В итоге, я додумался до контейнера, в котором пистолет вполне экранирован от касаний. На создание контейнера пошёл пластик от стенок бота. А я в руки беру не оружие, а какой-то контейнер с неизвестным содержанием. На криминальные помыслы ошейник, ура, не реагировал. Вот и чудненько!

Отоспавшись, я связался с Лепром и предложил полетать на боте. Тот чуть не в припрыжку прискакал минут через тридцать. С его слов выходило, что я опережаю график на треть.

Податчик, здоровая махина, одновременно робот, кран, тяжеловоз и заправщик поставил на попа бот и вывез его в шлюз. Далее, мы получили координаты выхода на траекторию отхода и полетели. Полёт, это нечто. Я чувствовал себя кораблём. Весь полёт вызывал поросячий восторг. Я облетел какой-то разобранный корпус, разогнался и сделали микропрыжок до астероидного пояса, там фристайлом лавировал между булыжниками и снова микропрыжок, но уже до базы. Возле базы я задал искину траекторию возвращения и перешёл в реальный мир.

Лепрос сидел рядом в противоперегрузочном кресле. Цвет лица был какой-то не естественны, напоминал плесень. Глаза были бешенные.

— Что случилось?

— Бармаглот!

— Где?

— Ты бармаглот. Урод. Кто ж тебя просил то так гонять.

— Э, а не надо было? Мы же тестировали бот. Он вроде как для абордажа должен был быть. Нет?

— Но зачем на таких перегрузках то? — док схватился за голову. Справедливости ради надо отметить, что здоровый цвет лица возвращался обратно.

— Так теперь искин все параметры записал, и ты их сможешь предъявить покупателю.

— Ненавижу летунов! — искренне выдал доктор. Интересно, как он до базы смог долететь?

После возвращения в ангар, я отдал шкатулку, аэрозоль и кольца доктору. Тот сразу оживился и цвет лица принял исходный колер.

— Элитная дурь. И объёмы приличные. Где взял?

— В обстановке завалилась. После демонтажа нашёл.

— Круто. Это же только по первым прикидкам тысяч на семь-восемь.

— Премию дашь? — доктор сразу насупился

— И что хочешь?

— Базы. Скажем процентов на десять от цены дури

— Идёт. — легко согласился доктор. Надо думать — чистый приз для него.

А лавина неприятностей всё приближалась и приближалась. Обидевшиеся вольняшки решили в срочном порядке выбить долг из Улиса и с процентами. Информация о том, что Улис теперь при деньгах распространялась со скоростью мчащегося сквозь гипер курьерского корабля. Развязка приближалась.

— Док, вы не против, если я мелкие запчасти приберу себе? Тут вон чутка россыпью и пара убитых дроидов. И их тоже на запчасти потом разберу.

— А дроиды не восстановить? — у дока от дополнительной прибыли даже ноздри чуть-чуть зашевелились.

— Не. Я пробовал. Тут запчастей надо столько, что старым только корпус останется. Бот чем-то типа электромагнитного резонанса шарахнули. — я сделал максимально удручённый вид. Пусть думает, что хочет, но я буду давить на свою версию до последнего. В прошлой жизни я не видел ещё ни одного технаря, кто не мог бы аргументировано объяснить руководству, почему вот это конкретную штуку нельзя починить.

— А, ну да. Мне так и сказали. Но вроде как не сильно били?

— Ну, вроде не сильно. Искин уцелел. А роботы видать возле обшивки в своих гнёздах сидели.

— Тогда забирай. — махнул рукой Лепра. Видать от дури доход вполне радовал его душу, что лишний кредит уже большой роли не играл

— Спасибо. Я сейчас контейнер сделаю и всё разом утащу.

— Не спеши. Ты справился с работой быстрее, чем я планировал. Я думал, ты неделю провозишься, а ты за четыре дня управился. Это хорошо. Теперь надо немного подождать, я планировал тебя ещё на одном проекте задействовать. Но со сроками прогадал. Так что я должен ко что перепланировать, а ты пока тут живи

— Хорошо

Доктор дал мне сутки отдыха. За это время из ангара угнали бот, что я переделывал. Я сидел в жилом блоке у коммуникатора. Благо, к сети станции он был подключен, и я мог с ним работать. Я вгрызался в информацию как голодный в сухарь. Меня интересовало абсолютно всё. Объявления, статьи, форумы, информация, цены, товары, услуги. Ух, как я все это впитывал в себя.

