Аккес, наконец, посмотрел на него, сурово нахмурившись.

— Не притворяйся. Уж ты в таком разбираешься. Ответь просто — это она?

Эгрант загадочно усмехнулся и, обернувшись, посмотрел на суетливо мельтешащую Зику, которая, как всегда, старалась сделать так, чтобы всем остальным было комфортно и хорошо. Милое дитя.

— Если ты спрашиваешь, является ли Зика твоей сестрой, то да. Это её перерождённая жизнь. И ведь даже похожа немного. — Он опять посмотрел на Аккеса, широко улыбаясь. — Не удивительно, что ты сразу её узнал.

Аккес опять посмотрел на девушку и улыбнулся. И была в этой улыбке некая надежда и грусть, а ещё чуть-чуть счастья, от которого впервые за долгое время улыбка тронула не только его губы, но и отразилась в глазах.

В конце концов, развалившись на ветке, он с удовольствием отхлебнул из миски, наслаждаясь прекрасным вкусом овощной похлёбки.

В то время как Эгрант, точно так же улыбаясь, продолжал смотреть на него.

Риана проснулась, когда солнце ещё не встало. Она теперь спала почти каждую ночь, в среднем по часу. Хотя в последнее время сон не приносил ей такого же удовольствия, как раньше. Она чувствовала внутреннее беспокойство и напряжённость и сама не могла понять, почему.

Постоянно какие-то мысли... странные...

Не желая на них концентрироваться, она потянулась и тихонько, чтобы никого не побеспокоить, пошла к Лекамиру, бдительно сторожащему их маленький лагерь.

— Тебе следует больше отдыхать, — сказала она, протягивая ему флягу с водой.

Лекамир взял флягу и отпил несколько глотков.

— Знаешь, и так нелегко доверять нашу жизнь посторонним... И кажется мне почему-то, что когда на карауле стоит этот варвар, мы в гораздо большей опасности, чем если бы никто не караулил.

— Но ты должен признать, что он неплохо справляется с нашей охраной. К тому же, Эгрант говорил, что ставит какие-то магические штучки, которые, в случае опасности, дадут сигнал.

— И это тоже не внушает мне доверия, — угрюмо сказал рыцарь и посмотрел на девушку. — Мне до сих пор непонятно, почему ты им так доверяешь. Они, в первую очередь, люди, которые возглавили нашествие на наши королевства. Развязали войну, а теперь ещё собирают странные артефакты. Всё это очень подозрительно.

— Я доверяю Первородному, — сказала Риана, улыбнувшись. — Он высшее создание, и моя святая обязанность — помочь ему. К тому же, я верю, что он хочет спасти этот мир и вернуться домой.

— Если бы его не было, и спасать никого не нужно бы было, — сказал рыцарь, хмурясь.

— Тоже верно. — Риана грустно опустила глаза. — Но что есть, то есть. Просто знай, что, пока у нас общая цель, они нам не враги.

— Пока общая цель? А потом что, будем дальше резать друг другу глотки?

— Надеюсь, нет. — Девушка улыбнулась и посмотрела на светлеющее небо. Жрице не хотелось говорить о грустном в это прекрасное утро, поэтому она решила сменить тему: — Я вот подумала... ты никогда мне толком не рассказывал о своих подвигах и путешествиях.

Лекамир вздохнул.

— Для этого есть барды. Я же не умею красиво рассказывать. Для сравнения, вот тебе история: Однажды наткнулся на разбойников, которые как раз возвращались с набега и решили заодно обчистить и меня, приняв за простого путника. Естественно, я дал отпор, да и немного их было. Пять лбов. А потом оказалось, что похитили они какую-то девицу. Та зарёванная просила вернуть её домой. Не мог же я её оставить, пришлось отвести. А там и оказалось, что она благородного рода. Ну, дали награду. Вот и вся история. А потом барды начали петь, будто я, услышав о похищении, отправился сражаться с двумя десятками разбойников, воспылал чувствами к пленнице, чуть не погиб, вызволяя её. И что не смог просить руки её, потому что не был благородного происхождения. И что оба мы остались с разбитыми сердцами.

Риана рассмеялась.

— Очередная история о неземной любви?

— Да какая там любовь. Девчонка та была лет тринадцати, вся в соплях, слезах и дорожной пыли. Постоянно ревела и требовала отвести домой. Да я рад был наконец избавиться от неё.

