Он подкрался к двери и был одновременно взволнован и разочарован, услышав доносившиеся изнутри звуки страсти. Вставив ключ в замок, он проскочил в роскошно декорированные апартаменты, где держал взаперти своих любимых ангелов. Из гостиной доносились стоны, вздохи и мускусный запах любовных утех. Джон подкрался на цыпочках и окинул взглядом диван, на котором друг напротив друга лежали Енох и Осия. Голова одного находилась в ногах другого, при этом их половые органы были идеально выровнены — вагина к пенису, что давало возможность трахать и быть трахаемым одновременно.

Фэррингтон смотрел, как невероятно длинные, как минимум 35 сантиметров, члены ангелов-близнецов скользят в волосатых розовых отверстиях, спрятанных между их мраморных ног. Они посасывали друг другу пальцы ног. Стонали и содрогались, совокупляясь медленными, сладострастными движениями. Миллиардер завистливо окинул их взглядом. Его ангелы плыли на волнах обоюдного экстаза в рай, о котором он мог лишь мечтать.

Енох и Осия ускорили ритм, с яростным энтузиазмом долбя друг друга огромными членами в мокрые вагины. Их глаза выдавали почти религиозный экстаз, когда они насаживали друг друга на свои длинные, испещренные венами и налитые кровью пенисы. Они принялись визжать от агонии и экстаза одновременно. Конвульсивный оргазм рвался из них наружу. Их тела содрогались от спазмов такой силы, что казалось, будто они сломаются.

Потом они отстранились друг от друга. Джон в благоговении смотрел, как Енох принялся скользить по телу своего двойника, пока гениталии Осии не оказались прижаты к его бледным губам, а пульсирующий член Еноха не проник в горло брата. Фэррингтон вздрогнул и схватился за свой эрегированный член. Енох же принялся слизывать собственные вагинальные соки с пениса брата, затем сунул язык в его нежное влажное лоно и стал собирать им со скользких складок свое семя. Фэррингтон принялся энергично мастурбировать, наблюдая за этим причудливым и чувственным танцем плоти и влаги. Его собственный член выглядел слабым и жалким по сравнению с величественным органами, которыми обладали мегаломорфные близнецы.

Инцестуозные ангелы обсасывали и облизывали друг друга до состояния полной эрекции. А затем, доведя себя до очередного бурного оргазма, жадно проглотили изверженное семя. Близнецы пили свои ДНК огромными глотками, словно, пролив несколько капель, могли потерять частицу себя. Они поднялись с дивана с блестящими от семени и вагинальной жидкости лицами. И в тот же момент Фэррингтон кончил на то место, где они только что лежали. Глаза их встретились, и ангелы бросились на него в приступе бешеной ярости. Фэррингтон успел достичь двери и запереть ее за собой, не дав ангелам схватить его и разорвать на части. Он прислонился к тяжелой стальной двери, тяжело дыша и слушая, как по другую сторону бушуют близнецы-гермафродиты. Они непременно убили бы его, если б поймали. За то, что он стал свидетелем, за то, что нарушил их интим. Но он не даст им такой возможности… пока не даст.

Фэррингтон был все еще возбужден. Его набухший член напоминал разъяренного зверя. Все его тело затряслось от нарастающего гнева. Он сделал для них все, но ангелы по-прежнему отвергали его.

К горлу покатил комок. Три гневные слезы выступили из уголков его глаз, оставляя теплые, солоноватые следы на щеках, и сползли вниз, увлажнив ему губы. Он был похож на избалованного ребенка. Миллиардер прошагал по коридору и распахнул дверь в жилище монстра. Мать Анжелина по-прежнему находилась в комнате Билли, и теперь, давясь, заглатывала его монструозный, толстый, как свиной окорок орган.

На плечах у нее лежал шест, на котором были закреплены сковывающие ее запястья наручники. Стоя на коленях, она смотрела на мерзкого урода с головой мастодонта, который сейчас рьяно насиловал ее пищевод. Билли повернулся и улыбнулся. Все двести с лишним зубов — недуг, называемый гипердонтия — радостно засветились, когда миллиардер-извращенец вошел в комнату, ведомый своим эрегированным членом.

Фэррингтон подошел к Билли сзади и принялся ласкать огромные утолщения из костей и мяса, растущие из его искривленного позвоночника. Он обильно смазал палец слюной и, засунув в прямую кишку монстра, принялся двигать им туда-сюда. Потом плюнул себе на другую ладонь и увлажнил свой член. Содрогаясь от экстаза, Билли стал таранить горло святой матери еще быстрее, когда миллиардер втиснул свой эрегированный пенис ему в анус.

