Амаки немного удивилась, но промолчала, а вот Тсунаде устало выдохнула. За вчерашний день подчиненная уже успела порядком достать ее с этим вопросом.

- Зачем им там страховка?

- Это необычный вирус, - напомнила безликая.

- Обычные болезни приобретают новые симптомы раз в пять-десять лет. Это нормально.

- Это необычный вирус, - повторила безликая, - вам доставили лишь образец зараженной ткани. По собранным мной описаниям синдромов…

- Ты не ирьенин, - отрезала Хокаге.

- У меня плохое предчувствие.

- Это не аргумент.

- Оно меня еще не подводило.

- У меня нет лишних команд.

- Рискнете собственной ученицей? – безликая выразительно изогнула бровь.

- Какой там риск? – Тсунаде медленно закипала, - захолустье, даже городов в тех местах нет. Что там может случиться?

- Я предупредила, - оставила за собой последнее слово АНБУ, и вышла вслед за Сакурой.

Дверью за собой не хлопала, но ушла красиво. Тсунаде положила ладонь на лицо.

- Биджевы дети. Только кунай научились с нужной стороны брать, а уже указывают. Предчувствие у нее из под юбки выпирает, предупреждатель малолетний.

- Тсунаде?

- Она, как узнала, что я Сакуру с небольшим сопровождением послала, так с меня и не слезала. Предчувствие у нее, - ответила Хокаге. - Они молодцы, по большей части. Но иногда переходят черту.

- А если и правда что-то не так пойдет? – осторожно спросила Амаки.

Тсунаде вскинула руки к потолку:

- Великий Рекудо! И ты туда же!

К фону из ароматов цветов прибавился запах свежей земли. Руки действовали сами, в отрыве от головы. Нужно было расслабиться, успокоиться. И Иноичи расслаблялся, занятый своим хобби. Странное занятие для мужчины - выращивать цветы. Но выполняя эти несложные процессы, Иноичи мог занять руки и спокойно подумать.

Шесть месяцев, плюс пара дней, прошли со дня смерти Сарутоби Хирузена и старейшин. Спустя два месяца пришла информация о смерти Минакуро Като.

"Надо же, всего полгода прошло. А казалось - куда больше" - подумал Иноичи.

Работы было много, очень много. Организовать дела в столице, закрепиться, наладить связи с Дайме. Стоило еще раз отдать должное Като, вот так играючи получить для клана такого друга. Годжин-сама. Интересный человек, расчетливый, умный. И честный. Не кристально, естественно, но, для своей должности, он отличается редкой честностью. Близкое общение с ним началось как раз после смерти Като. Годжин, насколько понимал Иноичи, общался с Корнем, его новой верхушкой. Прислал письмо и Иноичи. Выражал скорбь по поводу смерти Като, и просил передать доброе слово Ино. Затем была больше рабочая переписка, и, в конечном итоге, Иноичи посетил столицу с визитом к действующему Дайме. Продуктивный был визит. Друзьями они не стали, конечно, это только Като умеет делать то, что другие считают невозможным. Но все же удалось достигнуть взаимопонимания, к тому же Годжин, искренне уважавший Като, был готов, по возможности, помочь Ино в любых вопросах.

А затем начались самые сложные и насыщенные дни Иноичи за последние годы. Сарутоби, было, дернулись, посчитав, что без Кьюджина железная хватка Хокаге на их шее ослабнет. Напрасно. На следующее же утро после одного некрасивого инцидента один из старейшин был найден мертвым в своей постели. Медики диагностировали инсульт. Естественная смерть. Была бы. Если бы Асума не нашел на своей прикроватной тумбочке листка с отпечатком ладони и надписью "мы знаем".

Вся Коноха одним смачным единым движением села на задницу и затихла на несколько дней. Исключением были только Абураме и сами Яманака, ну и Хокаге. Первой, и самой очевидной версией была: "Кьюджин жив". Но Саске в тот же день, когда появился слух, передал Ино, что это был не Като. В Корне есть другой убийца такого же уровня. С виду - естественная смерть. Люди Сарутоби обнюхали и облизали всю комнату старейшины, комнату Асумы, а затем и весь клановый квартал, но не нашли никаких следов. Идеальное убийство. Саске, на всякий случай, предупредил и Иноичи, что их убийца не будет работать в Конохе... В смысле - принимать заказы на работу в Конохе. И у него загруженный график, он не только, а точнее, не столько убийца. И ценник будет такой, чтобы Като было не стыдно.

