Зайдя внутрь, я замечаю признаки того, что я не просто переместилась назад во времени. Я вижу несколько цветных людей — чернокожих, азиатов, индийцев, и, хотя некоторые из них явно участвуют в представлении, другие — высокопоставленные гости. Держу пари, это было не так обычно, как дома, но эта вселенная набирает очки за то, что люди здесь не расисты. Кроме того, на стене висит постер в стиле Арт-нуво, представляющий красивую женщину с тёмной кожей, одетую в платье, которое блестит, как тысяча огоньков, её волосы завиты спиралями, напоминающими мне Медузу Горгону. Сверху написано имя летящим замысловатым шрифтом: Beyoncé. Внизу даты следующего представления.

Однако по большей части здесь царит чистая вакханалия. Клуб огромный — сотни людей танцуют на деревянном полу или кричат с балконов. Полный оркестр продирается сквозь шум и мне нужно несколько секунд, чтобы узнать песню Тейлор Свифт, которая в этой вселенной определённо написана для канкана.

Мои охранники очевидно не очень счастливы сопровождать меня в такое место, но по крайней мере один из них добыл управляющего. Я вежливо киваю, когда он представляет меня, потому говорю:

— Вы можете показать мне, где находится мистер Тео Бек? Химик? Я знаю, он часто приходит. Он сегодня здесь?

— Безусловно! Позвольте провести вас в Jardin de Paris.

Это оказывается внутренним двориком в Мулин-Руж. Слон возвышается над сценой где танцовщицы в юбках с оборками прыгают по сцене на улице, в их волосах яркие перья. Все вокруг едят, пьют, курят сигареты, курят то, что может быть и не сигаретами…

За самым дальним столом в окружении только бутылок и стакана сидит Тео. Его шейный платок съехал набок, шляпы нет. Я думаю, он уже приложился к бутылкам.

Я делаю знак охране отойти. Они не в восторге, но подчиняются. Я одна иду к столу Тео и сажусь на ближайший к нему стул.

Он не смотрит на меня, когда я приближаюсь, но он должно быть узнал меня боковым зрением.

— Интересное место, — говорит он. — Париж.

— Если знать, куда идти, — отвечаю я.

Тео указывает на слона.

— За один франк — всего за один! — я могу зайти внутрь слона. У него в ноге лестница. Если туда забраться, то тебя будут развлекать танцовщицы живота, и они дадут тебе столько опиума, сколько захочешь.

— Ты там уже был? — Последнее, что мне нужно, это чтобы Тео был под кайфом, когда нам нужно сосредоточиться.

Он качает головой.

— Мне так сказали, — потом он собирается, или пытается это сделать. — Налить тебе выпить?

Инстинктивно я прикрываю рукой живот.

— Нет, спасибо.

— Ладно тебе. У тебя не будет другого шанса выпить абсента. Да, ты можешь достать его дома, но его уже не делают по-старому, с полынью. Так что он не будет галлюциногенным, — как будто не услышав мой отказ, Тео ставит между нами пустой стакан, потом наливает, как я предполагаю, абсент — светло-зелёную жидкость оттенка перидота. Потом он кладёт странный перфорированный кусок серебра поверх стакана и поверх кладёт единственный кубик сахара.

— Потом идёт вода со льдом, — говорит Тео, поднимая запотевшую бутылку. — Если хочешь делать это правильно, наливай медленно, капля за каплей, пока сахар не растворится.

— Как долго ты уже практикуешься? — Требую я.

— Большую часть вечера, — признается Тео. Не отрывая глаз от воды, капающей на кубик сахара, он добавляет, чуть тише: — Слушай, то, что я сказал вчера… я был не в себе.

— Нет, не был, — наконец признавшись себе, признаться Тео легко. — Я была нечестна по отношению к тебе. Я позволила тому, что сделал другой Тео, затмить тебя настоящего. Всё наше путешествие ты доказывал, что ты один из самых смелых, верных и добрых людей, которых я когда-либо встречала.

Тео никогда не был застенчивым, он любит, чтобы его хвалили. Поэтому, когда он краснеет, я поражена.

— Спасибо. Ты тоже не так плоха.

— Пожалуйста. Я была такой идиоткой.

— Эй. Совсем нет. — Он пьяно смеётся, но искренность выходит на поверхность. — Увидеть, как ты действуешь подобным образом, Маргарет, это невероятно. То, как ты вмешалась после того, как упала бомба во время налёта, ты перевязывала раны, когда я всё ещё мочил штаны от ужаса.

Я смеюсь:

— Не в буквальном смысле.

— Близко. Ты не хочешь знать, насколько, — теперь Тео начал улыбаться кривой, пахнущей абсентом улыбкой. — Ты так быстро осваиваешься во всех измерениях. Ты приземляешься на ноги. Чёрт возьми, тебя похитила долбаная русская мафия и ты сама сбежала!

— Это ты оторвал решётку.

— Ладно, ты сделала только девяносто девять процентов, — он делает глубокий вдох. — Ты иногда сводишь меня с ума. Но ты потрясающая. Ты — самый удивительный человек, которого я встречал.

Кажется, беседа идёт в направлении, в котором не должна. Поэтому я говорю:

— Ты прав, мы должны отправиться в главный офис, чтобы добраться до последнего измерения с Полом.

— Всегда Пол. Ты находишь его в измерении за измерением. Это должно быть судьба, так?

