Если спать хотелось Джейсону, вахту несла Джана. Зачастую они совсем не спали, а просто отдыхали где-нибудь под деревом. Деревья были для них благословением и спасением от самых опасных животных во всем Пеллюсидаре — типдаров, от которых пошло название этих гор. Летающие рептилии представляли самую серьезную и постоянную угрозу. По счастью, природа, создав типдаров, позаботилась и о средствах защиты против них. К тому же Джане всегда удавалось услышать хлопанье их крыльев задолго до того, как они сами попадали в поле зрения типдаров.

Джейсону трудно было судить о пройденном расстоянии и затраченном времени, но ясно было, что и то и другое весьма значительно. Ему уже удалось довольно прилично освоить новый язык, и он отваживался на короткие фразы, нередко вызывая веселый смех своей наставницы неправильным произношением или построением предложений. Именно в этот момент судьба поставила у них на пути непреодолимое с виду препятствие. Это была очень глубокая пропасть с отвесными стенами, спуститься по которым не решилась бы даже сама Джана. Джейсон решил, что пропасть образовалась в незапамятные времена при мощном землетрясении и могла тянуться в обе стороны на десятки или даже сотни миль. Долгое время девушка и ее спутник искали удобное для спуска место. Джана не хотела идти налево. Там можно было спуститься, но она помнила, с каким трудом преодолела этот подъем сама, когда спасалась от Скрука. Еще одним фактором против такого маршрута была возможность повстречать там подобные группы похитителей девушек. Вот почему Джана повела Джейсона направо, останавливаясь через каждые несколько сот ярдов и проверяя, нельзя ли попытаться в этом месте спуститься вниз.

Умом Джейсон понимал, что такой способ отнимает очень много времени, но с удивлением отметил, что больше не придает этому прежнего значения. Всю свою жизнь бывший рабом времени, Джейсон Гридли в Пеллюсидаре расслабился, пересмотрел прежние понятия и нашел, что местное безвременье вполне его устраивает. Просто поразительно было наблюдать, как отсутствие необходимости подчиняться этому суровому хозяину — времени — может самым решительным образом изменить все мировоззрение человека.

Отсутствие времени, как понятия, удивительным образом влияло на ответственность человека за свои поступки. Все мы совершаем определенные действия, исходя из будущего вознаграждения или наказания. Но если нет времени, нет и будущего. Подобно Тарзану, Джейсон Гридли почувствовал, как его ответственность за судьбу экспедиции не то чтобы совсем исчезает, но отходит куда-то на второй план, уступая место сиюминутным интересам. Что случилось, то случилось, и ничего изменить он уже не в состоянии. Его товарищи находились далеко отсюда и не могли помочь ему, как и он не мог помочь им. Так стоило ли беспокоиться и ломать голову над нерешаемыми проблемами в этом удивительном мире вечного полудня? Джейсон Гридли тряхнул головой, отгоняя непрошеные мысли, и занялся изучением классически прекрасного профиля своей спутницы.

— Почему ты так часто на меня смотришь? — не выдержала девушка.

Джейсон покраснел и поспешно отвернулся. Ее вопрос застал его врасплох. Он впервые задумался, что, в самом деле, слишком часто за последнее время смотрит на Джану. Он хотел было что-то ответить, но поперхнулся и закрыл рот. А почему, собственно, он так часто на нее смотрит? Ответ был очевиден, но он даже сам себе боялся признаться, что причина в ее прекрасном облике.

— Почему ты не скажешь об этом вслух? — спросила вдруг Джана.

— О чем это об этом? — глупо осведомился Джейсон.

— О том, что появляется в твоих глазах каждый раз, когда ты смотришь на меня, — ответила девушка.

