Этим утром Херцго Алегни пребывал в куда лучшем настроении, чем в большинство беспокойных дней. Разведчики вернулись с хорошими новостями: Предтеча снова заточен под землей, и множество могучих водных элементалей сдерживают стены его темницы. План Силоры Салм потерпел крах. Нового извержения не будет, и Кольцо Страха останется без подпитки. Землетрясения больше не поколеблют землю под его ногами и не разрушат его амбициозные начинания.

В тифлинге было шесть футов роста, не учитывая его закрученных рогов. Он поднял жесткий воротник плаща, демонстрируя алые узоры на атласе. Алегни обожал ярко-красный цвет — цвет его демонических глаз. Того же оттенка был и клинок смертоносного меча, что тифлинг носил у левого бедра. Распахнув жилет, Алегни выпятил широкую грудь, демонстрируя массивные мышцы. Он откинул полу черного плаща за левое плечо и вышел из палатки твердым, уверенным шагом.

Тифлинг прошелся по высокому холму и остановился под сенью раскидистого дуба, где ранее заметил группу своих подчиненных-шадоваров.

— Где Баррабус? — спросил Алегни. Трое прислужников неуверенно переглянулись. — Найдите его! — потребовал тифлинг. — И приведите ко мне.

Все трое, спотыкаясь и отталкивая друг друга локтями, разбежались в разные стороны, задавая вопросы всем, кого встречали на пути. Некоторые, взглянув на командира, так же бросались на поиски.

Херцго Алегни, подождав, пока суетящиеся подчиненные скроются из виду, позволил себе ухмыльнуться, удовлетворенный этой демонстрацией его власти.

Спустя некоторое время к тифлингу подошел человек, который, в отличие от многих в этом лагере, не спешил падать ниц по первому же его приказу. Он был ниже Алегни почти на фут, а единственным украшением служила ромбовидная пряжка на поясном ремне. Вооружен мужчина был непримечательными с виду мечом и кинжалом. Так или иначе, этот темноволосый и серокожий человек не казался маленьким даже на фоне могучего тифлинга-нетереза. Он приподнял одну руку, чтобы предплечье опиралось на эфес меча, в другой мужчина держал еще целое зеленое яблоко, которое время от времени, не глядя, подбрасывал и ловил.

— Разведчики вернулись из залов дворфов, — начал Алегни.

— Знаю. Наши враги потерпели неудачу.

— Ты с ними говорил? — спросил тифлинг, и в его красных глазах вспыхнули гнев и разочарование. — Они говорили с тобой?

— В основном, — отстраненно ответил убийца.

Баррабус Серый едва мог сдерживать улыбку. Ему доставляло удовольствие осознавать, что Алегни сурово накажет разведчиков за нарушение субординации — возможно, даже кого-то убьет. Мысль о нескольких замученных до смерти шадоварах нисколько не печалила Серого. Как раз наоборот.

Конечно же, он ни с кем не говорил. Но чтобы решить столь простую загадку убийце этого и не требовалось, в отличие от надутого нетерезского лорда, стоящего перед ним. Неудача, постигшая слуг Силоры, не стала для Баррабуса неожиданностью. Ведь в купели для прорицаний он видел ее врагов, в том числе Дзирта До'Урдена и Бренора Боевого Топора.

Херцго Алегни, проворчав несколько ругательств, продолжил:

— Настал наш час. Наши противники ослабли. А если бы ты выполнил задание, что я тебе поручил, их силы были бы подорваны еще больше.

Баррабус, не найдя, что ответить, лишь изящно поклонился. Его послали убить Силору, и Серому удалось бы это, если бы не образы в купели для прорицаний. Они всколыхнули в убийце волну давно позабытых эмоций, под натиском которых он едва не рухнул с ветки дерева прямо в центр разбитого Силорой лагеря.

Баррабус отогнал воспоминания прочь, опасаясь, что его смятение заметит и без того сердитый тифлинг, стоящий подле него.

— Может снова отправить тебя к ней, чтоб ты закончил дело, — задумался Алегни.

— Охрана, вероятнее всего, уже удвоена.

— О, это не может пугать столь хитрого и сильного человека, как Баррабус Серый, — сочащийся сарказмом ответ тифлинга был вполне ожидаем.

Убийца пожал плечами.

