— Так вот почему она отодвинулась на своем кресле и периодически кашляла. Я подумал, что она серьезно приболела, — со смехом произносит Мэтт. — Слушай, у меня было время обо всем подумать, и я понимаю, почему ты так поступила. Лорелей мне все объяснила. Мелани наняла вас, девчонки, озвучив совершенно глупую причину и получился бы конфликт интересов, ты не могла мне ничего рассказать, когда мы встретились. Я не мог предположить, чтобы ты готова положить свою карьеру и дружбу ради человека, с которым ты только что познакомилась.

Я молча дала себе обещание купить Лорелей лучшие туфли, которые можно купить за деньги, в благодарность за то, что она прикрыла мою спину, несмотря на то, что она во многом не согласна с моими действиями.

Кивнув, я придвигаюсь к нему в дверях.

— Я никогда не думала тебя обманывать. Все произошло так быстро, как снежный ком. Я хотела тебе все рассказать, как только ты поведал мне о ее иске и компании твоего отца, я поняла, что должна тебе помочь.

Лицо Мэтта смягчается.

— Почему ты не сказала мне о своей карьере в модельном бизнесе? Я прогуглил тебя, вернувшись домой из закусочной той ночью. Господи, Пейдж. Ты похоже более знаменита, чем Синди Кроуфорд. Ты, наверное, подумала, что я полный идиот раз даже не знаю, кто ты такая.

Я тянусь к руке Мэтта и переплетаю с ним пальцы.

— Я никогда не думала, что ты идиот, клянусь. Практически всю мою жизнь люди смотрели на меня, задаваясь вопросом— как они могут использовать мою внешность для своей же выгоды. Никто не видел настоящую меня и не понимал, что я, возможно, хочу чего-то большего от жизни, чем просто сидеть перед камерой. Ты видел меня настоящую, и это было восхитительно быть с тобой простой обыкновенной Пейдж, а не «Пейдж МакКарти, моделью». Наверное, мне не следовало устраивать такой бардак, но я честно не знаю, как это провернуть без обмана и дать понять, что меня волнует.

Уголки губ Мэтта подрагивают от улыбки, и он делает еще один шаг в моем направлении, его грудь прижимается почти вплотную ко мне.

— На тебя невозможно злиться. У меня тысяча вопросов вертятся в голове,но единственное, о чем я в состоянии думать сейчас — это просто поцеловать тебя.

Он улыбается, я кладу ладонь на грудь поверх его сердца и улыбаюсь ему в ответ.

— Ну, думаю, ты должен просто…

— Пейдж Элизабет, прекрати обниматься в дверях перед Господом и на виду у всех.

Я немедленно отступаю от Мэтта, поскольку моя мать шествует мимо нас в мою квартиру.

— У тебя есть таблетки от изжоги? У меня видно несварение желудка и все жжет.

Мэтт смеется у меня за спиной, и мою мать стреляет в него неодобрительным взглядом. Он тут же перестает смеяться и откашливается.

— Кто этот мужлан, и почему он стоит у тебя в дверях? Ты провела с ним ночь… если речь идет о нем?—требует она ответа.

— Он не оставался на ночь, мам. Он мой друг Мэтт. Мэтт, это моя мать, Маргарет МакКарти, — Мэтт обходит меня и протягивает руку. — Приятно познакомиться с вами, миссис МакКарти.

Мать демонстративно скрещивает руки на груди и смотрит на Мэтта.

— Мисс, а не миссис, и ты один из тех мужчин, которые делают эти неприличные фотографии моей дочери?

Опять об этом же.

Я вздыхаю, Мэтт медленно убирает протянутую руку, понимая, что моя мать не собирается ее пожимать.

— Нет, мама. Он не фотограф. И еще раз повторяю, это не неприличные фотографии.

— Я видела твою попку в журнале «Maximum». И все в моем клубе по вязанию крючком видели твою попку, — делится она.

— Поэтому он и называется «Maximum», мама. И почему ты читаешь журнал «Maximum»? — Мама пожимает плечами и роется в сумочке, находит пакет с салфетками и вытаскивает одну. — Я читаю там статьи.

Мэтт хихикает, мама сморкается, смотря на сумку, перекинутую через плечо.

— Ты куда-то собираешься? — спрашивает она, смяв салфетку и засовывая ее обратно в сумку.

— На самом деле, да. Я как раз собиралась уходить, мне нужно кое-что сделать, но тут появился Мэтт.

