Давая себе ещё минуту на одиночество, лейтенант тихо контролировал сбившееся то ли от приступа паники, то ли от трупной вони дыхание. Ежедневная военная муштра не прошла для него даром. Бэар брал верх над самим собой, чувствуя, как зашатавшийся под ногами фундамент вновь обретает твёрдость. Лишь одно не давало ему покоя – его отец. То, что предводитель телохранителей перед уходом ввёл себе препараты и превратился в чудака, заметили все, и его поведение можно было бы списать на действие сильного наркотика в составе обезболивающего. Но Бэар увидел что-то странное даже в таком опьянённом состоянии отца. Да, бывший адмирал дурачливо пожелал ему и отряду удачи, но глаза его не горели весёлой надеждой, они прощались. Этот последний образ военачальника отпечатался в мыслях парня.

Что скрыл от него отец, о чём умолчал? Бэар тщетно спрашивал сгущающуюся предутреннюю темноту вокруг, боясь своих догадок. И лишь зная, что командир отправился не один, а вместе с наёмниками, молодой лейтенант ещё надеялся, хоть и сам не понимал, на что.

Оставив душевные распри, Бэар поднялся и уверенным шагом, на ещё недавно дрожащих ногах, вышел к защитникам сокровищницы. Его небольшой отряд ожидал прибытия последних двух групп. Те задерживались на десять минут. Телохранители напряжённо всматривались в темноту, выискивая товарищей, Бэар же считал про себя. Ещё минута. Где-то вдалеке завязалась перестрелка. Телохранители, кто сидел, резко подскочили на ноги, готовые бежать на подмогу.

– Ни с места! – предупредил тех Бэар.

Перестрелка затихла последним коротким хлопком. Лейтенант вновь начал считать. Ещё минута. Две…

Тихо окрикнув подчинённых, Бэар подозвал всех к себе. Парни нехотя отрывались от позиций, всё ещё косясь в темноту. Каждый из них понимал: никто не придёт. Теперь их осталось тридцать два.

– Действуйте аккуратно, по возможности не вступайте в стычку, – шёпотом напомнил им Бэар. – Оказавшись перед врагом – никаких сомнений – убивайте. Впредь будем держаться по три. Каждая группа через пять-десять метров. Распределитесь между собой. Выберите главных. Кто-то из группы должен отвечать за тела. Их нужно прятать быстро и предварительно проверять. Не теряйте на это время – удара в сердце для верности достаточно.

Бэар жестом подозвал к себе двоих ближе всего стоявших к нему парней. Дождавшись, пока телохранители поделятся на группы, он продолжил:

– Наша задача – вывести Хранителей и первых учеников – превыше всего. Пока мои группы будут со мной в западном комплексе подземелья, вторая половина отряда последует в восточный комплекс.

Обернувшись к выбранному временному командиру этих групп, напомнил:

– Не рвитесь в напрасный бой. Чем дольше мы останемся в тени, тем выше наши шансы уцелеть. Мы не знаем, как именно расположены пленники. Возможно, каждой группе, нашедшей наших, придётся отвечать только за них и, по окончанию зачистки, немедля выводить их на поверхность. Тех, кто не в состоянии передвигаться самостоятельно, приказываю оставить: перенести в безопасное место, забаррикадировать, дать оружие.

Возмущённый тихий шёпот прошёлся в рядах бойцов от последних слов лейтенанта.

– Отставить! – твёрже повторил Бэар, выдержав гневные взгляды подчиненных. – Всех нам не спасти.

Возмущения ещё какое-то время слышались меж телохранителями. Бэар ждал, когда те стихнут и поймут его решение. Пытаться вывести каждого – всё равно, что сразу пустить себе и остальным пулю в лоб, поставив точку в их задании. Похоже, защитники сокровищницы, пусть и нехотя, но начинали свыкаться с этой правдой.

– Каждой группе, – продолжал Бэар, – оказавшись на поверхности, действовать на своё усмотрение. Собираемся в этом секторе, но, в случае опасности, отправляйтесь к барьеру, не ждите остальных.

