Такси, наконец, подъехало к дому Кингсли. Шеридан попросила остановиться у бокового входа. Она дала ему щедрые чаевые и подождала, пока такси уедет, прежде чем позвонить в дверь. Джульетта с улыбкой ответила ей взглядом карих глаз и проводила Шеридан на второй этаж. Она уже была на частных вечеринках Кингсли, но ей не выпадало случая восхититься элегантным особняком с мраморными полами и дорогими картинами. Ее квартира, которая стоила ей семизначную цифру, ничто по сравнению с домом Кингсли. Она улыбнулась, проходя мимо Ротко, висящем на стене, может, она не той работой занималась.

Шеридан не могла дождаться, когда увидит, во что будет одет Кингсли. Ее самым мощным фетишем была мужская одежда, особенно деловые костюмы. Она никогда не видела Кинга в костюме, отдаленно напоминающем деловой. Он всегда носил костюмы Викторианской, Эдвардианской эпох, иногда даже ампир эпохи Регентства. Он выглядел как герой любовного романа, но вел себя как повеса. Его худшие качества были однозначно его лучшими качествами.

Пройдя через три двери, Джульетта привела ее в личную спальню Кингсли. До этого она никогда не была в его спальне, но Нора рассказала ей, что та представляла собой роскошное зрелище. Но эта комната была похожа на любимую игровую комнату Кингсли. У нее было несколько сессий с Норой здесь, и комната хранила только самые приятные воспоминания. Джульетта открыла дверь перед ней, и Шеридан искренне поблагодарила ее. Джульетта, может, и работала на Кингсли, но она интриговала ее еще больше, чем сам Кинг. Шеридан была телезвездой, а Джульетта - просто секретарем, но ей ни разу не приходило в голову считать ее не меньше, чем правой рукой Кингсли. Было лишь два способа узнать плохую сторону КингслиЭджа - попытаться разоблачить одного из его клиентов и криво посмотреть на Джульетту. УШеридан не имелось ни того, ни другого желания.

Взволнованная, Шеридан вошла в игровую и осмотрелась. Она стояла одна в тускло освещенной комнате. Свет исходил от единственной лампы… обтянутой зеленым абажуром. В центре стояла кровать с кованым основанием. Кровать была идеально сконструирована для бондажа - перекладины на изголовье и изножье были сделаны специально для того, чтобы кого-нибудь привязывать к ним. Шеридан и Кингсли не разговаривали о сексе. Ей нужен был оргазм, но она могла достичь его без проникновения, пока были задействованы наказание и дисциплина. Кингсли знал ее стоп-слово - "МакКарти" - марка виски, который предпочитал Рекс, так что, если он начнет принуждать ее к сексу, она всегда могла себя обезопасить.

Шеридан подошла к кровати, когда заметила что-то белое на ней. Она посмотрела вниз, и у нее перехватило дыхание. Белая теннисная форма – плиссированная юбка с маленьким белым топом. Кингсли... этот дьявол. Банкирская лампа, теннисная форма. Он воссоздавал ту ночь, когда она потеряла девственность с Рексом.

Ей не нужно было спрашивать, что делать. Она сняла свою одежду и надела юбку и топ. Кингсли даже купил белые хлопковые трусики и белые теннисные туфли и гольфы ее размера. Только Шер закончила зашнуровывать туфли, как открылась дверь. Она подняла глаза, и ее сердце ухнуло в пятки.

- О, мой Бог, - прошептала она.

Впервые с момента встречи с ним, Кингсли был одет в современный костюм от Армани. Черный пиджак на трех пуговицах... черный галстук, а не шейный платок, настоящий галстук, завязанный Виндзорским узлом, накрахмаленная белая рубашка с французскими манжетами, черные брюки, черные туфли, блестящие, словно черная вода. Он убрал свои длинные волосы в аккуратный хвост. В костюме с уложенными волосами он был похож на трейдера с Уолл-Стрит, направлявшегося на деловой ужин в LeBernardin.

Забыть стоп-слово. И забыть Престона. Сегодня ее будет трахатьКингслиЭдж.

- Bonsoir, Monsieur, - сказала Шеридан, когда Кинг шагнул к ней.

- Действительно, Mademoiselle.

