– Да, да. Подождать, – все ещё ухмыляясь, бормотал себе под нос бывший телохранитель.

Скрыв себя и Эн-уру-гала от охранных систем, Хозяин спешно вывел парня из здания.

…

Уходящие в некоторых местах ввысь на несколько сот метров Хранилища виднелись всего в километре от выбравшихся на разведку наёмников и их проводника. Умышленно делая крюк, Бэар вывел их к главному Хранилищу, часть которого была вытесана в скале. Дойдя к густо застроенному центру сокровищницы, Энлиль придержал парня.

– Дальше мы сами, – остановил он Бэара.

Тот всю дорогу подробно описывал расположение построек внутри комплекса, но отправиться с наёмниками и рисковать разоблачением всех троих он не мог. Их ещё берегли практически исчерпанные защитные костюмы, Бэар же, если пришельцы использовали сканеры и внутри комплекса, окажется для захватчиков как на ладони. Но, несмотря на это, лейтенант вновь не знал, как поступить. Его настораживало поведение наёмников. Энлиль вёл себя механически. Конечно, Бэару не с чем было сравнивать, ведь познакомились они недавно, да ещё и при таких обстоятельствах. Но чутье подсказывало парню, что наёмник всё ещё оставался в состоянии аффекта и не до конца принял случившееся. Стоит ли отпускать их вдвоём?

Наблюдая со стороны за вторым наёмником, он не заметил сильного волнения и неадекватности. Если Энки и переживал, то не показывал этого. Этот наёмник нравился Бэару больше Энлиля. В Энки подкупало его добродушие, хоть первое впечатление пугало. Но виной тому был огромный рост наёмника.

Поразмыслив какое-то время, Бэар согласился с тем, что может положиться на здоровяка, а тот, в свою очередь, присмотрит за своим командиром.

– Начинайте от Хранилища-Скалы, – принимая решение остаться, подсказал друзьям Бэар, – от него ведут дорожки ко всем остальным постройкам. Попав внутрь, вам может показаться, что вы ходите по кругу. Это искусственная иллюзия, созданная Хранителями комплекса. Смотрите на это главное Хранилище – оно будет вам ориентиром. И как бы это странно ни звучало, очутившись внутри, держите его всегда с правой стороны, а возвращаясь обратно, позади себя.

– Бежать к нему и от него одновременно? – не понимая, переспросил Энки.

– Все, кто живет в сокровищнице, давно привыкли к этой иллюзии. Поверьте, в ней легко ориентироваться. Просто запомните: внутри – всегда справа, уходя – всегда позади. Прежде всего, постарайтесь узнать о выживших, расположение сил противника и используется ли сканер внутри, – желая удачи наёмникам, закончил Бэар. – Я дождусь вас здесь.

Энки ответ не утешил. Он вновь переспрашивал, выслушивая от Бэара объяснения, раздражаясь больше не от непривычных штучек Хранителей, а из-за обманчивого спокойствия Энлиля, которого, похоже, мало волновало, куда им сейчас предстоит лезть. А ещё и эта проклятая вонь…

Неожиданно нахлынувший со стороны Хранилищ сладковато-трупный запах окутал всё вокруг. Поменявший направление ветер гнал его теперь прямо на путников, заставляя корчиться от с трудом сдерживаемых рвотных позывов. Где-то неподалёку разлагались тела, и их было куда больше, чем в полуразрушенной школе.

От вони у Бэара защипало глаза. Присев как можно ниже, он старался спрятаться от потока. Придётся потерпеть. Этот путь в сердце сокровищницы являлся самым удобным, к следующему же было не менее часа пути.

– Идите уже, – обматывая лицо тряпкой, подтолкнул наёмников он.

Отрывисто дыша ртом, Энлиль и Энки надели защитные маски от костюмов, активировав последние. К их большому разочарованию, маски не блокировали запахи полностью. Трупная вонь не являлась опасным газом или химическим оружием, и дорогая, но бесполезная в этом случае амуниция не распознавала в ней вреда. Кое-как свыкнувшись с запахом смерти, наёмники быстрым аккуратным шагом направились к комплексу. Они могли бы включить автоматическую очистку, но защитных показателей оставалось не более чем на пару часов в боевом режиме, и энергию стоило экономить.