Джейсон изумленно уставился на нее. Только полный идиот не понял бы смысла ее слов, а Джейсона Гридли еще никто не считал идиотом. Неужели он именно так смотрел на нее? Неужели он сошел с ума, позволив себе, пусть даже подсознательно, испытывать нежные чувства к этой маленькой дикарке, которая хватала мясо обеими руками и пожирала его с жадностью дикого зверя, отрывая большие куски своими белоснежными зубами? К этой полуголой особе, знавшей о правилах приличия не больше, чем обитающие здесь животные? Неужели он был настолько неосторожен, что даже эта неопытная девчонка сумела с легкостью разглядеть любовь в его глазах? Его воспитание, основанное на тысячелетней культуре, возмутилось при одной только мысли о подобной возможности.

Перед его мысленным взором встало породистое аристократическое лицо Синтии Фурнуа, дочери знаменитого голливудского режиссера Абеляра Фурнуа, он же — Эйб Финк. Он вспомнил чопорную педантичность Синтии, касавшуюся соблюдения мельчайших деталей гак называемого светского поведения, что, по правде говоря, нередко доводило его до состояния бешенства. Или столь же аристократическое лицо Барбары Грин, дочери старого Джона Грина, крупного торговца недвижимостью из Техаса. Сам Джон не слишком обращал внимание на светские условности и частенько шокировал своим безответственным поведением миссис Грин и Барбару. Последняя, однако, получив образование в Европе и в Англии, умела заставить своего папашу пользоваться за обедом вилками в правильной последовательности. Тут он вспомнил о невыносимом снобизме обеих молодых леди и ему стало не по себе. Если у Барбары снобизм был чем-то напускным и искусственным и можно было надеяться, что с возрастом это пройдет, то Синтия была поражена им до глубины своей мелкой, себялюбивой души. Вместе с тем обе девушки в определенной степени отражали взгляды и мировоззрение светского общества Голливуда, почему Джейсон и вспомнил о них, пытаясь сформулировать ответ на бес-хитростный вопрос Джаны. Он вдруг представил ее на званом ужине в компании Барбары и Синтии и чуть не расхохотался. Нет, Джана была замечательной спутницей в выпавшем на его долю приключении, но он же современный человек и не собирается вечно бродить по мим горам и воевать с допотопными чудовищами. Если Джане заблагорассудилось прочесть в его глазах что-либо, кроме обычных дружеских чувств, то при чем здесь он? Очень жаль, конечно, но давайте все же рассуждать здраво. Ну разве может из всего этого получиться что-то хорошее?

А пока Джейсон медлил с ответом, глаза Джаны не отрывались от его лица, проникая, казалось, в самые глубины его души. Ласковая улыбка, в которой можно было прочитать призыв и обещание, медленно стерлась с ее губ. Пусть она была дикаркой и дочерью каменного века, но она еще была настоящей женщиной и отнюдь не дурочкой.

Величественно выпрямившись во весь рост, она отвернулась от Джейсона и, не проронив больше ни слова, пошла назад, в направлении того самого спуска, где ей с таким трудом удалось ускользнуть от Скрука и его фелиан.

— Куда же ты, Джана? — растерянно крикнул ей вслед Джейсон. — Чем я тебя обидел?

Девушка остановилась, повернула к нему гордо поднятый подбородок и смерила презрительным взглядом.

— Можешь идти своим путем, презренный джалок, — заявила она, — а Джана пойдет своим!

Густая облачность заволокла вершины Гор Типдаров. Черные грозовые тучи начали сползать по северным склонам, распространяясь к западу и востоку.

— Приближается наводнение, — озабоченно объявил Тоар. — Пока что льет над Зорамом, но скоро дойдет и до нас.

Вокруг сильно потемнело, а через некоторое время небо сплошь затянуло тучами. Для Тарзана такая картина была в новинку. Он впервые видел Пеллюсидар не залитым солнцем, а темным и мрачным, и это ему не понравилось. У его спутников перемена погоды также вызывала только отрицательные эмоции. Оба казались не в своей тарелке и поминутно со страхом вглядывались в небо. Но не только люди оказались затронуты предстоящим стихийным бедствием. Склоны гор покрылись множеством животных, стремившихся забраться повыше. Общий страх заставил их временно позабыть прежнюю вражду, так что хищники и травоядные спешили достичь безопасной зоны бок о бок, не обращая друг на друга никакого внимания, равно как и на троих друзей.