Я покачала головой.

– Это ваша машина?

– Моего парня. Мы укрывались под переходом.

Рейес огляделся вокруг.

– Ну, это было глупо. Где он?

– Я не знаю. – Когда я произнесла эти слова вслух, новая боль прорезала меня, и я рухнула, едва удержав себя, когда мои ладони распластались на мокрой дороге.

– Что это? – спросил он, показав на рюкзак у меня в руках.

– Его… это его. Он отдал его мне, прежде чем…

Раздался пронзительный сигнал, и Рейес заговорил:

– Два–девятнадцать базе Эйч. Два–девятнадцать базе Джи.

– Два–девятнадцать, говорите, – сказал женский голос через динамик. Ее тон был спокойным, совсем не потрясенным.

– У меня группа людей, укрывавшихся под Хайвей 50 и перекрестком Ай 35. – Он осмотрел район, увидев раненных людей, разбросанных вверх и вниз по магистрали. – Здесь прошел торнадо. Десять–сорок девять на это место. Нам понадобится медицинская помощь. Выделите как можно больше машин.

– Поняла, два–девятнадцать. Скорые отправлены на ваше место.

– Десять–четыре, – сказал Рейес, снова обращая внимание на меня.

Я покачала головой.

– Я не могу никуда идти. Мне нужно искать его. Он, возможно, ранен.

– Может быть. Но вы не можете искать его, пока о вас не позаботятся. – Рейес кивком указал на мое предплечье.

Мою кожу разорвала двухдюймовая рана, и кровь, смешанная с дождем, малиновым потоком лилась из раны на асфальт.

– О, Иисусе, – сказала я, держась за руку. – Я даже не знаю, как это произошло. Но я... я не могу уйти. Он где–то здесь.

–Нет, вы уйдёте. Потом сможете вернуться, – сказал Рейес. – Вы не можете помочь ему прямо сейчас.

– Он придет сюда. Обратно к машине.

Рейес кивнул.

– Он умный парень?

– Он чертовски умен.

Рейес выдавил легкую улыбку. Она смягчила его пугающий взгляд.

–Значит, больница – это второе место, которое он будет искать. 

Я коснулась повязки на руке, кожа вокруг нее была розовой и воспаленной от дезинфицирования и швов. Я чувствовала себя гораздо комфортнее в светло–голубом медицинском костюме, который дала мне медсестра, чем в своем мокром и холодном топе на лямках и джинсовых шортах. Я где–то час сидела в приемном покое, все еще держа в руках шерстяное одеяло Рейеса и пытаясь придумать, как сказать Джеку и Дэйне, что случилось с их сыном. Но все равно не смогла бы. Мобильная связь не работала.

Больница превратилась в устойчивый поток мертвых или умирающих, раненых и потерянных. В помещение привели дюжину или более детей, всех в грязи, но в остальном без единой царапины. Насколько я могла судить, их разлучили с родителями. Вдвое больше родителей прибыло в поисках своих пропавших детей.

Приемная была превращена в огромную очередь по оказанию помощи раненым, и в итоге я стояла, прислонившись к стене, в ожидании непонятно чего. Очень полная женщина сидела в нескольких шагах от меня, обнимая четырех маленьких детей, их лица были полностью испачканы грязью и слезами. На женщине была ярко–зеленая рубашка с надписью «Детский сад KidsFirst», выполненной в детском шрифте. Я вздрогнула, зная, что эти дети были лишь малой частью тех, кто был под ее опекой.

Мои ноги потащили меня к двери, но чья–то рука обхватила мое плечо. На долю секунды меня захлестнул прилив облегчения и невероятной радости. Мои глаза наполнились слезами прежде, чем я развернулась. Даже если Рейеса было приятно видеть, разочарование от того, что это не Шепли, было уже за гранью.

Я подавилась рыданием, мои колени подогнулись, и Рейес помог мне опуститься на землю.

– Ого! – сказал он. – Эй, леди. Дышите глубже. – Его толстые руки были размером с мою голову, а между бровями у него была неизменная глубокая морщина. Она была еще глубже в данную минуту, когда он наблюдал мое неустойчивое состояние.

– Я думала, это он, – произнесла я, как только пришла в себя, если это вообще было возможно после того, как я впала в такое отчаяние, снова.

– Шепли? – Спросил он.

– Вы нашли его?

