— У м-меня не б-было выбора.

И только тогда он расслышал в голосе Джейн, в произнесенных шепотом словах нечто такое, что заставило его резко обернуться к ней и взглянуть ей в глаза. Сет почувствовал, как у него в груди замирает от ужаса сердце.

Джейн встретила его взгляд, и он прочел в ее глазах боль и страдание. Еще до того, как она произнесла роковые слова, Сет уже знал, что они навсегда изменят его жизнь.

— Я беременна.

Джейн одернула юбки и слезла со стола, тут же пожалев об этом, поскольку колени у нее подогнулись и она едва успела ухватиться за край столешницы, чтобы не грохнуться на ковер и не разлететься на куски, подобно вазе.

Сет не пошевелился. Он просто стоял и смотрел на нее. Нет, не на нее, а сквозь нее. Шрам белым извилистым зигзагом выделялся на его лице. У Джейн вдруг свело судорогой желудок, и она испугалась, что ее стошнит прямо на роскошный персидский ковер. Она прижала ладонь к животу, словно надеясь таким образом унять рвотные позывы.

Золотисто-шоколадный взор Сета потемнел, и янтарные искорки в его зрачках погасли, когда он проследил за движением ее руки. Но вот каменное выражение его лица дало трещину и наружу прорвались дотоле сдерживаемые чувства. Ярость. Изумление. Сет покачал головой, и с его губ сорвался горький смешок.

— Нет, это просто невероятно!

В его смехе слышалась издевка. Словно остро отточенное бритвенное лезвие, этот смех резанул Джейн по сердцу, и оно едва не захлебнулось кровью. Уронив руку, она расправила плечи и выпрямилась.

— Я пришла, потому что решила, что ты имеешь право об этом знать…

Сет засмеялся громче, и боль в ее сердце усилилась.

— Для тебя очень важно, чтобы все было как положено, не так ли?

На щеках у Джейн расцвел жаркий румянец.

— Ты пришла, чтобы сообщить мне об этом. И ничего не требуешь взамен.

Она опустила голову, с внезапно пробудившимся интересом разглядывая сложный узор на ковре.

— Не знаю, — наконец выдавила из себя Джейн и крепко зажмурилась; ей стало стыдно за столь уклончивый ответ.

— Ты отыскала меня в Воксхолле, — продолжал Сет, прищурившись. — Для чего? Или ты все продумала с самого начала? — Его взгляд вновь скользнул по ее животу. — Да и мой ли это ребенок?

Джейн с такой силой сжала кулаки, что ногти впились в ее нежные ладони.

— Что ж, полагаю, я заслужила этот вопрос. — Облизнув пересохшие губы, она спросила у себя, выдержит ли когда-нибудь такой позор снова. — Да, он твой. Веришь ты мне или нет.

Сет долго смотрел на нее, с болезненной настойчивостью вглядываясь в ее лицо, словно надеялся проникнуть сквозь кожу и увидеть, что у нее внутри.

— И теперь ты, без сомнения, рассчитываешь, что я сделаю тебе предложение? — произнес он спокойным голосом, который пугал сильнее крика.

Стоя перед Сетом и сгорая от унижения, Джейн искренне сожалела, что вообще пришла сюда. Вынести такой позор было невозможно.

Резко развернувшись на каблуках, она направилась к двери.

— Мне не следовало приходить. Не понимаю, чего я надеялась этим добиться…

Руки Сета упали ей на плечи, разворачивая ее лицом к нему.

— Не понимаешь? — Его пальцы сжались, прожигая ее плоть даже сквозь ткань. — Ты прекрасно знаешь, чего хотела от меня, когда вошла сюда.

Джейн забилась в его руках, злясь на Сета, потому что сознавала, что он прав.

— Отпусти меня!

— В чем дело, Джейн? Разве так следует разговаривать со своим будущим мужем?

Она застыла, глядя на него широко раскрытыми глазами, в которых плескалась боль. Джейн была уверена, что ослышалась.

— Разве не этого ты хотела? Или у тебя не хватает духу признаться в этом даже самой себе? — Сет вдруг крепко прижал ее к своему телу. — Какая злая ирония, правда? А ведь когда-то я был недостаточно хорош, чтобы жениться на одной из Спенсеров.

