сумочку, которая мелко подпрыгивала, пока девушка бежала в его сторону.

— О-осторожно Кусакабе, не спеш... — поспешил предупредить её Харуюки, и в этот самый момент её коричневая туфля скользнула по влажной дороге.

Вмиг потеряв равновесие, девушка завалилась сначала налево, затем направо, а затем каким-то чудом умудрилась остановиться перед Харуюки, так и не упав.

Харуюки тут же убрал руки, которые уже протянул, чтобы подхватить её, и поздоровался:

— Доброе утро, Кусакабе.

— Доброе... утро, Арита.

С этими словами воплощение Аш Роллера в реальном мире, Кусакабе Рин, кратко поклонилась, не выпуская зонта из рук. Как и Харуюки, учится она во втором классе средней школы, но ходит в женскую школу Сасадзука в Сибуе, до которой добиралась на автобусе от своего дома в Эготе, Накано.

Сасадзука находится рядом с железной дорогой линии Кейо, и в четырёх станциях от неё — Сакурадзёсуй, которую Харуюки посетил вчера вечером. Хотя между этими станциями нет и четырёх километров, эта территория является пограничной между Сугинами, Сибуей и Сетагаей, и в Ускоренном Мире это расстояние кажется бесконечно большим. За весь вчерашний вечер Харуюки так ни разу и не задумался о том, как близко он находился к станции Сасадзука.

«Кстати, школа Рин находится в зоне Сибуя 3, это точно к востоку от Сетагаи», — всплыла в голове Харуюки мысль, и что-то в ней не давало Харуюки покоя. Впрочем, вид Рин, улыбающейся ему из-под зонта, заставил его выбросить ту из головы.

— Прос-ти, что попро-сила тебя об этом... — сказала Рин, и попыталась вновь поклониться, но Харуюки замотал головой и левой рукой.

— Д-да ничего страшного! Подумаешь, встретились до дуэли, а не после.

«Просьба» Рин была крайне скромной — она лишь попросила о встрече до начала традиционной дуэли. Харуюки собирался поговорить с ней после битвы, но вряд ли смена порядка событий на что-либо повлияла бы.

Но почему Рин захотела начать сегодняшнюю дуэль позже?

Словно почувствовав этот вопрос, Рин смущённо вжала голову в плечи и сказала:

— Я... подумала, что если мы сначала сразим-ся, то мой брат может тебе наговорить лиш-него...

— Лишнего?.. Ты о чём?..

— Ну-у, например... «Чёртова ворона, да как ты смеешь приглашать мою сестрёнку на фестиваль?!»...

— Я... ясно. Понимаю. Прекрасно понимаю, — Харуюки закивал.

Отыгрыш Рин получился таким убедительным, что на лбу Харуюки немедленно выступил пот.

Хотя Рин и является воплощением Аш Роллера в реальной жизни, характер, вернее, душа дуэльного аватара принадлежит не ей. Этот постапокалиптический гонщик на самом деле воплощение её брата Кусакабе Ринты, бывшего мотогонщика. Хотя Харуюки и знал об этом, он до сих пор не понимал, как это работает.

Аш Роллер до безумия любил свою сестру и каждый раз злился, когда Харуюки пытался к ней приблизиться, но то, что он выходил из себя из-за приглашения на праздник, казалось совершенно бредовым с учётом того, что он — её брат. Харуюки пригласил Рин на фестиваль Умесато позавчера, после дуэли. Ашу это должно быть известно, а значит, сегодня во время дуэли он вновь может впасть в «мега-безумие».