Никкель, бриллиант среди слуг, не подвел. Правда, в первое мгновение, глаза его округлились, но тут же на загорелое лицо вернулась привычная маска невозмутимости.

– Я так понимаю, ваша милость, что переговоры с этими существами прошли успешно? – осторожно уточнил он.

– Полная победа, Никкель, полная! – Реджинальд сам почувствовал, что голос, его молодой голос, звенит от нескрываемого восторга.

– Победа, – уныло кивнул старый моряк. – Понятно. Желаете отпраздновать?

– Желаю, – подтвердил адвокат. – И поэтому хочу скорректировать меню на обед. Что вы сегодня собирались готовить?

– Витаминный салат из свежей капусты, суп-пюре гороховый протертый, паровые котлеты с гарниром из тушеной спаржи, мусс малиновый…

Реджинальд, лицо которого, с названием каждого следующего блюда кривилось все больше и больше, прервал его:

– Стоп!

Никкель замолчал и почтительно склонил голову.

– С этой минуты, вы можете засунуть вашу кулинарную книгу для диетиков… – чтобы не шокировать старого моряка, Хокк удержался от точного определения: куда именно Никкель может отправить сборник рецептов, но никакого, более мягкого определения на ум не пришло, поэтому Реджинальд просто повторил: – одним словом, засунуть. А то, что уже успели приготовить, отдайте достойным беднякам, или выкиньте на помойку – как вам больше нравится. Впрочем, малиновый мусс можете оставить. А к нему… священник Фицци упоминал, что вы умеете готовить и разные экзотические блюда. Это так?

– Точно так, ваша милость, – сдержанно поклонился Никкель.

– Кухня жителей архипелага Кроу вам знакома? Это на юго-востоке, правее Магаласайи.

– Мне приходилось бывать в тех краях, и я записал несколько рецептов, попроще.

– Попроще? – моргнул Реджинальд. – Но почему именно попроще?

– Традиции приготовления пищи у жителей архипелага Кроу тесно связаны с их мироощущением и поэтому несколько, я бы сказал, неудобны для цивилизованного человека. Одно из наиболее популярных парадных блюд требует поймать голыми руками в полнолуние черную кошку и отрезать ей хвост. Потом этот хвост коптится особенным образом, с добавление местных трав – архипелаг Кроу славится большим разнообразием дикорастущих пряностей – и подают в качестве главного украшения стола. По особо парадным случаям, сами понимаете.

– Да уж, украшение, – пробормотал Хокк. – Но, как же… кошачий хвост? Там ведь и есть-то нечего! Или к нему полагается какой-нибудь особенный гарнир?

– К гарнирам местные жители равнодушны, – пожал плечами Никкель. – В основном, они используют для этой цели репу.

– И им нравится?

– Наверное. В любом случае, выбор у них небольшой. На архипелаге произрастает множество трав, а из овощей, кроме репы, почти ничего как-то не прижилось. Особенности местного земледелия.

– М-да, пожалуй, вы правы. Записывать подобный рецепт имеет смысл, только если ты собираешь коллекцию… впрочем, ладно. Я-то имел в виду совсем другое их блюдо. Такой супчик из трех сортов перца, остренький. Вам он известен?

– Разумеется, ваша милость. У меня даже есть все необходимые для него ингредиенты. В сушеном виде, правда, но уверяю вас, результат от этого не станет хуже.

– Прекрасно, – сверкнул улыбкой Хокк. – Значит, с первым блюдом мы определились. На второе, будьте добры, зажарьте бифштекс. Здесь уже никакой экзотики: старый добрый бифштекс с жареной – вы поняли Никкель, с жареной картошкой. Большой, хорошо прожаренный бифштекс и много жареной картошки! И еще салат из острого маринованного лука с орехами и зернышками граната, он будет вполне уместен.

– Напитки?

– Напитки? Хм, надо же, как это я упустил? Пожалуй… пожалуй тут подойдет виски. Да, подготовьте бутылочку.

– Слушаюсь, ваша милость. Позволите приступить?

– Приступайте, – кивнул Реджинальд. Но не успел слуга дойти до двери, окликнул его: – Э-э, одну минуточку, Никкель!

– Да, ваша милость?

– А как же… я имею в виду тех кошек, хвосты которых идут на украшение стола? Что с ними потом делают?

– Ничего, ваша милость. Отпускают.

– И они так и бегают, без хвостов?

– А что им еще остается? Поверите ли, иной раз и за неделю не встретишь целую черную кошку – только бесхвостые.

