Сказал все это и широко улыбнулся, видя, как красные пятна покрывают их рожи. Кивнул, а затем развернулся и быстро прошмыгнул в приоткрытую калитку. Чувствуя затылком убийственные взгляды, я плюхнулся на пассажирское сиденье и скомандовал по-прежнему трясущейся Лоле:

— Заводи. Сегодня тебя дома ждать не будут.

— Спасибо, — выдохнула она.

Пока она сдавала задним ходом, Эдгар — или как там его — пытался просверлить глазами дырку у меня во лбу, а ее отец эмоционально жестикулировал. Усмехнувшись, я сделал глоток остывшего кофе, что остался в подстаканнике на дверце и отсалютовал им стаканчиком.

В тот же момент их лица скрылись из вида, и мы вдвоем выдохнули.

— Да уж, — пробормотал я.

— Прости, — прошептала Лола.

Я промолчал, потому что, если откровенно, думал не о том, что нажил себе двух врагов сегодня вечером.

А потому что эту ночь мне придется провести в одной постели с девушкой, которую я могу защитить от кого и чего угодно, кроме самого себя.

10

— Лера на ночном дежурстве, — отчеканил я, включая свет в прихожей, — Ты как?

— Нормально. Спасибо, — Ло сняла туфли и неуверенно переступила с ноги на ногу, — За то, что не дал на растерзание.

— Да, фигня, — махнул рукой я, — Чай?

Кивнула — молча и едва улыбнувшись.

— Тогда иди, став чайник и мой кружки.

Вскинув бровь, Лола вытянула шею, занимая оборонительную позицию.

— Давай-давай, женщина. Я руки помою пока и организую нам спальное место.

— Сексист, — буркнула она, скрываясь в узком коридоре.

Я заглянул в ванную и посмотрел на свое отражение — влип по полной. Сглотнув, опустил глаза ниже, на выпирающую ширинку и тряхнул головой, открывая кран и подставляя затылок под ледяную воду.

Приведя себя в чувства, я расстелил диван и достал из шкафа чистую футболку, бросив ее на подушку. Открыл окно, чтобы проветрить на ночь и побрел на кухню.

Лола уже заварила чай и поставила на стол плошку с шоколадным печеньем. Сняла кожаную курточку и повесила ее на спинку стула, а сама уселась на подоконнике, обхватив кружку руками — ну в точности повторяя обычную позу моей сестры.

— Я не знала, что Лера берет ночные смены, — сказала она, словно читая мои мысли.

— У нее вроде как по договору обязаловка — две ночных в месяц. Лерка их терпеть не может — у нее проблемы со сном. Так что, — я сел за стол и сделал глоток, — Завтра утром лучше быть как можно тише. В гневе моя сестрица страшнее фурии.

— Поняла, — улыбнувшись. Ло свесила ноги с подоконника и начала болтать пятками в воздухе, — Яр, еще раз спасибо. Я не хочу тебя напрягать и… Может, я могу лечь в ее комнате?

— Вряд ли она обрадуется, когда в шесть утра обнаружит тебя в своей кровати, — сглотнув, в миллионный раз соврал, — Никаких проблем.

— Тебе завтра куда-нибудь надо?

— Нет, воскресенье же.

— Понятно, — протянула она.

Замолчали. Допили чай. Лола помыла чашки, я выдал ей футболку, зубную щетку и скрылся в своей комнате, уставившись в окно.

Какого хрена ты делаешь, Новиков? Какого хрена?

Погруженный в свои мысли, я не заметил, как скрипнула дверь и не расслышал шлепки босых ног по полу. Вздрогнул, когда за спиной раздался ее голос:

— Яр… Я могу попросить тебя еще об одной услуге? — тихо, едва слышно спросила Ло.

— Конечно можешь, — я повернулся, распознав в слабом голосе какую-то грусть, тоску, что-то, чего в ее голосе никогда не звучало.

— Не отталкивай меня, — она шагнула ко мне навстречу один раз, затем другой, — Не отталкивай, пожалуйста, — практически прохрипела дрожащим голосом, заставляя меня нахмуриться.

— Я не понимаю… — успел пробормотать я, перед тем, как это произошло снова.

