Знакомый по лабораториям пришелец, к собственному удивлению Флойда, присутствием скорее радовал, чем пугал. Он знал, что произошло, да и сам был многому причиной. Он же в реальности был и единственным кто может ему помочь. Всем им.

Флойд, свыкаясь с новой реальностью своей жизни, первое время не отступал от Валлура с расспросами, отчасти движимый простым интересом, отчасти пытаясь лучше в нём разобраться – он не забыл, что хоть и от его рук получил свободу, но и им же был однажды использован для достижения цели.

В воздухе парило и запах сырых тропиков дразнил нос. Акклиматизация далась людям тяжело. В особенности Аттвуду, который, в данный момент, прочищал желудок в высоких кустах, вымахавших у высокой западной ограды, заходящей полукружьем над селением. Флойд и Валлур, разговаривая о всяком, стояли на страже.

– Я так и не спросил, что за оружие ты используешь? Аттуд весь извёлся и просил меня…

– Блунум. По-вашему переводиться как "орудие для одной руки". Распространён в структурах охранения колоний и у наёмников, называющих себя "Могильные черви". Из свободного обращения выведен.

– Не слишком затейливо. – подначивал Флойд, стараясь узнать как можно больше.

Валлур купился, подогнул один из пальцев и рукоять по переходной магнитной полосе сдвинулась прямо в его ладонь.

– Весит два с четвертью килограмма или девятнадцать зилдраандских амци. Стреляет кинетическими зарядами повышенной плотности структурного элемента или кварк-глюонными сгустками инертной плазмы. Питание подаётся от стандартной толл-пактиридовой батареи, находящийся сразу за каналом ствола. Боезапас ограничен только её ёмкостью, поскольку из толл-пактирида и генерируется с каждым нажатием стазис-курка, который, в зависимости от длительности удержания, варьирует мощность выбрасываемого импульса. Мощность исходного заряда – порядка ста девяноста восьми килоджоулей на человеческое счисление. Колебание при стрельбе компенсируется трёхгранной плавающей муфтой-фиксатором, – пальцы стукнули одно из трёх крыльев муфты, симметрично вытянутых вдоль корпуса и похожих на небольшие сложенные вертолётные лопасти. – а прицеливание может вестись как в спектре внешнего поля материи, так и внутреннего, если есть точные координаты. Из первой ты категории или из четвёртой, невидим ты или прячешься за укрытием, абориген с отшиба мира, технологически оснащённый зилдраанец или от природы живучий представитель Содружества Дис – не имеет значения.

– Моей "Пасти" далеко до подобного. По сравнению с Блунумом у неё клыки коротковаты. – похлопал Флойд по своему двенадцатидюймовому револьверу, калибра двенадцать и семь на сорок один миллиметр, кисло улыбаясь.

– Для этой планеты большего и не нужно. – заключил Валлур, разглядывая мастеровых. – Я надеюсь.

– Две руки, две ноги, два глаза, половое деление, черты внешности, типы социального взаимодействия и даже постройки в чём-то похожи на забытые воспоминания из раннего детства на Земле. – сказал он, проследив за взглядом зилдраанца. – Удивительно, как же они похожи на нас.

– Они похожи на многих. Вас, отчасти и нас. – повеяло прохладным ветерком. – Многих, но далеко не всех. – Валлур опёрся на помост, оперативно вылавливая на себе с десяток изучающих взглядов. – Не суди лишь внешне, ведь многое сокрыто. Жизнь принимает самые разные формы, но все формы, подобно самой жизни, неукоснительно подчиняются определённым биологическим законам. Случайностей никогда не бывает. Никогда. – подчеркнул он. – Эволюция организмов резонно обуславливает любое, даже минимальное изменение в их строении. Разница в градус, иное притяжение, нетипичный состав воздуха, сильное излучение звёздной радиации и вместо, скажем, двух конечностей для ходьбы получишь десяток комариных отростков.

– Когда я задумывался о инопланетной жизни, то ожидал увидеть… Как вернее выразить? – Флойд вздохнул и, так же как и Валлур, упёрся в деревянный поручень пешеходного моста справа от зилдраандца. – Немыслимое. Такое, что, как говорят на Земле, "вырви глаз" – Валлур понял и кивнул. – Сейчас представляемое разнообразие, казавшееся мне единственно вероятным, эта игра воображения, видятся несколько смешной и надуманной, но не тогда. Не на Земле.