Шнырок, наконец, добрался до кухни. Он вошел в широко распахнутые двери и остановился, залюбовавшись суетой, царящей в огромном помещении.

Вокруг носились толпы бесов-поварят. На первый взгляд, их движение казалось хаотичным, но опытный глаз Шнырка ясно видел четкие потоки: одни бесы доставляли продукты из кладовых на разделочные столы, другие тащили нарезанные овощи к котлам, третьи хватали ведра с очистками, устанавливали их на специальные тачки и катили к выходу. Четвертые весело перебрасывали мясные туши, пятые… шестые… От больших печей тянуло жаром и специальный агент, машинально вытер вспотевший лоб.

«Ну просто, как на стройплощадке», – подумал Шнырок с умилением. – Только Абарзела не хватает.

Осторожно пробираясь между столами и уворачиваясь от тачек с отходами, Шнырок двинулся в конец большого зала, где стояли печи поменьше, и черти-кондитеры в белых колпаках склонялись над фигурными пирожными.

– Кто тут у вас главный? – спросил он.

– Все, – коротко ответил кондитер, не отрываясь от дела – он украшал рядами зеленых кремовых розочек щедро осыпанные шоколадом продолговатые бисквиты. – Ты из третьей бухгалтерии?

– Э-э… а что? – на всякий случай, Шнырок решил не отказываться.

– Ничего, – черт поднял большой кулинарный шприц, заполненный зеленым кремом, ловко слизнул повисший на краю сладкий комочек и только после этого бросил на визитера равнодушный взгляд. – Если ты из третьей бухгалтерии… – он указал шприцом на Шнырка и машинально нажал на поршень. Зеленый кремовый лепесток едва не ляпнулся на серую жилетку, но черт успел подхватить его большим пальцем левой руки, – то ваш торт еще не готов, желе не застыло.

– Торт? Я, кстати, насчет торта…

– Пустить лебедей из безе по голубому желе это, конечно красиво, – черт облизал палец, поморщился и выудил из нагрудного кармашка очищенный зубок чеснока. Бросил его в рот, прожевал и подмигнул Шнырку. – Красиво, говорю, романтично даже. Но желе в наших условиях… жарковато здесь, сам видишь. Так что, не застыло еще. Ждите.

– Подождем, дело привычное, – согласился Шнырок. – А вот, если уж про торты речь зашла, то сколько, к примеру, сахара может в торт пойти? Ну, в самый большой?

– Рецептура, это не к нам, – черт отвернулся от Шнырка и снова занялся розочками. Поднос с пирожными быстро превращался в подобие капустного поля. – Все продукты лично ГК отмеряет.

– ГК?

– Генеральный Кондитер. Великий и ужасный.

– А нормальное имя у него есть?

– Зачем? ГК, он и есть ГК. Этого достаточно.

– Понятно. А где он сейчас? Мне поговорить с ним надо.

– Поговорить? – Черт снова отвлекся от пирожных. – С ГК? Ты что, парень, офигел? Не, когда ГК сам на тебя налетел, тут, конечно, ничего не поделаешь. Но по своей воле?

– А что мне ваш ГК! – напыжился Шнырок. – Да я, если хочешь знать, с самим Абарзелом… – Шнырок запнулся. Все-таки, откровенно врать, что он с самим Абарзелом запросто беседовал и по плечу его хлопал, было как-то неловко. – Гм. Слыхал про младшего демона Абарзела? Из строительного отдела, прораб.

– Нет, не слыхал, – небрежно отмахнулся черт-кондитер. – А вот наш ГК…

– Короче, где этот ваш гениальный генеральный? – обидевшись за столь неуважительное отношение к грозному прорабу, перебил его Шнырок.

– Дверь видишь, перекошенная, – шприц с кремом повернулся налево и указал в сторону расхлябанной двери неопределенного цвета. – Это его кабинет. ГК с утра там засел, ягодный слой для нового пирожного подбирает.

– Так бы сразу и сказал, – проворчал Шнырок и, не удостоив черта прощального кивка, двинулся налево. Дверь была приоткрыта, что внушало определенные надежды. Хотя черт-кондитер успел намекнуть, что ГК не является самым приятным собеседником, незапертая дверь указывала, что хозяин кабинета достаточно общителен. Конечно, было бы еще приятнее, если бы та же дверь была открыта нараспашку. Тогда, как учили на курсах переподготовки младшего состава, можно было рассчитывать на приятную дружескую беседу. Но и просто приоткрытая дверь, тоже хороший знак.