— Я знаю, где покои лорда и что вы пользуетесь ими, — ответил Кристофер, встретив ее взгляд.

— Боюсь, больше в этом доме я себя спокойно чувствовать не буду никогда, — произнесла Эриенн не столько саркастически, сколько искренне.

В ответ она увидела вспыхнувшую дьявольскую улыбку.

— Я и мечтать не смею о том, чтобы навязывать вам свое внимание, миледи.

— Мне слишком часто приходилось защищаться, чтобы поверить в это, — заявила Эриенн.

Кристофер остановился перед дверью, открыл замок и толчком плеча широко распахнул ее. Войдя в спальню, Кристофер задержался возле стола, чтобы дать Эриенн возможность установить там фонарь, а затем прошел к кровати с пологом на четырех столбиках.

— Я обыкновенный мужчина с обычными желаниями, — заявил он. — Можно ли винить меня за то, что я восхищаюсь женщиной необычайной красоты?

Постель была разобрана, и Кристофер уложил Эриенн на мягкие пуховые перины. Его глаза окунулись в аметистовые глубины ее глаз и увидели там полную растерянность, которая и озадачила, и очаровала его. Именно это и заставило Кристофера отойти, несмотря на страстное желание высказать все, что было на сердце. Ему хотелось прижаться губами к этим сладостно полураскрытым губам и дать выход своей страсти при свете маленькой свечи, мягко освещавшей эти глубокие, чистые озера, в которые он заглянул. Однако неосторожные поступки влекли за собой и большие потери, а он не намеревался испытывать судьбу.

Кристофер галантным движением поднес кончики ее пальцев к губам, прижал их в нежном поцелуе, затем отвернулся, взял фонарь и быстро вышел из покоев. Прошло много времени, прежде чем Эриенн удалось подавить в себе дрожь и расслабиться в постели.

Бой часов в зале указал, что прошло полчаса, когда Эриенн услышала в коридоре прихрамывающие шаги мужа. Она смотрела на двери до тех пор, пока в них не появился темный силуэт, и ее поразило внезапно проснувшееся в душе чувство вины. Не желая думать о том, что она не устояла перед настойчивыми ухаживаниями янки, Эриенн разгладила место на постели, приглашая лорда Сэкстона присесть, и когда он сел, встала перед ним на колени, обняла его и легла щекою ему на плечо.

— Вы не рассердитесь на меня, если я скажу вам, что нашла дорогу в пещеру? — прошептала она.

Его голова под капюшоном чуть повернулась, как будто он был удивлен, услышав ее сообщение.

— В таком случае я просил бы вас быть сдержанной, мадам. Было бы безрассудно довериться в этом кому-то еще.

— Я надежно сохраню этот секрет, милорд.

— Вы преданная жена, Эриенн. Без сомнения, я этого не заслуживаю.

— Вы ляжете? — ласкалась Эриенн, желая отделаться от навязчивых воспоминаний о тех мгновениях, когда Кристофер посмотрел ей в глаза и ее чувства пришли в страшное смятение.

— Да, любовь моя. Позвольте мне потушить свечи.

— Не хотели бы вы оставить их, чтобы я могла узнать вас лучше?

Она подумала, что, может быть, при свете ее перестанет преследовать лицо другого мужчины? Эриенн все больше пугало собственное воображение, а не то, что скрывал от нее супруг.

— В свое время, моя дорогая. В свое время.

Прошло много времени, и она, удовлетворенная, лежа на его широкой груди, страдала еще больше. На этот раз Кристофер Ситон представал перед нею более отчетливо, неотступно преследовал ее, когда Стюарт занимался с ней любовью. Мимолетные видения лица Кристофера в моменты интимного общения с мужем заставляли Эриенн терзаться от сознания своей вины.

— Стюарт?

— Да, любовь моя? — послышался в темноте его скрипучий шепот.

— Завтра приезжает Фэррелл, а вы обещали ему снова научиться обращаться с оружием. Вы не будете против научить и меня?

Муж отодвинулся в сторону:

— Но для чего же, любовь моя?

— Мне бы хотелось уметь стрелять… на случай, если когда-нибудь вас вдруг увезут из поместья силой. Если я буду уметь стрелять, то смогу защитить себя.

— Как вам будет угодно, мадам. Я не вижу в этом вреда. По крайней мере, вы сможете защищаться, если что-нибудь случится.

