— Враги знают о нашем приближении, — произнесла Яркокрылая.

Обычно во время ночных полетов Аот Фезим пользовался чувствами грифонихи, и этот раз не был исключением. Тем не менее, он понятия не имел, откуда ей это стало известно, но у боевого мага и мысли не возникло усомниться в словах своего фамильяра.

— Они тоже в воздухе? — спросил он, взяв наизготовку копье, которое служило ему одновременно оружием и магическим посохом.

— Пока сказать не могу, — ответила Яркокрылая и зашипела, ощутив укол боли в основании правого крыла.

Учитывая их мысленную связь, Аот тоже его почувствовал.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Нормально.

— Уверена? — он почти потерял ее прошлой осенью, когда один из воинов-нежити Сзасса Тэма нанес ей глубокую рану своим мечом, и он не хотел, чтобы она принимала участие в сражении, если еще не восстановилась до конца.

— Да! А теперь кончай трястись надо мной, словно дряхлая бабуля, и сообщи остальным.

Она была права — ему нужно было самому передать им ее слова. Грифониха говорила на малхоранди, но ее клюв и горло едва ли были приспособлены для человеческой речи, и, по большей части, понимать ее мог лишь ее хозяин.

Барерис Анскулд, летевший на своем грифоне, кивком подтвердил, что все понял. Светлая кожа и долговязое телосложение выдавали его муланское происхождение, но на голове его развевалась спутанная грива светлых волос, которые в лунном свете казались белыми. Во время своих странствий он отказался от привычки брить голову и никогда так и не вернулся к ней вновь.

По другую сторону от Барериса плыла туманная светящаяся тень — Зеркало. Он держался в отдалении от барда, чтобы не напугать его питомца. Это вполне могло произойти, ведь Зеркало был призраком. Он ничего не помнил о своем смертном существовании и поэтому частенько копировал внешность того, кто оказывался неподалеку. Тем не менее, иногда он вновь принимал тот облик, который был у него при жизни, и становился мужчиной с худощавым лицом, большим, выделявшимся на нем крючковатым носом и тощей бородкой. Временами он даже разговаривал.

Маларк Спрингхилл, сидевший верхом на своей летающей лошади, улыбнулся и отсалютовал большим пальцем, давая знать, что понял предупреждение Яркокрылой. Маларк, крепко сложенный, со светло-зелеными глазами и родинкой винного цвета на подбородке, был иностранцем, но он перенял тэйский обычай брить волосы и делать татуировки на теле.

Кому-то они показались бы довольно зловещим трио. Холодный взгляд, изможденное лицо, мрачные одеяния и безразличие к личной гигиене выдавали суровую и одержимую натуру Барериса. Зеркало был одним из живых мертвецов. Улыбка Маларка, которая словно приклеенная держалась у него на губах даже перед лицом самых страшных лишений и ужасов войны, временами казалась безумной. И все же Аот чувствовал, что их связывают невидимые узы. Все они прошли через множество кругов ада и вернулись обратно.

Аот, Барерис и даже Зеркало, пусть и по-своему, служили солдатами под началом Нимии Фокар, тарчиона Сюртэя. Но Маларк был главой шпионской сети Дмитры Фласс, правительницы Элтаббара, которая стала зулкиром ордена Иллюзии после того, как Сзасс Тэм расправился с ее предшественницей. Им нечасто выпадала возможность поработать вместе.

Но, когда несколько дней назад Маларк по каким-то секретным делам прибыл во дворец Нимии, стало известно, что с севера в их крестьянские угодья отправился очередной отряд мародеров. И вместо того, чтобы послать обычный патруль — наездников на грифонах или конных лучников — Аот предложил им вчетвером лично отправиться в путь и поохотиться на врагов.

Он надеялся, что это поможет ему избавиться от тягостной меланхолии, которая мучила его все последнее время. Но эффект, казалось, был прямо противоположным.

— Встряхнись, — проскрипела Яркокрылая, почувствовав, в каком направлении движутся его мысли. — Сейчас не время для хандры. Видишь те дома впереди? Там может прятаться тот — или те — кого мы ищем.

