— Пейдж, я дам вам несколько минут. Встретимся в участке, как только вы сможете туда подъехать.

Тед хлопает меня по спине и выходит из церкви.

Как только он уходит, Мэтт тянет меня обратно к себе и обнимает за затылок.

— Не знаю, что бы я делал, если бы что-то с тобой случилось сегодня. Знаю, что мы не настолько долго друг друга знаем, и ты, наверное, подумаешь, что все это я несу из-за страха потерять тебя, но клянусь, что это не так. Я хотел сказать тебе уже несколько дней назад, но трусил.

Мое сердце бешено бухает в груди. Я не отодвигаюсь от него и смотрю, запрокинув голову вверх ему в лицо, прикрываю ему рукой рот.

— Еще нет. Я хочу сказать, что тоже хотела тебе сказать, но на данный момент я в таком беспорядке и все мои брюки забрызганы кровью Винни Демарко,— отвечаю я ему с улыбкой.

Мэтт поднимает руку и убирает локон с моей щеки.

— Пейдж МакКарти, ты еще более прекрасна, даже если мои любимые черные Guccis, забрызганы кровью.

Привстав на цыпочки и улыбаясь, я оборачиваю руками вокруг его шеи и притягиваю его голову к себе.

— Прости, что я когда-то думала, что ты чем-то похож на моего бывшего.

И прежде, чем наши губы соприкасаются, Мэтт вдруг отступает на шаг назад.

— Кстати об Энди. Где он, черт возьми?

Именно сейчас мы слышим, какой-то грохот в дальнем конце помещения. Мы идем туда и видим Энди, привязанного к стулу, и прыгающего на нем по полу в нашем направлении.

— Алло?! Нужна помощь!— кричит Энди, переводя взгляд от меня к Мэтту.

Мэтт сильнее прижимает меня к себе и качает головой.

— Ты должна была мне помочь, Пейдж! Меня привязали к стулу, моя жизнь в опасности, а ты здесь обжимаешься. Мне пришлось пинком открыть самому дверь, и кажется я сломал палец на ноге. А тебя даже не волнует, что я чуть не умер!— жалуется Энди, продолжая прыгать на стуле в нашем направлении, приближаясь все ближе и ближе.

Мэтт наклоняется и целует меня в макушку. Он берет меня за руку, и мы подходим к Энди.

— Как думаешь, с моей стороны, будет очень грубо пнуть эту задницу, пока он привязан к стулу?—шепчет мне Мэтт.

Энди продолжает дергаться, пытаясь освободиться от веревок, и смотрит на нас возмущенно.

— Боже мой, я не чувствую своих рук! Ребята, я не чувствую своих рук! Я НЕ МОГУ ЖИТЬ БЕЗ СВОИХ РУК!— скулит Энди.

— Если ты не надерешь ему задницу, то это сделаю я,— говорю я Мэтту, пока мы развязываем Энди.

— Хорошо, Пейдж, думаю, у нас есть все, что нужно. Спасибо, что пришла в полицейский участок. Уверен, ты мечтаешь вернуться домой и прийти в себя,— говорит Тед, выключив диктофон в комнате для допросов. Мы встаем из-за стола и направляемся к двери.

Сегодня однозначно самый долгий день. Я устала,вся в замызганной одежде, и единственное, что хочу принять горячий душ желательно с Мэттом.

— Спасибо, что ты доверил мне такое дело. Даже если я все испортила,— говорю я Теду, открывающему передо мной дверь из комнаты для допросов, чтобы я вышла первой.

— Пейдж, ты ничего не испортила,— убеждает меня Тед, пока мы идем по коридору. —Снять микрофон было гениально. И Мелани сказала мне на допросе, что ты ни разу не потеряла спокойствия. Ты молодец, малышка.

Тед похлопывает меня по спине, мы входим в комнату, где нас поджидает Кеннеди, Гриффин, Лорелей, Даллас, Мэтт и его отец, моя мать, все замолкают, как только видят нас и вскакивают со своих мест.

— Ее же не посадят, да? Я ручаюсь за нее,— тут же говорит мама, нарушая тишину.

Тед смеется и отрицательно качает головой.

— Нет, миссис… я имею в виду, мисс МакКарти. Пейдж явно уж не посадят в тюрьму. Она проделала сегодня большую работу.

Мама подходит, встав прямо передо мной.

— Думаю, эта работа гораздо лучше, чем ты снимаешь одежду перед камерой. Я одобряю.

Закатив глаза на нее, я беру ее за плечи и притягиваю к себе в объятия.