— Вы можете научить меня стрелять так же хорошо, как вы? — с энтузиазмом спросила Эриенн.

Бархатное пространство их кровати наполнилось скрипучим смехом.

— Чтобы взять меня на прицел, когда мой вид приведет вас в ярость?

Лорд Сэкстон замолчал, поняв, что Эриенн говорит серьезно.

— Умение, мадам, приходит с годами практики и с отчаянной потребностью защитить свою жизнь. Я могу вас научить только тому, как пользоваться оружием и как ухаживать за ним. Остальное придет со временем. — Он прижался губами к ее шее. — Это очень похоже на любовь. От прилежных упражнений она лишь становится сильнее.

В последующие несколько дней в ушах у Эриенн стоял почти непрерывный звон от грома выстрелов, а рука и плечо болели от тяжести и отдачи кремневого ружья и пистолета размером поменьше. Каждое утро и после обеда ее обучали заряжать, целиться и стрелять. Успехи Фэррелла были столь же скромными, как и у Эриенн, поскольку ему приходилось преодолевать себя, чтобы привыкнуть заправлять порох и прочно держать кремневые пистолеты левой рукой.

Хотя Эриенн училась охотно, для нее оказалось сложным целиться из оружия так, чтобы верно поражать цели. Лишь только когда лорд Сэкстон встал позади, обхватив своими руками ее руки, Эриенн стала осознавать взаимосвязь между положением оружия и ее тела и необходимость прочной хватки.

К концу третьей недели Эриенн посылала пули достаточно близко к цели. Фэррелл вернулся в Мобри в понедельник, и в последующие дни Эриенн пользовалась полным и безраздельным вниманием, которое отмеривалось щедрой рукой. Стюарт сжимал груди Эриенн, помогая ей наводить оружие на цель, касался бедрами ее ягодиц, а устанавливая приклад кремневого ружья на ее плече, как бы невзначай опускал руку ей на грудь. Такое интимное обхождение с Эриенн явно указывало на то, что лорд Сэкстон с удовольствием пользуется своим положением супруга, и когда эти руки в перчатках ласкали более нежные части тела Эриенн, она оставалась спокойной, не испытывая и намека на страх или отвращение. Покоя не давал преследующий Эриенн где-то в глубине сознания лишь один образ…

Ее любопытство к подземному ходу нарастало. Она не могла выкинуть из головы мысли о пещере, и ее не могли до конца удовлетворить объяснения Кристофера относительно использования хода в настоящее время, поскольку в дни, последовавшие за ее открытием, Эриенн пришла к выводу, что Кристофер дал ей лишь короткую историческую справку о семье и уклонился от ответа на ее расспросы по поводу нынешнего использования пещеры. Когда Эриенн спросила об этом лорда Сэкстона, он лишь пожал плечами и заверил ее, что ее любопытство будет удовлетворено в ближайшее время.

Однажды, когда Стюарт отсутствовал весь день, а слуги убирались в другой части усадьбы, размышления о пещере вновь привели Эриенн в старую библиотеку. На этот раз она приготовилась к исследованиям лучше, попросив на конюшне фонарь и взяв из шкафа шаль потеплее. Она быстро проскользнула через дверь в книжном шкафу и заботливо прикрыла ее за собою.

Несмотря на то что совсем недавно пробило два часа пополудни, тьма прочно окутывала пространство хода. За кругом света, который отбрасывался фонарем, различалась лишь черная пустота, наполненная неизвестностью. Нечто, метнувшееся в отдалении, поубавило бравады у Эриенн, однако она понимала, что, если хочет узнать, чем заканчивается ход, должна преодолеть свои страхи.

Узкая лестница привела Эриенн на нижнюю площадку, и она, пройдя дальше, обогнула поворот и достигла того места, где встретила Кристофера. Сейчас коридор был пуст, и Эриенн не обнаружила ничего интересного, кроме нескольких комплектов уздечек, свисавших с балки, деревянного кресла, запертого сундука и пары черных сапог, аккуратно поставленных рядом с ним. Она прошла мимо этих скудных вещей и направилась осмотреть дверь, которую закрывал Кристофер. Дверь была сделана из тяжелых досок и запиралась только на засов, который нужно было поднять с обеих сторон. Из-под двери пробивалась узкая полоса тусклого дневного света, соблазняя Эриенн потянуть ручку на себя.