Кэти вздохнула. Она понимала, что позволяла случившемуся в Глостершире повлиять на ее мнение обо всем остальном. Она была расстроена — ну, больше, чем расстроена — но должна была забыть обо всем этом. Эта ужасная раздражительность, сопутствующий ей гнев, обида, — все это было настолько чуждо Кэти. И ей совсем не нравилось, как эти эмоции влияли на нее.

Она не рассказала Грейс ни слова из того краткого разговора, что у нее состоялся с тетей.

О Боже, как права была ее мать! Они действительно были наихудшими из снобов, эти Миллардсы, и это все, о чем она поведала своей служанке. Ей было слишком больно обсуждать это.

Ее еще никогда в жизни не называли таким ужасным словом. Она знала, что оно использовалось для унизительных, гадких оскорблений, что оно не только подразумевало незаконнорожденность, которая в ее случае вообще не имела места. Стало быть, тетя назвала ее ублюдком только для того, чтобы продемонстрировать свое глубочайшее презрение. Тем не менее, это причиняло боль. Это причиняло еще большую боль, поскольку все надежды на то, что у нее всё еще была семья, окончательно рухнули.

Кэти хотела оказаться дальше, как можно дальше от Англии и тех ужасных эмоций, которых она никогда до прибытия в эту страну не испытывала. Ждать другого отплывающего по расписанию корабля? Когда у нее был иной выбор?

Конечно, здесь она опять принимала всё как само собой разумеющееся. Возможно, Грейс права. Бойд может просто рассмеяться над ее предложением арендовать его корабль. Если хорошо подумать, идея действительно казалась смехотворной. Но если он и вправду согласится, она могла бы отплыть завтра утром или даже сегодня вечером. Это была пугающая мысль, но, в то же время, как она только что призналась себе, — захватывающая. Но она будет настаивать, чтобы Бойд не плыл на своем корабле. Это было бы весьма логично. Ведь на самом деле он не был капитаном. Это соглашение было бы гораздо приятнее: «Океанус» в ее распоряжении и его владелец, оставленный далеко позади в Англии.

И только чтобы удостовериться, что позже Грейс не сможет обвинить ее в желании снова увидеться с Бойдом, она остановится у билетной кассы сначала. Если ей удастся купить место на другом корабле, отплывающем завтра или около того, то она навсегда забудет о Бойде Андерсоне.

— Об этом не может быть и речи! — заявил Бойд Кэти.

Они сидели в гостиной его сестры. Джеймс был здесь — стоял, облокотившись на каминную полку, и, к счастью, держал рот на замке. Нервы Бойда и так были натянуты, он не думал, что смог бы вынести одно из его колких замечаний сегодня.

Джорджина тоже присутствовала и сидела рядом с Кэти на диване, разливая чай всем четверым. Она только приподняла бровь в ответ на его резкий тон. Она также старалась в основном не участвовать в разговоре, после того как произошел такой удивительный поворот.

Бойд все никак не мог поверить, что Кэти была здесь, и даже более изумительно, что она спрашивала о нем. Он ворвался в комнату после того, как его разбудили сообщением, что к нему пришли, и кем был этот визитер.

Его одежда сидела на нем криво, так как он натягивал ее очень быстро. Джорджина подошла и, не говоря ни слова, правильно застегнула пуговицы на его рубашке. Он едва это заметил, не в силах оторвать взгляд от Кэти.

Не в первый раз он подумал о том, что может больше ее не увидеть. На этот раз, однако, она улизнула из Хаверстона вчера утром прежде, чем он проснулся, а Рослин сообщила ему, что корабль Кэти отплывает сегодня. И он не смог найти ее по возвращении в Лондон. Он провел остаток дня и большую часть ночи, отчаянно пытаясь найти ее новый отель, но безрезультатно. Вот почему он находился еще в постели так поздно поутру.

А она его нашла. И сразу перешла к цели своего визита. Никакого радушного приема с ее стороны, даже после того, как они провели прекрасный день вместе в Хаверстоне, что дало ему слабую надежду на то, что они могли бы оставить ту несчастную Нортгемптонскую ошибку позади. Конечно, она снова стала непреклонной вечером второго дня. Она, возможно, больше не ругала его, но эта непреклонность ясно напоминала ему, что он не прощен.