— Разумней было напасть на слуг Силоры всеми имеющимися силами, — заметил Баррабус.

— Эта мысль приходила мне в голову.

— Без сомнений, Силоре тоже. Волшебница не полная дура.

— Ты не думаешь, что пришло время нанести решающий удар?

— Я думаю, Силора сама скоро пойдет в атаку, — сказал убийца. — Она потеряла возможность устроить извержение, и ей необходимо спровоцировать иную катастрофу.

Алегни взглянул на подчиненного с любопытством.

— Она служит Сзассу Тэму, во всяком случае, ты мне так сказал, — пояснил Баррабус, — и стремится завершить свое Кольцо Страха. Я слышал ее слова о том, что Сзасс Тэм не прощает ошибок.

Очевидно заинтересованный, Херцго Алегни принялся ходить вокруг толстого ствола дуба.

— Она нападет на нас? — спросил он, снова подходя к убийце.

— А ты бы напал, будь на ее месте? Представь, твое Кольцо Страха требует жертв, поэтому тебе необходимо устроить грандиозную резню. И быстро. Нападешь ли ты на армию, которая ждет атаки?

На лице тифлинга появилась улыбка.

— А город, полный людей, так близко… — Закончил он мысль Баррабуса. — Силора скоро ударит по Невервинтеру.

Убийца снова пожал плечами.

— Иди и выясни это точно! — приказал Алегни.

Баррабус Серый с улыбкой поклонился, радуясь возможности поскорее уйти. Но, не сделав и пары шагов, он обернулся и, взглянув на тифлинга, сказал:

— Не за что.

— Я тебя не благодарил.

— Но ты знаешь мне цену. И твоя разочарованность говорит о многом. Этого вполне достаточно.

Алегни усмехнулся словам убийцы, и его улыбка стала еще шире, когда Баррабус добавил:

— Когда я верну свой кинжал, я стану служить еще лучше, мой господин.

Тифлинг нахмурился.

— Когда-нибудь ты поймешь смысл моих слов, — пообещал Серый и, рассмеявшись, пошел прочь.

Улыбка невысокого человека погасла, стоило ему отойти от Алегни. Воистину, убийца ненавидел тифлинга больше, чем любое другое живое или немертвое существо за всю свою жизнь. Но у Алегни был меч, поэтому Баррабус не мог пойти против него. Этот мерзкий клинок знал о каждом движении убийцы до того, как тот его делал. Гнусный артефакт, дающий тифлингу власть над ним, с легкостью уничтожил бы Серого по первому же желанию своего хозяина.

Если бы ему грозила просто смерть, Баррабус давно отрубил бы Алегни руки и с радостью принял свою «награду». Но меч, теперь известный как Коготь, не просто лишил бы Серого жизни. Он уничтожил бы человека, поглотил и навечно подчинил частицы его души. Артефакт поглощал бы жизненную энергию Баррабуса, становясь все могущественней.

Или же меч воскрешал бы Серого для того, чтобы убивать снова и снова.

Да, Баррабус ненавидел Алегни, ненавидел его меч с красным лезвием и больше всего ненавидел свою беспомощность и рабство. Лишь однажды за прожитые десятилетия Баррабус Серый испытывал подобное: в Мензоберранзане, городе дроу. И сбежав из этого темного места, он поклялся, что никогда не станет служить кому-то не по своей воле.

Однако Коготь и нетерезский лорд, присвоивший его, заставили убийцу нарушить клятву.

— На данный момент, — пообещал себе Серый, крадясь по Невервинтерскому лесу.

Он думал о своем кинжале, оружии, которое было его отличительной чертой на протяжении большей части жизни, оружии, которое порождало страх в сердцах умелых воинов и наемников от Калимпорта до Лускана. Убийца знал, Алегни никогда не вернет его — несмотря на могущество Когтя, тифлинг боялся Баррабуса Серого и ни за что не позволил бы ему заручиться поддержкой столь мощного магического оружия. И все же убийца продолжал предаваться мечтам о поединке, который непременно состоится, если Серый сумеет вернуть кинжал. Он использует его, чтобы высосать жизненные силы Алегни, даже если Коготь будет в это момент делать то же самое с самим убийцей. Он верил, что сильнее своего ненавистного хозяина, и даже если оба они умрут в бою, то такая смерть будет достойным окончанием пути Баррабуса Серого.