— Спасибо, мам.

Она отступает через несколько секунд и вздыхает.

— Сейчас у меня уже нет никаких оправданий, покупать журнал Maximus, если тебя там нет. Куда мне стоит обратиться, чтобы получить информацию о сексе и отношениях?

Отец Мэтта выходит вперед и берет ее за локоть.

— Как насчет вас и меня, мисс МакКарти? Я мог бы рассказать вам о вещах, которые узнал, пока Пейдж снимал фотограф здесь на днях. Знаете ли вы, что мужчины носят юбки?

Мама кладет свою ладонь на его согнутую руку.

— Возможно, мы сможем обменяться информацией, мистер Руссо. Моя подруга Юнис рассказала мне о новом очень интересном средстве, которое называется рогипнол.

Я наблюдаю за ними открыв рот, как они вдвоем отдельно от остальных усаживаются на стулья, полностью увлеченные своей беседой. К счастью на выручку всем приходит Кеннеди, которая отвлекает меня от последней фразы матери, предлагая мистеру Руссо поместить регипнол в салат «Jell-O».

— Я собираюсь кое-что сказать, а когда закончу, мы сделаем вид, будто я ничего не говорила, понятно?

Я киваю, хотя понятия не имею, что происходит.

— Пейдж, я люблю тебя. Ты удивительная подруга. Мне нравится, что ты заставляешь меня делать мелирование каждые шесть недель. Прости, что ты предполагала, что должна мне что-то доказывать. Я никогда не думала, что ты всего лишь модель или недостаточно хороша для более сложной работы в нашем агентстве. Я уважаю тебя и все, что ты сделала в своей жизни.

Это именно те слова, которые я всегда хотела услышать… что меня воспринимают всерьез мои друзья и семья. И то, что это произошло вот так сразу, для меня очень волнительно. Факт, что так трогательно и прочувственно сказала Кеннеди— не что иное как чудо.

— Кеннеди, мне…

Она останавливает меня взмахом руки.

— А теперь начинается та часть нашего вечера, когда все должны забыть о том, что я только что сказала. Отличная работа, Пейдж. Ты заслужила повышение. Я собираюсь пойти домой, посмотреть футбол, выпить пива и не делать больше ничего девчачьего, ну разных вещей, которые я имею ввиду.

— Ты могла бы сделать доя меня. Я имею ввиду, что-нибудь девчачье,— поддразнивает ее Гриффин.

Кеннеди смотрит на Грифона таким взглядом, словно хочет сорвать с него одежду прямо посреди полицейского участка. Она хватает его за руку, я улыбаюсь, наблюдая как эти двое отходят в тихий уголок.

Мэтт стоит посреди комнаты, засунув руки в карманы, с улыбкой на лице. Я иду к нему, когда слышу, что меня кто-то зовет. Обернувшись вижу Энди, стоящего в дверях.

— Могу я поговорить с тобой? — спрашивает он.

Я точно знаю, что он собирается сказать— будет умолять меня простить его и говорить, что он идиот. Он очередной раз что-нибудь пообещает, но он не изменится никогда.

Я не хочу все это слышать. Пару месяцев назад, я бы предоставила ему шанс все объяснить и даже бы сказала, что прощаю его. Я позволила ему контролировать свою жизнь и думаю, и то слишком долго. Лорелей была права. Я единственная, способная управлять своей судьбой, и сейчас моя судьба зовет меня к другому мужчине, и я готова положить конец всему этому фарсу раз и навсегда.

Отвернувшись от Мэтта, я распрямляю плечи и иду к Энди.

— Энди, мне совершенно все равно, что ты собираешься мне сказать. Ты жалкое подобие мужчины, и мне жаль, что я столько времени впустую потратила с тобой. Твоя ложь, азартные игры, и то, что ты связался с мафией и ждал, когда я спасу тебя, заставляет меня думать, что все эти годы я была слишком хороша для тебя… все кончено. Кончилось еще тогда, когда я надрала тебе задницу и выкинула на улицу. Удачи тебе в жизни. И если ты еще когда-нибудь надумаешь позвонить мне, я засуну свои лабутены так глубоко в твою задницу, что ты почувствуешь вкус кожи.

Развернувшись, я оставляю его стоять в дверном проеме с разинутым ртом.

Мэтт раскрывает объятия, и я иду прямиком к нему, опустив голову ему на грудь.

Кеннеди вдруг начинает аплодировать из угла комнаты, и я вдруг ловлю себя на мысли, что оказывается все присутствующие здесь слышали мою тираду.