— Вы спрашивали о том, чем Вы могли бы помочь мне, — заговорила она, перейдя сразу к сути, пристально глядя своими изумрудными глазами в его глаза. — Так случилось, что мне необходим корабль. Могу ли я нанять Ваш?

— Нанять? — он было расхохотался, но резко прекратил, как если бы внезапно подавился. Наконец он спросил: — Зачем?

— Вообще-то у меня запланировано много путешествий. Я исследую свет, понимаете ли. И я бы предпочла прямо поехать туда, куда я хочу, а не ждать корабля, который отвезет меня туда, и я не успела сесть на свой корабль сегодня утром.

Небольшой румянец появился на ее щеках, когда ей пришлось сознаться, что ее корабль отплыл без нее. Он к этому тоже привык и к тому, как этот цвет делает ее еще привлекательней…

— А других кораблей, которые бы сегодня отплывали, нет?

Он с неверием взглянул на своего зятя и подумал, что стоит ему перерезать глотку за этот вопрос. Эта была великолепная возможность, а Джеймс рисковал ею! Но это было бы не честно. Джеймс всего лишь следовал собственному примеру. Вместо того, чтобы сказать, конечно, берите «Океанус» настолько, насколько Вам необходимо, он спросил, зачем он ей.

Проснись! Она ошеломила тебя! Не испорти все логическими вопросами.

— Очевидно, что недавний шторм в данном районе повредил большое количество судов, — сообщила Кэти Джеймсу.

— Она права, — вставил Бойд. — Один из кораблей нашей компании Скайларк еле добрался до порта в тот шторм. Большая часть груза была утеряна. Он все еще ремонтируется. С таким количеством неисправных кораблей в порту возврат их на море занимает намного больше времени.

Кэти продолжила:

— Я уже и так здесь задержалась из-за шторма на прошлой неделе, иначе я бы отплыла раньше, чем сегодня. Но сейчас, — она стиснула зубы, прежде чем сказать: — Восемь дней! Еще восемь дней, было мне сказано, если только кто-нибудь не откажется от своего места раньше. Но мне сказали, что это вряд ли возможно. Иностранцы, приехавшие на лето, стремятся вернуться домой до наступления холодов.

Без сомнения, она была расстроена задержкой. Это было ясно видно по выражению ее лица и тону. Так она вспомнила о нем и его предложении сделать для нее все, что в его силах? Ясно. Бойд решил воспользоваться этим. Это было благодеянием для него, о котором он и не мечтал.

— Вы можете нанять «Океанус», — объявил он.

— Просто так?

— Да.

Она была удивлена. Джорджина была удивлена. По виду Джеймса никогда нельзя было сказать, что он чувствует, но, по крайней мере, он продолжал просто слушать, не комментируя. Разве Кэти в самом деле предвкушала спор? Но затем она похоронила надежду Бойда.

— Я не хотела бы причинять вам неудобства, — добавила она. — Вам не нужно командовать кораблем. Нет причин вам сопровождать меня.

Бойд не собирался уступать. Когда он сказал ей, что об этом не может быть и речи, он именно это имел в виду. И сейчас они смотрели друг на друга в коротком поединке воли, который продлился намного дольше, чем хотелось бы двум другим участникам. Он видел по глазам Кэти, что она желала настоять, но он знал, какая непреклонность написана на его лице, и поэтому она промолчала.

Джеймс вообще-то помог ему, вероятно без такого намерения, когда сказал:

— Это необычная ситуация. Сомневаюсь, что я бы отправил свой корабль в такое длительное путешествие, независимо от того, командовал бы я им или нет. Но этот янки всегда плавает на своем судне. К тому же только мысль о том, чтобы застрять с ним под одной крышей, когда его судно отправится без него, совсем меня не вдохновляет.

Он делал вид, что шутит, но Джорджина и Бойд знали, что это не так. Джеймс едва терпел визиты своих шуринов. Нечто большее, чем недолгое пребывание, вызывало в нем крайне негативные эмоции.