— Вероятно, мне необходимо сначала рассказать вам вкратце историю про старого лорда. Бродерик Сэкстон был миротворцем, эрудированным человеком, попавшим в перекрестье огня между англичанами и шотландцами.

Он задумчиво прошел в дальний конец пещеры к тяжелой двери, закрыл ее от сквозняка, а затем вернулся и встал подле Эриенн.

— Около пятидесяти лет назад произошло восстание якобитов. Некоторые шотландцы, главным образом с Южных гор, поддержали английскую корону, в то время как северные горцы, которых разбил Бонни Чарли, взялись за оружие и поклялись освободить свою землю. Граница перемещалась неоднократно, и Сэкстон-холл оказался меж двух воюющих сторон. Хозяин поместья пытался примирить соотечественников и англичан. Его родной отец был англичанином, а мать — из клана Северных гор. За свою преданность ему оставили эти земли после того, как борьба прекратилась и Камберленд стал частью Англии. Некоторые презирали его и говорили о нем всякие ужасные вещи. Он женился на Мери Ситон, также из клана северных горцев, и она родила ему двоих сыновей. Более двадцати лет назад, когда младшему не было и десяти, старого лорда, после того как вся семья улеглась спать, вызвала из усадьбы группа людей, и когда он вышел к ним, то они убили его, прежде чем он смог выхватить свой палаш. Некоторые утверждают, что это были северные горцы, которые пришли рассчитаться с ним.

Кристофер долгое время молчал, погрузившись в глубокую думу, а затем, продолжив рассказ, начал вновь ходить взад и вперед перед Эриенн:

— Другие говорят, что это были не горцы с севера, а люди английской крови, которые ненавидели шотландцев и завидовали могуществу и богатству лорда. Как бы там ни было, они убили его и напали на усадьбу, желая прирезать всех, кто мог стать свидетелем убийства. Безоружные слуги бежали, а Мери Сэкстон пряталась здесь, в пещере, прежде чем смогла уйти с сыновьями.

— Что с ними сталось? — тихо спросила Эриенн.

Казалось, Кристофер не хотел отвечать. Он поднял кружку из ведра с водою и напился, а потом наконец решился дать ответ:

— У маркиза был небольшой дом в Южном Уэльсе, и Мери с сыновьями думали, что смогут пожить там какое-то время в безопасности. Через несколько месяцев была предпринята попытка похитить и убить ее сыновей. Она забрала семью и оставшееся имущество и уехала, не смея никому и слова вымолвить об их наследстве. Когда мальчики выросли, обстоятельства воспрепятствовали скорому возвращению старшего домой. Однако, когда это стало возможным, он обратился с просьбой в высокий суд даровать ему право на фамильные земли и, имея солидное богатство, нажитое собственным трудом, он вернулся в Сэкстон-холл, чтобы потребовать свое наследство.

— И кто-то попытался убить его. — Эриенн вопросительно подняла взор. — Как могли одни и те же люди убить старого лорда и поджечь усадьбу, Кристофер? Первое событие произошло так давно. Если кто-то из них еще жив, то ненависть, несомненно, к настоящему времени притупилась.

— Ненависть. Жадность. Зависть. Кто знает, ослабляет время эти страсти или разжигает их? Но нынешний лорд Сэкстон полон решимости найти виновных независимо от того, ушли они в ад или нет.

Выражение его лица заставило Эриенн содрогнуться, но оно было мимолетным, потому что Кристофер резко отвернулся.

— Рано или поздно правда должна восторжествовать, — промолвила Эриенн.

Он кивнул в знак согласия:

— Я полагаю, что к этому заключению пришла и Мери Сэкстон. Она слишком много потеряла, чтобы пережить большее.

— Мне бы хотелось как-нибудь познакомиться с ней.

— Видит Бог, вам это и предстоит.

Кристофер взял руку Эриенн и поцеловал ее замерзшие пальцы, а затем поднял голову и посмотрел ей в глаза.

На какое-то мгновение Эриенн застыла, словно скованная льдом, не в состоянии отвести своих глаз от глаз Кристофера. Казалось, что он заглянул в самые глубины души Эриенн и заставил ее ощутить себя поглощенной его жарким взором. Эриенн с усилием освободилась от гипнотического действия его глаз и нервно прошептала:

— Я, пожалуй, пойду наверх. Я слишком далеко забралась.