Закончив инструктаж, Бэар дождался, пока укрытие покинут группы, направляющиеся в восточную часть подземелья, и вновь первым повёл оставшийся отряд. Его звено-троица быстро слилась с буйной, густой зеленью садов площади, скрываясь в ближайшем проходе в подземелье. Следующие группы, рассчитав расстояние, безмолвно последовали за лейтенантом.

Переступив порог постепенно ведущего вниз тоннеля, Бэар понял, что идти им придётся в практически полной темноте. Основное освещение подземного комплекса, где располагались погреба, склады и прочие закрома, включалось на щитке, установленном в одной из беседок сада. Похоже, захватчики так и не нашли его, раз каждый рукав подземелья довольствовался только желтоватым слабым светом маленьких лампочек-ориентиров. Вместо нормального освещения пришельцы разбросали фонарики, и даже кое-где жгли костры, отчего и без того спёртый воздух наполнялся едким дымом, не всегда находящим выход к вентиляции.

От гари становилось трудно дышать, но в остальном Бэар был даже благодарен пришельцам за такой подарок: разбросанные ими фонарики оказались отличным указателем и, двигаясь параллельно освещённым участкам, Бэару, даже без помощи сканера, удавалось вовремя определять каждый пост, минуя стражу извилистыми боковыми проходами. Точное, интуитивное знание местности и хитросплетённого лабиринта подземелья играло на руку телохранителям. Постепенно цепочка из защитников сокровищницы продвигалась к западному сектору.

После очередного поворота, заметив на сканере движение, Бэар жестом остановил товарищей. По разные стороны от разлогого как крона дерева тоннеля, гомонили оживлённые, подвешенные языки. Прислушавшись, он начал различать их речь, задорный шум, отборную ругань, смысл которой просачивался и без перевода. Где-то впереди, в конце длинного прохода, ведущего ко всем остальным закромам этого тоннеля, разворачивалась нешуточная возня, взбодрённая матерным словом. Четыре пошатывающихся тени толкали что-то объёмное и тяжёлое. Взглянув в ту сторону мельком, лейтенант заметил рядом с пришельцами огромный, литров на двести бочонок. Весёлая догадка пронеслась в его голове – винные погреба. Неосвещённые ни кострами, ни фонарями, они как магнит собрали вокруг себя десятки охочих к выпивке захватчиков, и тем не требовались ориентиры, чтобы присосаться к бутылке. Многие из них давно пребывали в горизонтальной или любой другой несуразной позе, упившись до потери сознания. Некоторые же, как, к примеру, эта четвёрка, ещё держались на ногах, и, по всей видимости, пытались стащить на свой корабль тару с понравившимся вином. Но жадность брала своё, а тяжесть ноши не пускала дальше первого прохода.

Наблюдая за несдающимися пришельцами, Бэар расширил радиус сканера на максимум, впервые заметив свою цель: за винными погребами шли пустующие помещения, где среди подвижных оранжево-красных точек – пришельцев, редко мелькали более яркие красные – пленники. Другого пути, ведущего к тому сектору, не было. Либо возвращаться на используемый пришельцами маршрут, либо проходить здесь, через винные погреба.

Поколебавшись всего мгновение, лейтенант быстро отдал приказ. Двое дюжих защитников из его группы тихо выступили вперёд. Немного скукожившись и плотнее укутавшись в обноски, они, пошатываясь в такт подпитым врагам, поспешили к поглощённой своими заботами четвёрке. Поравнявшись с пьяными захватчиками, даже не заметившими их появления, телохранители одновременно вогнали узкие клинки под лопатки ближайшим двоим пришельцам, придерживая забившиеся в конвульсии тела. Темнота и гомон скрыли смерть ещё недавно бузивших вовсю пьяниц. Проворно заняв их места у бочки, телохранители огляделись, помогая толкать тару. Не заметив рядом других пришельцев, они так же спокойно прикончили остальных, освобождая проход.

Отдав приказ готовности по цепочке, Бэар присоединился к своей группе, коротко подбодрив разгорячившихся парней. Руки у тех немного подрагивали, мимика не слушалась, хоть секунду назад оба и оставались собранными, сейчас же, от первого убийства каждый переживал временное возбуждение. Их состояние частично передалось и Бэару. Он ощутил, как играет в жилах вскипевшая лють, как неистово хочется и самому прикончить этих тварей, разрушивших их дом. Рвать на части, резать, мучить!