- Ей приснилось, что я лежал на земле в луже крови и умирал. А она...она стояла надо мной,

словно убийца.

- Дерьмо, - пробормотал Сайрус.

- Ага. - Я залпом выпиваю свой бурбон и знаком подаю, чтобы повторили. - Если на чистоту,

что ты об этому думаешь? Что мне делать?

Я вижу, как брови Сайруса ползут вверх над очками.

- Ты ведь заботишься о ней?

Я опускаю глаза на деревянную столешницу.

- Больше, чем о своей тупой заднице.

- Хммм, - фыркает он. Сайрус наклоняет стопку с остатками крови, настоянной на виски. -

Я вернусь на Скиатос. Пороюсь кое-где. А ты в это время делай то, что она сказала.

Я поднимаю глаза и встречаюсь с его хитрой ухмылкой. Хоть и не специально, но сейчас

Сайрус с его клыками выглядит еще устрашающе.

- Что?

- Ты делаешь то, что она тебе скажет. Ты поможешь ей. Спасешь ее. - Он шире улыбается для

пущего эффекта, и я вижу проблеск того шаловливого человека из моего детства. - Ты любишь

ее.

 - Я не знаю, - говорю я, качая головой, хотя с трудом могу скрыть ухмылку на лице. - Я не

знаю возможно ли это.

 - Но чтобы ты не делал, - строго, почти шепотом добавляет он. - Ты не рассказываешь о ней

не единой душе. Я серьезно, Нико. Ты ведь понимаешь, что твои враги могут сделать с подобной

информацией? Это все равно, что дать им в руки заряженной ружье.

 - Знаю. Знаю это, Си. Но как я могу защитить ее? И что заставляет тебя думать о том, что у

нее есть какие-либо чувства ко мне?

 - Она ведь спит с тобой каждую ночь?

 - Да.

 - И ведь кроме нее, никто так долго не задерживался в твоей комнате?

 - Верно.

 - Значит, я не думаю, - замечает он, уверенность слышится в его глубоком, хриплом голосе. -

Я знаю.

 ***

 Позже вечером, дом весь в разгаре, развращенный и злой, жаждущий ощутить иной вкус

запрета.

 Ночь необычно теплая для осени, а электрический заряд в воздухе посылает чувство

покалывания по всей коже. Это необычный вечер.

 Хэллоуин, а значит - гораздо больше, чем упыри, гоблины и конфеты для детишек. Темные

выбрались поиграть.

 Я иду в свою комнату, уворачиваясь от фальшивой паутины, приведений из простыней и

другой безвкусицы.

 Девочки весело разоделись, и теперь будут зарабатывать себе на пропитание. Любой на

Хэллоуин немного более восприимчив и открыт.

 Амели не было в комнате и что-то внутри меня сжалось. Я хочу сказать ей, о своих чувствах.

 Сказать, что буду заботиться о ней и сделаю все, чтобы защитить. Сказать, что ее работа в

качестве домашней сексуальной прислуги, была лишь предлогом, чтобы удержать ее около меня.

 Затем, я надеюсь, черт подери, она хоть что-то чувствует ко мне. Что-то достаточно сильное,

чтобы красивая девушка осталась с чудовищем.

 Я наливаю бокал бурбона, но он не успевает коснуться моих губ. Бокал разбивается об стену

на миллион крошечных осколков, красновато-коричневая жидкость растекается по полу.

 Я смотрю в яркие, голубые глаза, плотно сжимаю губы и скрежещу зубами в ярости. Холод

охватывает мое тело, зажигая раскаленное пламя в руках. Наполненные яростью, мои глаза

светятся.

 - У тебя тридцать секунд на то, чтобы объяснить почему ты в моей комнате, прежде чем я

оторву твою голову и пну ногой это дерьмо обратно на Скиатос. - Моя рука плотно сжимается

вокруг шеи, поднимая незваную гостью на пять сантиметров от пола.

 - И я тебя рада видеть, Нико, - улыбаясь через боль произносит Аврора. - Вижу ты скучал по

мне. Вполне радушный прием ты мне устроил.

 Я сжимаю крепче.

 - Двадцать секунд, сука.

 Гнев вспыхивает в ее глазах, но это дерьмовая ухмылка остается.

 - У меня новости. Новости о твоем брате, которые тебе стоит узнать.

 Новости? Новости о Дориане?