Рейес заколебался, но потом покачал головой.

– Пока нет. Но я нашел вас дважды, так что один раз я смогу найти его.

Я не была уверена, что могла чувствовать себя еще более безнадежно. Эмпорииздорово досталось. Целая больничная стена была вырвана, земля была усыпана изоляционным материалом и стеклом. Автомобили на стоянке были нагромождены друг на друга. Один застрял в ветвях дерева. Тысячи людей оказались без электричества и водопроводной воды, и они были наиболее удачливыми. Сотни других оказались без дома, и десятки пропали без вести.

Среди этой разрухи я не могла понять, с чего начать поиски Шепли. Я была на своих двоих, и у меня не было никаких припасов. Он был где–то там, и он ждал меня. Я должна была его найти.

Я встала. Рейес помог.

– Не торопитесь, – сказал он. – Я постараюсь найти вам тихое место, где вы бы ждали его.

– Я ждала целый час. Единственная причина, по которой он не пришел бы к машине или сюда, чтобы найти меня ...– Я проглотила боль, отказываясь снова плакать. – Что, если он ранен?

–Мэм, – он встал у меня на пути. – Я не могу позволить вам…

– Америка.

– Простите?

– Мое имя. Америка. Я знаю, что вы заняты. Я не прошу вашей помощи, но я прошу вас уйти с моего пути.

Он нахмурился.

– Вам только что наложили швы на руку, и вы собираетесь выйти из города? Через пару часов стемнеет.

– Я большая девочка.

– Не очень умная, однако.

Я вытянула шею.

– Вот ваше одеяло.

– Оставьте себе, – сказал он.

Я отошла в сторону, но он возразил.

– Уйдите с дороги, Рейес.

Я попыталась обойти вокруг него, но он снова заблокировал меня, вздыхая.

– Я готовлюсь вернуться к патрулированию. Дайте мне пять минут, и вы тоже сможете поехать.

Я посмотрела на него с недоверием.

– Я не могу никуда ехать! Я должна найти Шепли!

– Я знаю, – сказал он, оглядываясь и жестами указывая мне понизить тон. – Я пойду в том направлении. Мы оба будем его искать.

Мне потребовалась минута, чтобы ответить.

– В самом деле?

– Но когда стемнеет…

– Понимаю – сказала я, кивая. – Вы можете привезти меня сюда.

– Я поспрашиваю людей. Скоро здесь разместит свое укрытие Красный Крест. Может быть, к тому времени прибудет и Федеральное агентство по управлению в чрезвычайных ситуациях. Вы не можете провести здесь ночь. Вам не удастся заснуть.

Я не могла улыбнуться, но мне хотелось.

– Спасибо.

Он поерзал, чувствуя неловкость от моей благодарности.

– Ага. Патрульная машина стоит вон там, – сказал он, указывая на стоянку.

Я накинула рюкзак Шепли на плечи, а затем последовала за Рейесом наружу, под штормовое небо. Мои волосы были еще влажными, я их закрутила и закрепила пучком на затылке. Мои ноги скользили в мокрых сандалиях, а пальцы уже болели от холодного воздуха.

– Откуда ты? – Спросил Рейес, нажав кнопку на брелоке.

Мы оба сели в машину. Ткань сиденья была теплой и мягкой.

– Я выросла в Уичито, но хожу в университет в Икинсе, штат Иллинойс.

– Ой, в Истерн?

Я кивнула.

– Мой брат пошел туда учиться. Мир тесен.

– Боже, эти сидения словно бархатные подушки с эффектом памяти– Я вздохнула, откинувшись.

Рейес состроил мину.

– Тебе было неудобно слишком долго. Они больше похожи на сидения унитаза из твида.

Я выдавила смешок через нос, но все еще не могла улыбнуться.

Его взгляд смягчился.

– Мы найдем его, Америка.

– Если он не найдет меня первым.

Шепли

Дождь капал мне на веки, пробуждая. Я моргнул, накрыл глаза рукой, и мое плечо мгновенно отреагировало ... потом спина ... а потом все остальное. Я заставил себя принять вертикальное положение, и обнаружил, что нахожусь в поле среди зеленых растений. Я догадался, что это соя. Всюду лежали обломки – там было все, от ​​одежды или игрушек до щепок. Впереди,где–то пятидесяти ярдах, свет отражался от гнутого металла велосипеда. Я поморщился.