Они замерли, слившись воедино, и Джейн уже не могла бы сказать, где начиналась она и заканчивался он. Сет приложил руку к ее щеке, и тепло его большой ладони, шероховатое прикосновение огрубевших подушечек его пальцев пронзили ее насквозь. Нет, она должна немедленно отстраниться, иначе замурлычет, как сытая кошка.

— Так все-таки для чего?

В напряженном голосе Сета Джейн вдруг почудилось страдание, и этого она уже не могла вынести. Она ведь не собиралась причинять ему боль. Она ведь рассчитывала лишь заполучить капельку заслуженного счастья.

— Скажи мне правду.

Джейн с трудом проглотила комок в горле.

— Я… я хотела, чтобы мы были вместе. Ради тех чувств, что когда-то испытывала к тебе.

Ну вот. Она призналась ему во всем. Быть может, это была не вся правда. Почти вся…

— Если ты испытывала ко мне какие-то чувства, то выбрала очень странный способ их продемонстрировать. — Сет крепко взял Джейн за подбородок. — Скорее всего, ты увидела перед собой жирного голубя, готового к тому, чтобы его ощипали. Удобный предлог, чтобы удрать от Биллингза и той пародии на жизнь, которую он заставлял тебя вести. Ты была согласна на все что угодно, лишь бы вырваться на волю, даже приковать себя ко мне узами брака. — И он с силой оттолкнул ее от себя.

Джейн покачнулась и едва не упала, машинально прижав руку к щеке — его прикосновение все еще жгло ее, как огнем. Слова Сета больно ужалили ее. А ведь он даже не представлял, чего ей стоило признаться в том, что она отправилась в Воксхолл потому, что когда-то любила его. Пусть даже теперь это казалось фантазией, несбыточной детской мечтой.

Рот Джейн наполнился горечью. Она так ничему и не научилась. В семнадцать лет, еще будучи девчонкой, она не представляла, что такое любовь. Но и теперь, став взрослой женщиной, знала о ней еще меньше.

Собрав остатки растоптанной гордости, Джейн развернулась к двери.

— Можешь думать, что хочешь.

Она не останется здесь больше ни на миг, больше не будет пытаться убедить его в том, что это ее глупое сердце, а вовсе не коварный план, привело ее в его объятия в Воксхолле.

— Куда ты идешь?

— Домой, — ответила Джейн, выскакивая из кабинета с такой поспешностью, словно за ней гнался сам дьявол.

Хотя не исключено, что так оно и было.

— Значит, ты врываешься сюда, объявляешь о том, что носишь моего ребенка, а потом собираешься уйти как ни в чем не бывало. — Резкий, отрывистый голос Сета последовал за ней в фойе вместе со стуком его каблуков.

— Я должна была сказать тебе правду, — бросила Джейн, не оглядываясь, и судорожно вздохнула от облегчения, заметив, что поблизости нет ни лакеев, ни дворецкого.

И без лишних свидетелей сцена была довольно неприятной.

— А ну-ка, посмотри мне в глаза и скажи, что ты не рассчитывала увидеть, как я упаду перед тобой на колено.

Джейн повернулась к Сету, чувствуя, как ее охватывает какое-то странное, противоестественное спокойствие.

Она долгим взглядом посмотрела в его каменное лицо, стараясь запомнить каждую его черточку. На мгновение Джейн задержала взгляд на глубоком шраме, рассекающем висок и щеку Сета. Этот шрам был отчетливым. Мрачным. И бледным, словно кровь на только что выпавшем снегу.

Джейн вдруг представила, как Сет опускается перед ней на колено на мраморном полу, предлагая руку и сердце. Картинка расплывалась по краям, и рассмотреть ее во всех подробностях не удавалось. Маркус не выказал ей подобного уважения. Их союз устроил в собственном кабинете ее отец, причем в отсутствие Джейн. С самого начала это был исключительно брак по расчету. И союз с Сетом, вдруг осознала Джейн, вряд ли будет лучше. Рожденный необходимостью, он станет таким же холодным. И пустым. Теперь она понимала это совершенно отчетливо.

Спокойствие грозило покинуть Джейн, и она знала, что должна уйти отсюда немедленно, пока остатки самообладания не позволяют ей развалиться на куски прямо у ног Сета. Немного погодя, когда она останется одна, без него, туман рассеется, а ее разум обретет былую ясность. Вот тогда нынешнее положение предстанет перед ней в истинном свете — и она найдет решение, которое позволит ей жить дальше.