— Думаю, ты права, — он опустил копье к земле, давая своим союзникам сигнал снизиться.

Они с опаской облетели деревню кругом.

— Я чую запах свежей крови, — произнесла Яркокрылая, — но не вижу никакого движения.

— Придется нам приземлиться и выяснить, что же тут произошло, — произнес Аот.

— Ты мог бы просто швырнуть заклинание и сжечь здесь все с воздуха, — фыркнула грифониха. — Но, конечно же, ты этого не сделаешь. Ведь тут могут оставаться выжившие.

— Или мы сможем узнать что-то новое. Приземлись перед самым большим домом. Тем, что с резными карнизами.

Она послушалась, плавно опустившись на снег. Его товарищи последовали за ним, хотя пятнистая лошадь Маларка заржала и замотала головой в знак протеста.

Спешившись, шпион прошептал ей несколько слов, и она немедленно взмыла обратно в небеса.

— Не слишком-то благоразумно с твоей стороны, — произнес Аот. Маларк пожал плечами.

— Если бы я заставил ее остаться на земле, она нервничала бы все больше и больше и в результате совсем бы отбилась от рук. Стоит мне свистнуть, и она вернется. Итак, что насчет света?

— Почему бы и нет? — ответил Аот. — Яркокрылая утверждает, что враг уже знает о нашем присутствии, и, учитывая это, я не вижу смысла таиться, — усилием воли он вызвал желтое свечение на острие своего копья. Яркостью оно не уступало солнечному свету, который был смертоносным для большей части нежити, хотя на Зеркало совсем не действовал. Он мог без проблем передвигаться даже под лучами настоящего солнца.

При свете стали видны распахнутые двери и истоптанный снег, покрытый множеством запутанных следов.

Присев, Барерис внимательно исследовал отпечатки.

— Их оставили скелеты.

— Ну, тогда так, — Маларк вооружился двумя дубовыми дубинками, которые были привязаны к его бедрам. Полированную древесину во всей длине окутало голубое свечение — признак наложенных на них чар. — Я надеялся на что-нибудь поинтереснее, на какое-нибудь новое творение нашего старого приятеля Ксингакса, но придется довольствоваться тем, что есть.

При упоминании Ксингакса Барерис почувствовал спазм ненависти и отвращения к себе. Этот абортированный полубог некогда превратил его возлюбленную Таммит в вампира. Через некоторое время бард лицом к лицу столкнулся с отвратительным зародышем, но убить его тогда так и не смог. Хотя, с другой стороны, в самых важных делах он всегда терпел неудачу.

— Там могут оказаться не только скелеты, — произнес Аот. Его кольчуга звякнула, когда он нагнулся, чтобы рассмотреть землю. Большинству волшебников доспехи мешали творить заклинания, но боевые маги, такие, как смуглый, коренастый Аот, который выглядел, как простой рашеми, несмотря на заявления о своем муланском происхождении, специально тренировались, чтобы обходить подобные ограничения. — Смотрите сюда. Некоторые фермеры выбежали из своих домов, но потом следы их обрываются, превратившись в полную сумятицу, словно какая-то магическая тварь вырвалась из-под земли и уничтожила бедолаг.

— Или обрушилась на них сверху, — произнес Барерис. — Странно, что тут нет ни одного тела — только кровавые пятна повсюду. Похоже, что враги унесли трупы своих жертв — возможно, для того, чтобы позже сотворить из них очередную нежить.

— Согласен, — произнес Маларк. — Вот тут по следу видно, что два скелета утащили тело прочь.

— Мы не знаем, была ли их жертва мертва, — возразил Аот. — Может быть, они взяли селян в плен, и нам еще удастся их спасти. В путь. — Держа свое светящееся копье наготове, он с осторожностью двинулся по следу, обнаруженному Маларком. Его товарищи последовали за ним, а грифоны, Яркокрылая и Возмездие, питомец Барериса, прикрывали фланги. Темный, колеблющийся силуэт Зеркала первое время был похож на Маларка, держащего в руках свои дубинки, но затем оружие призрака вновь превратилось в меч и маленький круглый щит.