 Я резко отпускаю ее и возвращаюсь к бару, пока Аврора поправляет волосы и одежду.

- Хорошо. Говори.

- У меня кстати все отлично, спасибо, что спросил. И нет, не нужно благодарить за то, что

пришла сюда, чтобы поделится секретной информацией с тобой, за которую я могу потерять

голову, - говорит она раздражающе звенящим голосом.

- Хорошо, теперь, когда с любезностями покончено, говори. Или уходи. - Я опустошаю бокал

одним глотком и наливаю еще.

Мне нужен целый галлон, чтобы вынести притворство и манипуляции бывшей моего брата.

- Какой позор, Нико. В тебе было столько потенциала. - Она смотрит на свои, покрытые

красным лаком, ногти, игнорируя мои приказы. - А теперь посмотри на себя. Ты ничто, всего

лишь сутенер в дорогом костюме.

- У тебя действительно есть информация, Аврора? Или наконец-то поняла, что можешь

зарабатывать на том, что ты грязная шлюха? - Я окидываю ее взглядом и морщусь в отвращении.

Даже дизайнерская одежда и все украшения мира не могли скрыть, какой она была шалавой.

- Я даже не знаю. В твоем влагалище столько побывало, что оно стало шире чем

Малхолландский туннель. Полагаю, могу держать тебя в качестве девочки для битья или

домашнего питомца.

Нацепив приторную улыбочку и не беспокоясь о моих оскорблениях, она медленно

подходит ко мне. Аврора всегда слышит то, что хочет, и в ее разуме, я возможно исповедую свою

вечную преданность. Сумасшедшая сука.

- О, малыш Скотос. Ты всегда умело подбираешь слова.

Видите? Сумасшедшая.

- Ну, читай между строк. Пошла. На. Хуй. Отсюда. - Я поворачиваюсь к ней спиной, лишая

ее удовольствия.

- Дориан исчез.

Сузив глаза, я поворачиваюсь.

- Что?

- Он пропал - он и его напарник. Они оба ушли в самоволку из Теней. Никто не знает где

они находятся и стоит ожидать самого худшего.

- Он не мертв, Аврора.

Нет. Не может быть.

Она качает головой.

- Я не верю. Но определенно что-то не так. А что, если он серьезно ранен и находится в

плену? А что если его пытают?

Хотя ее слова переполняет беспокойство, но лицо и глаза говорят совершенно иное. Аврора,

такая же искренняя, как и ее слова.

Она фальшивка... лгунья. Она, в самом деле, не заботится о Дориане - никогда не

заботилась. А заботилась о том, что его титул мог сделать для нее. Все что видела аврора, только

корону.

- Я беспокоюсь, - продолжает она с притворным сочувствием. - Думаю, твой отец мог бы

узнать, если бы его схватили. Они должны вернуть его ради дипломатического союза.

- Может быть, - пожимаю я плечами. - Почему бы тебе не спросить у него? Вижу, что ты

знаешь его лучше и все такое. Или же он трахнул и забыл тебя, как и все остальное в твоей

убогой жизни?

Ярость окрашивает ее щеки, но выражение Авроры остается совершенно бесстрастным. Она

не просто жадная до денег шлюха, она отцовская блядь, жаждущая денег шлюха.

И это отвратительно, потому что мой отец, правящий король Темных, и Дориан стал

свидетелем неосмотрительного поступка.

- А? Кошка украла твой язык? - издеваюсь я. - Или же от постоянных фонтанов спермы

всяких Томов, Диков и Гарри он, наконец, отвалился?

И я вижу это. Ее защита трещит по шву. Та маленькая вспышка эмоций, которая делает

Аврору человечной.

Ее руки дрожат, когда она подходит ко мне.

- Ты ведь знаешь, что я ничего не могу поделать! Ты же знаешь я...

- О мой Бог! - фыркает Амели, одетая в едва прикрывающий французский наряд горничной,

когда распахивает дверь. - Я уже устала от этих...

- Кто, мать твою, она такая? - глумится Аврора, капая ядом с белых зубов. - Значит так себя

здесь ведут шлюхи?

Амели вопросительно смотрит на меня янтарными глазами, разинув рот. Блять. Я так

увлекся пренебрежительным отношением к Авроре, что даже не смог ощутить приближение

Амели?

- Аврора, это Амели и она не шлюха, - объясняю я ровным голосом. - Амели, Аврора уже