Вымещая досаду на заднице Билли, он наклонился над плечом монстра и посмотрел на мать Анжелину. Несмотря на очевидную муку, глаза у той горели извращенной страстью. Широко растянутый рот едва вмещал неестественных размеров половой орган Билли.

— Бьюсь об заклад, тебе сейчас кажется, что ты в аду, — сказал Фэррингтон, все глубже толкая член в зад Билли. Тот одновременно вгонял свой в горло матери Анжелине.

— Но, конечно же, это не ад. Это — Земля. Земля, созданная твоим Богом. И этот демон — одно из его творений. Покажи нам сейчас свой альтруизм. Посмотрим, как маленькая божья шлюшка продемонстрирует свое человеколюбие члену моего прекрасного монстра…

Фэррингтон принялся трахать Билли еще жестче, и вскоре монстр уже бурно кончал в обесчещенное горло монашки. Семя, пузырясь, хлынуло у нее изо рта, потекло по подбородку и между ее гигантских грудей. Фэррингтон вытащил член из прямой кишки Билли, в то время как монстр выжимал остатки своего дурного семени на морщинистый лоб монашки. Взяв свой скользкий от дерьма пенис в руку, миллиардер сжал голову монашки и втиснул его ей в рот. Ему потребовалась всего пара толчков, чтобы тоже кончить. Когда первые судороги оргазма стали рваться наружу, он извлек пенис у нее изо рта, оставив на губах следы фекальных масс монстра. Затем нацелил член ей между глаз и окатил ее лицо семенем.

— Сие есть Тело Мое… Сия есть Кровь Моя! — верещал он, пока его пенис побрызгивал струями теплого семени ей на щеки и ресницы. Затем они с Билли принялись мочиться на тело женщины. Золотой дождь обрушился на нее крестильной водой. Билли протянул свою огромную ручищу и сжал матери Анжелине челюсть, заставив открыть рот как можно шире, чтобы Фэррингтон мог попасть струей ей в горло.

— Покажись! Покажись мне! Сколько рабов твоих придется мне унизить, прежде чем ты явишься мне? — кричал миллиардер в пустоту, окатывая при этом пожилую монашку мочой. Он не заметил, как Майклз подкрался сзади, пока не почувствовал у себя на плечах его грубые руки.

— Ваши гости прибыли.

— Что? А, журналисты…

— Да. Мы должны привести вас в порядок и подготовить.

Майклз наклонился и слизнул остатки семени и фекалий с члена своего хозяина. Дабы не остаться в стороне, Билли протянул руку и выдернул огромные груди монашки из латексного бюстье, сжал их так крепко, что те посинели. Затем поднял ее за них с пола, едва не оторвав гигантские молочные железы от грудной клетки. Потом слизал семя, фекалии и мочу с ее лица языком длинным и толстым, как морской огурец. Майклз посмотрел на отвратительного урода, который ухмылялся Фэррингтону, словно ожидая одобрения за это маленькую демонстрацию любви, и с отвращением покачал головой. Затем повернулся, сопроводил своего умалишенного хозяина из комнаты и повел его по коридору.

— Не понимаю вас, сэр. Что вы находите в этих чудовищах? И к чему эта одержимость Богом? Что у этой парочки общего?

Майклз был явно встревожен увиденным.

— Эти уродцы являются лишь средством для достижения цели, Майклз.

— Какой цели? Вы хотите унизить церковь?

— Разве ты не видишь? Я хочу постичь Бога, узурпировать его власть. Я не единственный, кто утверждает, что познать Бога можно лишь через его работу, через его творения. Буддисты созерцают чудеса природы, ручьи и цветы. Ученые исследуют стихийные бедствия и необъятные просторы внутреннего и внешнего космоса. Изучают наиболее впечатляющий аспект создания. Я тоже его изучаю. Все, от нуклеотидов до квазаров. Я проводил в тибетских монастырях долгие часы, наблюдая, как снежинки оседают на склонах холмов. И да, это зрелище вызывало у меня благоговение. Как и у всех остальных, тупое благоговение. Но я пришел к более глубокому пониманию совершенства. Поэтому сейчас изучаю не идеальные творения Бога, а те, что с изъянами. Изучаю его ошибки.