В частности, я пытался понять, где нахожусь и как отсюда можно удрать. Выяснилось, что рейсовые ракеты тут не летают. Вот грустно то. Другими словами, рейсы отсюда были не регулярны. И сюда тоже. Станция принадлежала пиратскому картелю «Ликан». Тут в основном находились мастерские, заправочные комплексы, склады. Ну и само-собой, торговые площадки. Товар условно делился на две категории: то что добыли пираты и то, что завозят из более цивилизованной части Содружества. К добыче пиратов, помимо собственно результатов гопстопа, можно отнести добычу полезных ископаемых. Разумеется, добычу вели рабы. На досках объявлений я часто видел объявления о продаже или покупке рабов-шахтёров согласно заявленным критериям, разученным базам и т.п. Даже были продажи «шахтёрских комплектов». Это когда шахтёр вместе с кораблём и оборудованием продавался. Пару раз даже шахтёры с семьями продавались. Разводят их тут что ли?

Ещё к добыче шахтёров можно отнести местные «биохимические производства». Наркота тут вполне легальный товар. Точнее, нет деления на легальный и не легальный. Полазив по объявлениям, я понял, что местная отрава делится не столько по эффектам, сколько по срокам хранения. Ещё у каждой дури в названии какой-то код из цифр и букв писали. Порывшись, я выяснил, что это указание, где дурь легальна, а где под запретом. Дурь с кодом ноль была нелегальна в Содружестве абсолютно. Интересный момент — неоднородность законов в содружестве. Впрочем, база Юриспруденция мне это активно подсказывала.

Последним товаром, относящимся к добыче пиратов, была контрабанда «биологических объектов». Другими словами — органы. Либо искусственные, либо у человеков вырезанные. База Юриспруденция мне подсказала, что трансплантология далеко не везде легальна. В основном — нелегальна в центре Содружества. Полагаю, как конкурент всяким медкапсулам с выращиванием органов прям в организме, её забанили. Это, по крайней мере, логично.

А ещё с мест войны с Архами тащили трофеи. Тем более, что война была не так уж и давно, так что поколения армейского барахла условно можно считать не археологическими древностями. Трофейщики платили дань и реализовывали товар на месте. Как нужный элемент экологии им, похоже, давали дышать.

Ну а к импорту относилось абсолютно всё остальное. Сюда тащили откровенно устаревший хлам, но иногда попадалось и что-то ценное. Например, боеприпасы. Или вооружение. Тащили сюда запчасти. Но ввиду устаревшей вокруг техники, это были всё больше старые армейские запасы. Тащили разные устройства, позволявшие сделать жизнь удобнее. Тащили расходники, которые не могли произвести на месте. Например, картриджи для медкапсул и скафов. Сами капсулы и скафы тоже тащили.

В общем, я так полагаю, фронтир занимал определённое место в экономике Содружества как утилизатор устаревших технологий, которые в противном случае пришлось бы уничтожать или вторично использовать. Это был клапан от перепроизводства. По крайней мере, мне это так виделось.

Получив большой заряд впечатлений от местной сети, я на какое-то время выпал в осадок. Основной препон при побеге был в больших расстояниях и отсутствии возможности свободно перемещаться. Впрочем, слона, как известно всей Африке, можно слопать только по кусочкам. Кстати о пожрать. Время то пришло.

Пока я насыщался не столько духовной, сколько уже физической пищей, заявился Лепрос. И разумеется притащил работу.

— Слушай сюда и внимательно. У меня есть то, что тебе надо. Это работа.

— Мне вообще то базы нужны. А работа — это так, средство.

— Ой, вот не надо мне давить на жалость.

— А я за дурь так ничего и не получил. А мог бы эти сутки в разгоне полежать.