Мама поджимает губы и снова скрещивает руки на груди.

— Ты собираешься опять сниматься обнаженной? Нет, не отвечай мне. Я не хочу снова испытывать шок, когда Юнис и Фрэн, сообщат мне, что они увидели твои бедра и выставленную задницу в журнале «Домашний очаг» на кассе в супермаркете.

— Мама, я не снимаюсь обнаженной или в любом другом ракурсе. Я сказала тебе, я ушла оттуда. Я работаю полный рабочий день в частном детективном агентстве, — напоминаю я ей.

— Я не хочу говорить о твоей работе полный рабочий день в качестве проститутки.

Мне даже не стоит заморачиваться по поводу этого…

— Хм, существует ли что-то еще, что ты хочешь мне рассказать?— шепчет Мэтт мне на ухо.

— Я не проститутка!—отвечаю я, повышая голос.

— Ты целуешься с кучей мужчин и тебе платят за это,— напоминает она мне.

— Я следователь, мама. Мне платят, чтобы я ловила мужчин, которые обманывают своих жен.

Моя мать переводит свой гнев, во все глаза уставившись на Мэтта и направляясь прямиком к нему.

— Моя дочь уже целовалась с тобой?

Глаза Мэтта расширяются от страха, переводя взгляд с моей матери на меня.

— Мама, прекрати.

— Я так понимаю, что «да»,— говорит она Мэтту, полностью игнорируя мое предупреждение. — Так ты обманщик. Ты не похож на обманщика. Энди даже выглядел, как обманщик. Я говорила Пейдж, что ей не следовало выходить замуж за этого ни на что не годного бездельника.

— Мэтт НЕ обманщик, мама. Мэтт— хороший парень, так что оставь его в покое. Мне действительно пора идти. У меня работа. Может мне следует заехать к тебе в следующие выходные на ужин?

Я продеваю руку ей под руку и мягко направляю в сторону двери.

— В следующие выходные у меня Бридж-клуб, и Фрэн делает салат «Джелло». Я не могу пропустить салат «Джелло» Фрэн. Я пойду с тобой на работу_{^{.(Jello-Osalad салат из фруктов, овощей, мяса, морепродуктов, различные ингредиенты, заливается желе).}}

Я останавливаюсь как вкопанная и смотрю на нее сверху вниз.

— Ты не можешь пойти со мной. Я буду сидеть в засаде. Это может быть опасно.

На самом деле не очень опасно, поскольку я планирую припарковаться в квартале от дома Винни Демарко, и понаблюдать не появится ли Мелани. Самое опасное, что может произойти, что я смогу отказаться от мороженого, когда фургон с мороженным проедет раз десять мимо меня.

Моя мать опускает руку в сумочку и на этот раз, вместо салфетки, достает револьвер.

— ГОСПОДИ, МАМА!

— СВЯТОЕ ДЕРЬМО!

Кричим я и Мэтт одновременно, падая на пол, в тот момент, когда она размахивает пистолетом.

— О, ради Святого Патрика, может вы встанете с пола? Он даже не заряжен. Пули находятся в бардачке,— говорит мама, закатив глаза.

— Какого черта ты размахиваешь пистолетом?!— визжу я, оставаясь лежать на животе на полу и все еще прикрывая голову.

— Два дня назад церковь опять обокрали, место рядом с алтарем и где мы читаем молитвы по четкам. Они взяли атрибуты причастия, рассчитанные на ближайшие несколько лет, в этот раз, — объясняет она. — Мы думаем, что это отец Иоанн из Креста Господня, потому что он играет каждую неделю в покер с отцом Бобом, и отец Боб все время у него выигрывает. Отец Иоанн лузер. В любом случае, мир становится слишком опасным, если кто-то уже начинает красть атрибуты причастия. Юнис и я отправились в оружейный магазин и приобрели себе средства защиты. Встань с пола. Я не могу с тобой разговаривать, когда ты лежишь на полу.

Я наблюдаю, как она наводит на меня пистолет, пока говорит.

— Не могла бы ты, пожалуйста, направить пистолет в другое место?— бормочу я.

Мама вздыхает с раздражением и опускает руку. Мэтт резко поднимается с пола, как только угроза исчезает, наклоняется и помогает мне встать.

— О какой засаде ты говоришь?

Я пялюсь на задницу Мэтта, пока он отворачивается и наклоняется, чтобы поднять мою сумку, упавшую на пол, когда мы решили спасти себе жизни.