— Ваш муж скоро вернется, — промолвил он.

Эриенн взглянула на него, удивленная:

— С чего вы взяли?

— Я обогнал его экипаж по дороге в нескольких милях отсюда. Если лорд Сэкстон не подыскал себе другую любимую женщину, то, я полагаю, он скоро будет с вами. — Кристофервновь усмехнулся: — По крайней мере, я бы имел такое намерение на месте вашего супруга.

Теплые интонации голоса Кристофера тронули Эриенн, и она, подняв свечу, почувствовала, как дрожат ее пальцы.

— Зажгите мне свечу, пожалуйста. Мне надо найти дорогу обратно.

Кристофер, не обратив внимания на ее просьбу, снял со стены фонарь:

— Я проведу вас наверх.

— В этом нет необходимости, — тут же начала настаивать Эриенн, опасаясь, что для этого у него могут быть и иные причины.

— Я никогда не прощу себе, если с вами случится какая-нибудь беда, — легко возразил Кристофер.

Он поднял фонарь, осветивший дорогу перед ними, и, довольный, стал терпеливо ждать ее. Эриенн увидела вызов в его взгляде и внутренне простонала. Как же она могла позволить себе не принять его вызов, зная, что в противном случае он будет всячески поддразнивать ее своими шутливыми упреками? Поправив на плечах просторный сюртук, Эриенн, вопреки здравому смыслу, пошла с ним по каменному коридору. Они уже прошли поворот, когда в темноте произошло какое-то внезапное стремительное движение, сопровождаемое резким визгом. При этих звуках Эриенн, испытывавшая непреодолимое отвращение к грызунам, вскрикнула и отпрянула назад. В следующую секунду каблучок ее туфли задел о выступающий камень, Эриенн подвернула лодыжку и чуть было не свалилась на пол. Прежде чем крик боли сорвался с губ Эриенн, ее обвили руки Кристофера, который воспользовался случаем, чтобы заботливо прижать ее к своему крепкому телу.

В смятении от мучительной близости этого мужчины Эриенн торопливо оттолкнула его прочь. Стремясь отойти подальше, она попыталась шагнуть, но лицо моментально исказила гримаса боли. Кристофер, увидев это и даже не пробормотав извинения, снял сюртук с плеч Эриенн, втиснул ей в руку фонарь и поднял ее на руки.

— Вам нельзя нести меня по лестнице! — запротестовала Эриенн. — А если нас увидят?

Огоньки плясали в его глазах, когда они встретились с ее удивленным взглядом.

— Я склоняюсь к мысли, мадам, что вы больше волнуетесь не за себя, а за приличия. Большинство слуг спит.

— Но вдруг приедет Стюарт? — возразила Эриенн. — Вы же сами сказали, что он едет сюда.

Кристофер хохотнул:

— Встреча с ним сейчас была бы крайне интересной. Он, вероятно, мог бы даже вызвать меня на дуэль в защиту вашей чести. — Кристофер взглянул на Эриенн, подняв бровь. — Вы будете опечалены, если он ранит меня?

— Неужели вы не понимаете, что это действительно может произойти? — спросила Эриенн, сердясь на Кристофера за то, что он легкомысленно отбрасывает такую возможность.

— Не раздражайтесь, любовь моя, — утешил ее Кристофер с улыбкой в уголках рта. — Если я услышу, что он приближается, то убегу, а такой увалень, как он, никогда не сможет догнать меня. — Кристофер придвинул Эриенн ближе к себе и улыбнулся ее сердитому взгляду. — Мне очень приятно чувствовать вас у себя на руках.

— Не забывайтесь, сэр, — жестко предостерегла Эриенн, чувствуя, что сердце прыгает у нее в груди.

— Я стараюсь, мадам. Я, право, стараюсь.

Эриенн осторожно обвила рукой шею Кристофера и расслабилась у него на груди, держа в руке фонарь, который освещал им путь. Кристофер молчал, пока забирался с нею вверх по лестнице, и хотя Эриенн смотрела в сторону, она чувствовала на себе его взгляд. Через несколько минут они были в коридоре, и Кристофер, безошибочно определив направление, повернул в сторону ее спальни.

Эриенн настороженно отметила это и вспомнила ту ночь, когда Кристофер остановился возле ее двери.

— Вы, кажется, вполне сносно ориентируетесь в доме. Даже знаете дорогу к моей спальне.