- В конечном итоге это всё способ самоутверждения неуверенного в себе индивида. Победа над заведомо более слабым противником и его унижение, - раз. Возможность взять ту, которая в иной ситуации в его сторону и не посмотрела бы, - два. А некоторым просто доставляет удовольствие чужая боль.

- Последних ты, должно быть, очень хорошо понимаешь, - не удержалась от язвительного замечания я. Но мужчина не оскорбился, спокойно пожал плечами и невозмутимо ответил.

- Я вообще неплохо разбираюсь в мотивах поступков различных разумных существ.

- А некоторые ещё и разделяешь? - упёрлась я.

- Ах, вот к чему ты клонишь, - усмехнулся он уголками губ. - Вопросы «жертвы во имя науки», «жизни одного взамен многих», «наименьшего зла», «допустимой жестокости» и прочего «морального выбора» весьма интересны, но обсуждать их нужно обстоятельно, за бокалом вина у камина, а не на бегу. Подними эту тему, когда вернёмся в Аэрьи.

Я досадливо поморщилась и замолчала, сетуя на себя за несдержанность. По делу меня змееглазый уел, ничего не скажешь. Нашла время решать философские вопросы и собачиться с единственным в этом мире разумным существом, которому я могу хоть немного доверять!

И хотелось бы не поверить предположению Менгереля о намерениях этой троицы, но — не получалось. Нарисованная им картина была настолько безжалостно-очевидна, что меня передёргивало от отвращения. Я отдавала себе отчёт, что демон жесток, но также понимала: в подобных ситуациях излишний гуманизм до добра не доводит. И эгоистично предпочитала оказаться за спиной у безжалостного и очень сильного психа, чем один на один с проблемой.

Но вообще лёгкость, с которой мужчина раскидал нападающих, поражала. Я тоже смотрела боевики про крутых слепых бойцов, но всегда относилась к ним со здоровым скепсисом, как и ко всем прочим боевикам. А здесь... Демон, конечно, объективно сильнее и быстрее, но уж слишком уверенно он двигался. Может, помогала та самая «неудобная» способность смотреть моими глазами? Жалко, я никак не воспринимала этот процесс и не могла понять, «подключился» ко мне спутник или нет.

- У нас не будет проблем из-за этих троих? - спросила в конце концов я. Лучше задать вопрос по существу, чем додуматься до чего-нибудь интересного и начать лезть не в своё дело.

- Как минимум, не с местными службами правопорядка, а остальное решаемо, - отмахнулся он. Несколько секунд помолчал, а потом добавил: - У меня есть подозрение, что нас уже ищут.

- Кто? И зачем? И откуда такие выводы? - вытаращилась я на него.

- Я чувствую пристальное внимание, рассеянное в пространстве; то есть, внимание группы лиц, - пояснил он. - Почти с того самого момента, как мы оказались в этом мире.

- А как мы, кстати, вообще здесь оказались? - опомнилась я.

- Развлечения Санса, - поморщился демон. - Видимо, он состряпал проекции своего дома не только в разных точках нашего мира, но и за его пределами. А когда он умер, нас то ли случайно, то ли благодаря каким-нибудь заковыристым охранным чарам выкинуло сюда.

- Если он сделал эту проекцию, то, наверное, пользовался ей. Может, за дверью попросту следили, и когда мы вышли, начали наблюдать за нами? - предположила я.

- Не исключено, - пожал плечами мужчина. - Вполне жизнеспособная версия.

- Непонятно только, зачем им это. Просто для порядка, отслеживают нелегалов, или цель более конкретная?

- Зная Санса, цель у них более чем конкретная и серьёзная, - усмехнулся он.

- Что ты имеешь в виду? - я озадаченно нахмурилась.

- Я очень сомневаюсь, что он не пользовался выходом в этот мир, равно как сомневаюсь, что он просто ходил сюда любоваться видами, - спокойно пояснил Менгерель. - В любом случае, я надеюсь, что точного ответа на эти вопросы мы не узнаем. Санс мёртв, а общаться по душам с местными властями я не хочу. Вряд ли они нас ищут, чтобы объявить благодарность.