Думая о каждом сделанном шаге, каждом повороте, за которым может скрываться противник, оба постепенно отвлеклись от навязчивого присутствия запахов разложения, но наткнувшись возле стен у входа в сердце сокровищницы на источник этой вони, наёмники вынуждены были остановиться.

От представшей картины Энки неуклюже повело в бок. Энлиль вовремя оттащил друга подальше, спрятавшись в редких зарослях. Перед ними в несколько метров в высоту были свалены трупы. Разорванные, вздувшиеся тела, посеревшие, покрытые гнилью разложений, смешанные в однородную массу, где не различить уже ни сана, ни лиц. Кое-где виднелись безмолвные взгляды пустых глазниц, застывшие под небом, вздымающиеся вверх руки, зажатые частями тел, торчащие как лапки огромного серого червя, прилёгшего отдохнуть вдоль увитой редким плющом стены.

Из-под этой кучи по наклонному холму стекал желтоватый гной, попадая в сточные воды. Проследив за движением канавы, Энки не смог сдержаться. Повалившись на одно колено и едва успев снять маску, его вырвало прямо в неё. Холодный озноб выворачивал пустой уже второй день желудок наёмника до тех пор, пока организм не стал отторгать желчь.

Энлиль выглядел не лучше, но недавний шок от смерти Кали непрочным щитом отгораживал его от увиденного, хоть внешне его состояние и пугало остальных, именно это потрясение не давало ему сдаться, и оно же делало из него почти апатичного робота. Каким-то образом ему удавалось оставаться над происходящим и при этом понимать и осознавать всё вокруг. Он не спешил помочь другу. Энки должен был сам справиться с волнением. Наблюдая за наёмником, он заметил, как тот, продолжая скручиваться от спазмов, шарил в своей аптечке. Всадив ампулу в бедро, Энки в одно нажатие впрыснул всё содержимое, устало повалившись на спину.

Раз ему хватило опыта, чтобы суметь определить у себя шок, и собранности, чтобы его подавить, не оставалось беспокойства, что Энки не очнётся от приступа. Через минуту лекарство восстановит деятельность нервной системы, и наёмник вновь будет на ногах.

Не Энки сейчас волновал командира, а он сам. Его глаза бесцельно шарили по кладбищу над небом. Воспалённый разум кричал и в то же время оставался спокоен. Будто будучи не в своей шкуре, Энлиль машинально подсчитывал примерное количество убитых, полторы-две тысячи тел, искал возможности, вспоминал план местности, вырисовавшийся в его памяти с рассказами Бэара. И в то же время, его воображение рисовало ему жестокие сцены расправы, где его руки оказывались по локоть в крови врага, врага, у которого даже не было имени.

Энлиль заставлял себя действовать хладнокровно, держался из последних сил, иначе рядом с Энки окажется ещё и он, харкающий своими внутренностями, но только в его случае препарат уже не поможет, не вернёт сломленную волю. Предводитель наёмников прекрасно знал, что его ждёт, дай он слабину. Он будет биться в истерике, как бесноватая баба. И в таком состоянии, нарвавшись на первого встречного пришельца, он просто выдаст себя, не устоит, нарвётся на никому не нужный бой, где погибнет сам и погубит Энки.

Тот практически справился с шоком. Оставаясь ещё на земле, Энки медленно и размеренно дышал, контролируя спазмы. Встретившись с ним взглядом, Энлиль понял, что и его друг волновался сейчас тоже не за себя. Его реакция была естественной реакцией организма на смерть. Отсутствие же вообще любой реакции у Энлиля беспокоило наёмника.

– Ты как всегда, не мог не набить живот перед дорогой, – попытался отшутиться от него Энлиль, зная, что оба они практически не ели с самого прихода в сокровищницу. Собранный наёмниками отряд, как и они сами, голодал.

Друг вяло отвернулся от командира, не веря в его сарказм. Похоже, он решил не трогать пока Энлиля, за что тот был благодарен. Разговоры ничего не решали, ничего не меняли, и не могли вернуть погибших. Заключив негласный пакт, оба, перепроверив работу костюмов, решили двигаться дальше.

Сердце сокровищницы чем-то напоминало извилисто-округлый лабиринт. Он не был обнесён стеной, но и попасть из-за глухих стен построек, выходящих вдоль периметра наружу окружности, в него можно было лишь через несколько проходов. Арка, ведущая внутрь, вытесанная рядом с главным Хранилищем-Скалой, скрывалась за следующим выступом стены.