— Может быть, — говорю я, хотя сейчас мне трудно верить в судьбу.

Глаза Тео встречаются с моими.

— Но кажется, ты находишь меня почти так же часто.

— Да, думаю, что так.

Внезапно я хочу рассказать Тео о беременности. Обсудить это с кем-то, кто может помочь, и он поймёт, почему я так растеряна. Однако, когда я открываю рот, Тео ставит на стол бутылку с водой, сахарный кубик только наполовину растворился, и берёт мои руки в свои.

— Слушай, — говорит он. — Я достаточно пьян для того, чтобы сказать это, я сейчас скажу, и мы с этим покончим. Ладно?

О нет. Но я могу только ответить:

— Ладно.

— Я люблю Пола так же сильно, как если бы он родился моим братом. И… и я думаю, что ты уже знаешь, что я и тебя тоже люблю. Не совсем как сестру.

— Тео…

Он поднимает руку, намереваясь закончить.

— Надеюсь, что мы всегда будем в жизни друг друга. Ты, я и Пол, все трое. Если ты и Пол справитесь с этим, если вы будете вместе, я счастлив за вас. Я буду вашим старым приятелем Тео навеки вечные и так далее, — Тео делает глубокий вдох, как будто пытаясь прочистить мысли от абсентного тумана. Рядом играет аккордеон и люди танцуют вокруг нас шум и гам, но он нас не затрагивает. — Но может быть, может быть вы с Полом не будете вместе.

Даже две недели назад, я бы рассмеялась от мысли о том, что мы с Полом расстанемся. Это судьба, думала я. Рок. Навсегда. Теперь передо мной вытягивается будущее, пустое и неизвестное.

Тео ускоряется и произносит заключительные слова:

— Я не такой парень, который будет стараться разбить чьи-то отношения, даже если бы «другой мужчина» не был моим лучшим другом. И я на сто процентов уверен, что тебе не нужно уходить от Пола из-за того, что сделал другой парень с его лицом в другом измерении. Но… если это ещё не всё, если твои отношения с Полом — это не то, чего ты хотела, и ты уйдёшь, что же. После так называемого «приличного времени», если ты подумаешь, что тебя заинтересует… — наши глаза встречаются, и он улыбается, и потом его голос ломается. — Я знаю, что меня заинтересует.

Люди говорят, что сердце рвётся пополам, но я всегда думала, что это метафора и не более того. Но мне действительно так кажется, как будто что-то драгоценное внутри меня разорвали пополам, и ни одна часть не может жить сама по себе.

Он подносит мою руку к своим губам. Прикосновение его губ к моим пальцам лёгкое, как пёрышко, призрак поцелуя, всего мгновение, и потом он отпускает.

— Хватит серьёзных разговоров на один вечер, — говорит Тео, снова под хмелем. Он смеётся, слишком громко и усердно, чтобы это было искренне, и продолжает наливать воду на кубик сахара. — Видишь, как абсент становится молочного цвета? Как опал. Так понимают, что его уже можно пить. Жду-не дождусь, чтобы ты попробовала.

— Я не пью, — говорю я.

— Эй, здесь законно пить в любом возрасте. Даже если нет, мы оба уже старше.

Я выплевываю слова:

— Я беременна.

Тео снова смеётся, но у него открывается челюсть, когда он понимает, что я серьёзно.

— О Боже.

Музыка и смех вокруг начали меня раздражать, и я понимаю, что хочу убраться отсюда. Я отодвигаю стул и говорю своей охране:

— Немедленно отвезите меня обратно в Ритц.

Они проводят меня к выходу под наблюдательным взглядом слона. Я только один раз бросаю взгляд через плечо на Тео, как раз вовремя, чтобы увидеть, как он одним глотком приканчивает стакан абсента.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

Глава 22

Всю дорогу домой я разговариваю сама с собой. Ты же знала, что у Тео есть к тебе чувства. Он говорил это раньше.

Ещё я спорю с собой. Но не так! Тео никогда не говорил об этом так. Ни разу!

Признание Тео меня потрясло, но оно ничего не меняет. Мне больно за него, но я не тоскую по нему, я люблю его, но не хочу быть с ним в романтическом смысле слова. Даже когда я потянулась к нему в Лондоне в ту ночь, я просто хотела утешения и близости и в своём пьяном горе я знала, как попросить этого только с помощью секса. Его чувства разрывают меня на части изнутри, потому что они заставляют меня причинить боль тому, кого я так сильно люблю.

Но это не единственная причина моего сегодняшнего потрясения. Не причина того, что я так бурно отреагировала на отношения между Маргарет и Тео в воюющей вселенной. Дело не в том, что я хочу предпочесть Тео Полу, дело в том, что я увидела возможность другого выбора.

Действительно ли у нас с Полом общая судьба во всех мирах, во всех жизнях? Или он только одна из тысячи возможностей? Тео Бек может быть другим путём, другим выбором, который сделает другая Маргарет в других мирах, теперь я это понимаю, но моё сердце всё ещё пытается это отрицать. Я тоже хочу верить.

Даже после крови и предательства пустота внутри меня жаждет Пола. Только Пола.

И как я рассказала Тео о беременности… могла я это сделать ещё более неуклюже? Я так не думаю. Если бы только меня на самом деле стошнило или что-то вроде того. Мне нужно было сказать что-то, перевести тему от признаний Тео. Ну, это сработало.