Я нервно хмыкнула в ответ. Нежелание демона вступать в контакт с местными «братьями по разуму» я полностью разделяла. Этих контактов и так слишком много на меня одну, я бы предпочла ограничиться тем интеллигентным пареньком, Цаем. Ну, или не пареньком, но всё равно — приятным.

Пока мы разговаривали в ожидании нужного транспорта, на остановке опять стало людно. Несколько раз останавливались другие «автобусы», по всей длине трубы вспыхивали надписи с номерами и перечнями станций маршрутов. Люди входили и выходили, нервно и неприязненно поглядывая на нас, но никто больше не предпринимал попыток познакомиться поближе. То ли потому, что совсем уж нормой жизни поведение троицы не было, то ли что-то чуяли.

Наконец, наше ожидание было вознаграждено, и нужный транспорт прибыл. Я до последнего опасалась, что местная шпана нас кинула, и браслет окажется с подвохом; именным, или на одного, или вовсе пустышкой. Но когда мы вошли в «автобус», электронная игрушка на моём запястье пару раз мелодично тренькнула и зажгла два зелёных огонька.

Изнутри транспорт напоминал длинный вагон метро. Те же два ряда сидячих мест вдоль стен, такая же плотная толпа. Пользуясь приобретённым дома опытом, я протиснулась к противоположной стене, в угол у поручня, прислонилась к ней спиной. Менгерель не отстал, остановился напротив меня; одной ладонью упёрся в стену, второй — ухватился за тонкую пластиковую штангу. В итоге я оказалась в эдакой просторной и удобной «коробочке», без риска оказаться зажатой, придавленной или прищемленной соседями, за что с благодарностью покосилась на демона. Не знаю, чем он руководствовался в данный момент, но, как говорится, «мелочь, а приятно».

Вообще, отношение демона несколько озадачивало. Я понимала его мотивы: Менгерелю явно не улыбалось остаться в настолько непривычном и чуждом для него мире без глаз. Но даже с учётом этого его утилитарная забота была слишком... человеческой. Сартанару я вроде бы тоже была нужна, но тот воспринимал меня то ли как забавную зверушку, то ли как внезапно заговорившую вещь. А змееглазый относился именно как к товарищу по несчастью, равноправному партнёру. С разумным недоверием, не переходящим в паранойю, и без снисходительного насмешливого превосходства; это было неожиданно.

Я задумчиво разглядывала лицо стоящего рядом мужчины, пытаясь примерить к нему новые факты. Высокий лоб, упрямый подбородок, неожиданно мягкие выразительные губы, чётко очерченные скулы, чуть нахмуренные брови. Жёсткий, сдержанный, уравновешенный, умный. А ещё мне почему-то приходило на ум определение «принципиальный». Ему очень подошёл бы пост какого-нибудь политического деятеля. Так что, наверное, в роли Наместника он действительно был весьма неплох.

Из общего отнюдь не самого пугающего образа выбивались его эксперименты, безразличие к чужим жизням и эти странные жуткие глаза. Интересно, они всегда были такими, или стали такими после травмы?

- А как переводится твоё имя - Менгерель? - полюбопытствовала я.

- Чистый разум.

- Гер — разум?

- Гер — свет, - он слегка качнул головой. - Может, ты будешь разглядывать не меня, а пассажиров? Не хотелось бы пропустить что-то важное.

Я опять раздосадованно поморщилась. Снова он меня уел, снова — исключительно по делу, и снова без намёка на насмешку. Наверное, педагогические таланты со временем приобретают все демоны; если Сартанар показывал себя увлечённым талантливым лектором, то этот демонстрирует непробиваемое терпение идеального воспитателя. Определённо, он был очень хорошим Наместником.

Некоторое время всё было спокойно. Вагон двигался ровно и плавно, лишь иногда вздрагивая всем телом и будто бы нервно ёжась. Люди входили и выходили; кто-то из них с любопытством поглядывал по сторонам, кто-то был погружён в свои мысли, — в общем, обыкновенные люди, живущие своей нормальной жизнью. Сейчас я им здорово завидовала.

В какой-то момент вагон вздрогнул сильнее, чем раньше, и начал замедляться. Некоторое время двигался вперёд странными рывками, в ответ на которые мне тоже пришлось крепко вцепиться в поручень, а мой спутник начал тревожно прислушиваться, водя головой из стороны в сторону.