Шеридан держала взгляд опущенным, как учила ее Нора. Она знала, что однажды Нора была сабмиссивом, точно так же, как сейчас она была Доминатрикс. Однажды ночью Кингсли рассказал историю Норы. О Норе были написаны стихи, сказал Кингсли. Ее красота, ее покорность и ее любовь к хозяину была легендарной в их сплоченном подземном сообществе. Кингсли прошептал эту историю той ночью, когда Сорен, бывший любовник Норы, играл на фортепиано для нескольких из них в музыкальной комнате. Прежде чем она узнала это, слезы безмолвно катились по ее лицу от мысли, как сильно страдала Нора, уйдя от единственного мужчины, которому она когда-либо принадлежала или будет принадлежать. С той ночи, Шеридан перестала подчиняться Норе из желания подчинения и начала подчиняться по любви.

Как только Шеридан узнала, что Нора была сабмиссивом, она умоляла научить ее всем секретам. Нора учила ее, как стоять, как опускаться на колени, как держать взгляд опущенным, когда говорить, как быть тихой. Шеридан любила правила, приличия и протокол их С\М сообщества. Знание, что она не могла встретиться глазами с Кингсли, пока тот не подаст сигнал, было даже сексуальнее, чем открытый взгляд в эти темные опасные глубины.

- Ты прекрасна в белом, mapetite. Тебе идет.

- Спасибо, Сэр.

- Etmoi? - спросил он, приподнимая ее голову, подхватил подбородок пальцем, чтобы она могла посмотреть на него.

Шеридан улыбнулась. Кингсли был откровенно тщеславным. Конечно, у него на то были веские причины.

- Вы выглядите потрясающе, Сэр, - искренне сказала она.

- Ты хочешь, чтобы я выпорол и оттрахал тебя сегодня, моя маленькая ingénue?

- Да, Сэр.

Она услышала, как Кингсли усмехнулся.

- Честно?

Кингсли действительно слушал каждое слово ее рассказа той ночью, когда она запрыгнула в его лимузин - выслушал и запомнил.

- Честно, - ответила она.

- У такой грешной девочки такое невинное лицо... возможно, я смогу выбить из тебя всю греховность. Возможно, и нет. Mais... стоит попробовать, не так ли?

- Стоит попробовать, да, - ответила она, уставившись на его туфли. - Сэр.

Кингсли протянул руку и обхватил ладонью ее шею. Она чувствовала, как бьется собственный пульс под его пальцами. Мужчина провел ладонью по ее лицу и большим пальцем скользнул по губам, затем нежно протолкнул его ей в рот. Вытащив палец, он отошел от нее и сел на край кровати, откинувшись назад опираясь на локти. Она повернулась к нему, и он, улыбнувшись, похлопал по своему колену… и она точно знала, что делать.

На дрожащих ногах Шеридан подошла к кровати. Она забралась на колени к Кингсли и уперлась животом в его бедра. Она вздохнула от удовольствия, когда он провел рукой по ее ногам. Его пальцы двигались медленно и осторожно... его прикосновения были такими легкими, почти похожими на щекотку. Когда он задрал подол ее юбки, она напряглась. Он, должно быть, почувствовал внезапный узел в ее животе, потому что на мгновение убрал руку.

- Я знаю твое стоп-слово, cherie. Бойся своих желаний, но никогда не бойся меня. Comprendes?

- Oui, Monsieur.

Она поняла. Она всегда немного боялась, когда позволяла своим секретам выходить наружу. Но она могла довериться Кингсли. Он не мог изнасиловать ее или травмировать больше, чем могла бы Нора.

Рука Кингсли снова легла на ее бедро. Он поднялся к ее трусикам. Он ласкал ее через хлопок, и она задыхалась от воспоминаний о руке Рекса на своей коже. Но Рекс тогда снял трусики с нее, прежде чем прикоснуться. Она ждала.

Шеридан снова напряглась, когда Кингсли начал стягивать ее нижнее белье с ее бедер. Он так медленно снимал его, что она задрожала. Кингсли положил белые хлопковые трусики на ее спину, и теперь его теплая рука лежала на ее теплой обнаженной попке. Он отдернул руку и резко опустил ее. Шер ахнула от жестокости удара. Нора могла бить жестко, но ни одна женщина не могла бить так, как это делал мужчина, особенно такой сильный, как Кинг. И снова его рука опустилась, и она закричала. Закричала - другое слово и не подберешь, чтобы описать унизительный звук, вырывающийся при каждом ударе. После шести поразительно сильных шлепков, Кингсли резко остановился. Она почувствовала, как он наклонился вперед, и ощутила, как его губы ласкают ее пылающую плоть. Шеридан гортанно застонала. Даже ее парень никогда не целовал ее там.