Риана рассмеялась ещё сильнее.

Лекамир тоже улыбнулся, видя, как заразительно она смеётся.

— Да, теперь это кажется смешным. Хотя я всё равно иногда скучаю по тем временам. Ну, как видишь, неважный из меня рассказчик. Лучше ты что-нибудь расскажи.

Отсмеявшись, Риана сказала:

— А вот у меня, к сожалению, никаких интересных историй и нет. Я же тут меньше полугода. Да и ты почти всегда рядом, так что в курсе всего, что происходило.

— Ну, тогда расскажи о небесном мире. — Рыцарь посмотрел на небо, которое становилось всё светлее. — Как там? Похоже на человеческий мир? Ты никогда не рассказывала о нём.

Риана так же подняла глаза к небосводу.

— Там всё не так... — Она вдруг стала серьёзной. — Это как... обволакивающее тепло и лёгкость. Там нет зависти и страха. Только любовь и свобода. Там можно делать всё, что хочешь, узнавать всё, что интересно. Нет ни запретов, ни секретов. Есть то, что нельзя постичь, но только потому, что ты неподготовлен, а не потому что запрещено. Там все доброжелательны и готовы помочь, если что-то не получается.

— Звучит здорово, — задумчиво сказал рыцарь, но потом повернулся к внезапно поникшей Риане. — Зачем же тогда ты ушла оттуда?

Жрица вдруг посмотрела на него, и на её лице опять появилась улыбка.

— А почему ты отправился в своё путешествие? Почему не остался на своей ферме, в безопасном месте?

— Ну, ты сравнила, — усмехнулся он. — У меня дома ничего подобного не было. Только братья, которым я был обузой.

— Тем не менее, это то же самое. Слушать истории о приключениях совсем не то же самое, что участвовать в них. — Она опять посмотрела в небо. — Каждая из жриц однажды понимает, что знания — это не опыт. И в один прекрасный день решается покинуть чертоги Богини, с целью пережить своё собственное приключение.

— И неужели никто не захотел вернуться обратно?

— Было и такое, — грустно опустила она голову. — Некоторые переоценивали свои силы и не справлялись. За этим печально было наблюдать. — После небольшой паузы она опять повеселела. — Но им всем давался второй и третий шанс... Столько, сколько нужно было. Богиня всех нас любит.

И тут из-за деревьев показалось солнце, и один из лучей попал прямо на жрицу, защекотав ей нос. Риана рассмеялась, после чего повернулась к Лекамиру и бодро произнесла:

— Пожалуй, можно сказать, что уже утро, и пора будить остальных.

— Как скажешь.

Лекамир улыбнулся в ответ, наблюдая за тем, как Риана, развернувшись, направилась обратно к лагерю. Мысль о том, что она покинула это идеальное место только для того, чтобы жить в их мире, немного одушевляла. Значит, здесь есть что-то такое, чего не хватает там, где, казалось, есть всё.

Ещё раз оглядевшись вокруг, он пошёл за ней.

Вечером того же дня, они, наконец, приблизились к поселению Еттомун. Месту, где выросла Зика. Лекамир начал узнавать местность, которая несильно изменилась за семь лет. А позже он встретил одного из поселенцев, который, завидев его, сначала испугался, но потом, видимо, узнав, улыбнулся и залепетал что-то на своём языке.

— Шолу-шолу, — повторял Лекамир, силясь вспомнить, как принято приветствовать в здешних местах.

Островитянин замахал руками, приглашая следовать за ним, и побежал вглубь леса. Остальные последовали за ним.

— Я надеюсь, они знают, где может находиться амулет, — сказал Эгрант.

— По крайней мере, здесь мы можем хоть что-то узнать, — ответил Лекамир, стараясь не потерять из виду их проводника. — В любом случае, они могут указать, куда нам идти. Попрошу Зику расспросить их. Я хоть и могу в целом понять их речь, для неё она родная и ей будет проще с ними общаться.

Зика же, услышав это, только сильнее помрачнела, но ничего не сказала. Она просто в очередной раз мысленно себе напоминала, что сейчас с ней рядом Лекамир и никто не посмеет её обидеть. И Риана здесь, и остальные... они ведь не позволят, чтобы с ней что-то случилось?.. Она на это надеялась.