В конечном итоге, главы кланов снова погладили свои шеи, явственно ощущая на них все ту же руку, и успокоились. Тсунаде ясно давала понять, никого пугать и шантажировать она не собирается. Хотят кланы дальше возиться друг с другом - пусть возятся. Но подрывать боеготовность Конохи она не позволит. Это всех устраивало. В конечном итоге, при Хирузене и Данзо было примерно так же. Разве что у Данзо такого искусного убийцы не было.

Проблемы внутри Конохи медленно шли на спад. Но не все.

Ино.

Дочери Иноичи доставалось больше других. Смерть возлюбленного сильно выбила ее из колеи. Справилась, как-то. Но все же ее теперь не любили. Она, по сути, никак не относилась к Корню, да и к положению дел была никак не причастна. Но Корень был чем-то таким... Безликим. Известные члены? С большой вероятностью - Учиха Саске. По сути, совсем недавно Саске действительно взял на себя роль официального лица Корня. При этом давая понять, что не является там самым главным. Кто еще? Возможно - Шикамару Нара. Все. Остальные члены организации оставались безликими и неузнанными. Кто-то перешел из прошлого Корня, но доступ на самый верх был у единиц. Так что на виду был только Саске Учиха. Но его ненавидеть как-то не получалось. Все еще свежая история с завоеванием Такары. Статус "последнего выжившего". Да и опасались его ненавидеть, что скрывать. Ненавидели Ино. Скрыто, осторожно, чтобы не навлекать на себя всевидящий взор Корня, но ненавидели. А дочка была достаточно умна, чтобы все это замечать и чувствовать. Иноичи помогал ей, как мог, но...

В конечном итоге в Конохе стало спокойно. Проблемы, в основном, шли извне. Соседям было очень интересно, как сказались на Конохе смерти сразу нескольких политических фигур. Пока, усилиями Корня и не без помощи друзей из столицы ситуацию удавалось держать под контролем. Во всяком случае, так сказал Саске, предпочитающий держать Иноичи в курсе событий. Однако Тсунаде ждала провокаций.

Но все это были дела Конохи, а у Иноичи и своих проблем хватало.

Раздался стук. Дверей в оранжерее не было, но гость решил проинформировать о своем приходе. Иноичи оторвался от своего занятия и повернулся к дверям. Гостем был молодой парень лет двадцати в форме тюнина. Длинные черные волосы завязаны в хвост на затылке. Бороды нет, но над краешками губ уже весьма заметные усы. На щеке короткий неглубокий шрам, след легкого пореза.

- Иноичи-сан, - у него был в целом приятный голос, в меру высокий. Он коротко поклонился, - уделите мне немного времени.

- Юшенг, - Иноичи чуть склонился в ответ. - Конечно, если тебя устраивает обстановка.

Сын лидера клана Мисаши. Молодой клан, Юшенг был представителем пятого поколения. Парень вошел в оранжерею и встал напротив Иноичи, с другой стороны стола, гуляя взглядом по цветам вокруг.

- Разбираетесь в цветах, Юшенг?

- Нет, Иноичи-сан. Могу оценить красоту, но не более того.

Глава клана Яманака вернулся к своему занятию, и одновременно продолжил разговор.

- Я ждал вас несколько позже. Признаться, я еще просто не готов дать вам ответ. Ваше предложение меня заинтересовало, конечно...

Парень кивнул:

- Но вас настораживают наши связи с кланом Сарутоби. Это понятно. Насколько мне известно, отношения между вашими кланами вряд ли можно назвать дружескими.

- У Сарутоби сейчас вообще нет друзей в Конохе, - уточнил Иноичи.

- Одна из причин, по которой мы разорвали наши взаимоотношения, - улыбнулся Юшенг. - Но далеко не единственная. Мой дед в свое время заключил с ними договоренности, потому что считал, что клан Сарутоби достаточно хорошо обосновался к Конохе, и будет отличным долгосрочным партнером.