Она поцеловала меня. Обхватила плечи ладошками, потянулась на цыпочках, и, с трудом дотянувшись до моих губ, поцеловала. Так же неумело и неловко, как тогда, в первый раз — на ночном воздухе под рокот мотора. Так же порывисто и торопливо, словно боялась упустить момент, словно в следующую секунду я могу ее…

Но я не стал. Обнял ее за талию, не услышав — почувствовав — судорожный вздох; воздух, вырвавшись из ее легких в мой рот. Обнял и прижал к себе — крепко, сильно, так, как давно хотел, как мечтал — ее хрупкое тело, изгибы, мягкая кожа к моему телу — чуть более жесткому и угловатому. Обнял, сжал руками, притянул, словно имею на нее какое-то право. А в голове звенели слова:

«Не отталкивай…»

Не оттолкнул. Напротив, оторвал от пола, и сел вместе с ней на диван, заставляя обхватить меня ногами. Запустил одну руку в густые шелковистые волосы, а другой продолжал обнимать и сжимать — спину, шею, попу — всё до чего мог дотянуться. Вздрогнул, когда она потерлась о мой член и понял, что вздрогнула и она.

Замерла на секунду и оторвалась от моего рта с закрытыми глазами. Я продолжал покрывать мелкими поцелуями ее лицо — подбородок, щеки, веки и скулы; целовал шею, как одержимый и кусал зачастивший пульс, а потом ласкал языком место, где пульсировала ее кровь. Боже… Я бы никогда не выпускал из своих рук, я бы целовал ее всю, с головы до пяток, я бы не оставил ни одного живого места на ней.

— Яр… — прошептала, пока я пытался отдышаться, хватая ртом воздух у ее шеи, у ее волос.

Пока я вдыхал, вбирал в себя ее запах.

— Яр… — повторила она, напрягаясь на мне, — Ты соврал мне, да?

Я не смог ответить — лишь сильнее сжал ее в объятиях, боясь, что она растворится. Смолчал, как трус и продолжал прятать лицо в ее волосах.

— Если я скажу, что просто очень люблю целоваться — ты мне поверишь? — промычал я, боясь поднять лицо.

— Нет, — прошептала она, — Ты ведь не… — «не гей» зависло не озвученное в воздухе.

Отрицательно покачал головой и продолжал держать её — не отпущу. Будет вырываться, будет бить и кусаться — не отпущу.

— Зачем? — ее голос стал настолько сдавленным, настолько тихим, что у меня сжалось сердце.

Я поднял голову и впервые взглянул на нее честно — так как я ее вижу, не скрывая своих эмоций. Прикоснулся кончиком большого пальца к нижней губе, оттянул ее, поражаясь мягкости.

— Так было нужно, — ответил и заглянул в глаза — светлые, наполненные слезами и обидой, — Я не собирался тобой пользоваться и обманул не для этого, — поспешно добавил я.

— Не понимаю, — Лола прикусила губу, которой я только что касался и отвернулась, — Не понимаю, зачем? Если я тебе не нравлюсь, мог просто сказать и…

Она начала упираться в мои плечи и попыталась встать с меня, но я удержал, крепко прижав к себе. Ло снова вздрогнула и посмотрела на меня широко распахнутыми глазами.

— Это похоже на то, что ты мне не нравишься? — прохрипел я, обхватывая ладонью ее затылок и наклоняю лицо к себе. Провел губами по ее, лизнул верхнюю и вздохнул, услышав тихий-тихий стон, — Нравишься, очень нравишься, — выдохнул, когда она потерлась о меня в ответ.

— Тогда зачем? Почему соврал?

— Потому что я не связываюсь с девушками. Я избегаю отношений, — честно ответил я, взглянув на нее, — Есть причины и… Я ляпнул первое, что пришло в голову, чтобы ты не рассматривала меня как вариант.

— Как видишь, это не шибко помогло, — пробормотала она, снова упираясь, — Отпусти.

Мне пришлось разжать руки — хоть и не хотел. Ло подскочила на ноги, одернула футболку и попыталась разгладить складки на ткани, но тщетно. Провела рукой по волосам и криво усмехнулась:

— И что теперь?

Не найдя никакого ответа я пожал плечами и опустил локти на колени. Уставился на свои ладони, которые до сих пор жгло и кололо от прикосновений.

— Давай просто не будем торопиться, ладно? — шепчу я, — Пусть все идет, как идет.

— Почему? — ее голос дрогнул и мне пришлось поднять взгляд.

Ее большие глаза начали наполнятся слезами, и я потянулся к ней. Схватил за запястье и усадил к себе на колени, утыкаясь носом в ее плечо и вдыхая запах, что стал таким привычным.