– Сейчас иначе?

– Сейчас есть ты, бесформенный механизм Нолгвура, клыкачи из Мулга и вольный народ. – Флойд медленно перевесился за ограду, глядя поверх поглощённых работой плотников, чинящих накренившийся лист чёрной коры на скатной крыше, завёрнутой полукругом. – Мы смотрели ввысь, но немногие видели там надежду, другие же предполагали лишь опасность. Они маскировали свой страх, как могли: под тоннами научных формулировок, под грудами теоретических выкладок, но ведь страху преграды не ведомы и не важно сколь надёжной кажется новая тюрьма. И они оказались правы, все эти якобы безумцы, закоренелые ненавистники высшего равенства и торжества подлинного порядка, любители бряцать оружием всюду и без повода. Все эти лицемерные тираны, жаждущие новой войны, но прячущиеся за масками общечеловеческих идеалов, порядка или некой исторической правоты. Все они действительно были правы. Нолгвур пожрал нас, словно сыграв с надменностью добрейших сердец человечества злую шутку.

– Нет, небыли. – бесстрастно ответил Валлур. – Настоящая правда в том, что никто правды из вас никогда и не знал. Игра в потёмках при гаснущих свечах. – он обогнул человека, встав к тому лицом. – Самое простое утверждение ваших знающих, сказанное однажды, оказалось самым точным, определяющим суть явления, ибо навеяно им оно было не извне, но найдено внутри. "Космос есть океан" – заявили они. Утверждение понимали в качестве меры непознанного пространства, но пойдём дальше, исходя из открывшегося тебе. Что есть в земном океане, кроме неизмеримых масс воды? Верно, он полон всевозможных рыб и организмов. От самых маленьких к самым крупным. Маленьких частенько едят большие, проголодавшиеся рыбы, а просто больших едят гигантские. Чтобы избежать такой участи, вёрткие, умные рыбки, сбиваются в косяки. Так они выживают в сложной и агрессивной среде. Подобное, например, сделала планета Дис с парой обнаруженных миров, а позже и Монн, но в более масштабном варианте. Не кляни в бедах океан. Прими его таким, каков он есть и постарайся не умереть.

– Ничто не является сложным, как и ничто не является простым. – потянул Флойд, провожая оранжево-жёлтые облака, несущиеся высоко в небе.

– И только так. – взирает в сторону подсеченных облаков и зилдраанец. – Сложные вещи порой проще, чем могут показаться и гораздо сложнее в простых мелочах. Песочные часы взять – что за примитивная пустышка, верно? Стекло да песок. Но вот теперь ты знаешь чуть больше и следует открытие – они есть простота, настигшая суть космоса.

– Вселенский универсум. – Флойд понял.

Сейчас он смотрел на мастеровых, заканчивающих очередной пласт, но видел совсем не их. Его настоящего на самом деле здесь и не было. В не моргающих зрачках застыла вечность мгновенного осознания.

– Что на самом деле делают адепты, Валлур? Зачем всё это? – ему нужна была правда.

– Ищут первопричины. Живых богов. Всё то необычное, что не ищут остальные.

– Тех, что некогда оставил всех нас, ранее обитая среди миллионов звёзд. – продолжил Флойд. Аттвуд рассказал ему. – Вы ищете клахарцев.

– И вслед за ними истину. Что с ними стало? Зачем нужны оставленные артефакты? Что такое Нолгвур? – Валлур повернулся, отходя от ограды. – Ты и сам теперь желаешь того же, Флойд. Разве нет?

Флойд не ответил.

– Ты не допускаешь мысль, что они могут быть мертвы все до единого?

Валлур подумал, а затем огорошил:

– Мы искали, но не нашли тел. Ни одного.

– Тоесть вы понятия не имеете даже о том, как они могут выглядеть. Интересно. Аттвуду ты говорил?

– Да. Он весь в сомнениях, смятении и недоверии.

Из кустов раздалось урчание рвотных позывов.

– И в своём сарказме, лезущем наружу. – повёл бровью Флойд. – Что-то он стал часто уединяться. Надо сказать той Орно, от которой Нукум принесла свёртки, что она переборщила с зажаркой.