–Нет, – сказал я. – Все это прямо у меня перед глазами, а все равно не верится.

Шеф повернул на юг, прямо к Рейесу и Америке.

– Мы далеко от того места, что назвал Рейес?

– Шесть кварталов может. Не знаю, будем ли мы первыми на месте или нет, но…

– Не будем, – сказал я, уже заметив мигающие огни.

Шеф проехал еще пару кварталов и затем прижался к краю дороги. Сотрудники аварийной службы уже перекрывали дорогу, а пожарные собрались у перевернутой патрульной машины.

Я подбежал к автомобилю. Сначала меня остановили, но шеф замолвил за меня слово. Я упал на колени, рядом с фельдшером возле патрульной машины. Окруженный обломками, автомобиль был облеплен грязью, и каждое окно разбито вдребезги.

–Мерик? – заплакал я, прижавшись лицом к мокрой грязи.

Половина машины еще была на дороге, а другая, со стороны Америки, приземлилась на траву.

Светлые кудри выглядывали из небольшого отверстия, которое раньше было пассажирским окном. Длинные завитки насквозь промокли от дождя, некоторые были розовыми.

Я задержал дыхание и посмотрел через плечо на фельдшера.

–У нее кровь!

–Мы работаем над этим. Тебе придется отойти через пару секунд, чтобы я мог начать работу.

–Мерик? – снова сказал я, потянувшись вперед.

Я не был уверен, чего касаюсь, но мог чувствовать ее мягкую кожу. Еще теплая.

–Будь осторожен!

–Америка? Ты слышишь меня? Это Шеп. Я здесь.

–Шепли? – раздался тихий голос из машины.

Фельдшер отпихнул меня с дороги.

– Она очнулась! – крикнул он напарнику.

Активность бригады спасателей у автомобиля повысилась.

– Шепли? – позвала Америка, на этот раз громче.

Полицейский поднял меня с земли и оттащил назад.

– Я здесь! – крикнул я.

Маленькая рука высунулась наружу, и я упал на колени, ползя к ней. Я схватил ее руку прежде чем кто–либо смог меня остановить.

– Я здесь, детка, прямо здесь. – Я поцеловал её руку, чувствуя губами что–то жесткое.

На её безымянном пальце был бриллиант, с которым я планировал делать ей предложение, снова, в эти выходные, дома у её родителей.

Моя нижняя губа задрожала, и я снова поцеловал её пальцы.

–Не отключайся, Мерик. Они тебя скоро вытащат.

Я несколько минут лежал на земле, держа её руку, пока пожарный не принес гидравлический инструмент, чтобы взломать дверь. Полицейский оттащил меня, и Америка снова потянулась ко мне пальцами.

– Шепли? – заплакала она.

– Он постоит немного в стороне, пока мы вас не вытащим, хорошо? Держитесь, мэм.

Тот же полицейский похлопал меня по плечу. Тогда я заметил, что у него на голове повязка.

–Вы Рейес? – спросиля.

–Мне жаль, сэр. Я старался увезти нас. Но было уже поздно.

Я кивнул.

Подошел шеф.

– Позвольте отвезти вас в больницу, Рейес.

–Нет, пока её не вытащат, –сказал он, наблюдая, как пожарные устанавливают инструмент.

Используя один рычаг, пожарный установил две пары металлических тисков возле двери. Визг гидравлической установки слился с громким гулом пожарных грузовиков.

Америка завопила, и я бросился к автомобилю.

Рейес удержал меня.

–Отойди, Шепли, –сказал он. – Они вытащат её быстрее, если ты не будешь мешать.

Я крепко стиснул зубы.

–Я здесь! – выкрикнул я.

Солнце село, и прожекторы были расположены всюду вокруг патрульной машины. Накрытые тела лежали в ряд вдоль тротуара, едва ли в ста ярдах отсюда. Было почти невозможно стоять там и ждать, чтобы кто–то помог Америке, но я не мог ничего сделать, кроме как дать ей знать, что я все еще рядом. Ждать, пока они её высвободят, было единственным вариантом.

Я прикрыл рот рукой, чувствуя жгучие слезы в глазах.

–Сколько еще? – спросил я.

–Всего пару минут, –сказал шеф. – Может меньше.

Я наблюдал, как они резали и вскрывали дверь автомобиля, и потом они старались высвободить её ногу. Она снова взвизгнула. Рейес сильнее сжал мою руку.

–Она бойкая, – сказал он. – Не принимает отказа. Настояла на том, чтобы поехать со мной, надеясь отыскать тебя.

Шеф усмехнулся.

–Я знаю похожего человека.

Фельдшер протиснулся с воротником для шеи, и как только её шея была зафиксирована, они вытащили её, дюйм за дюймом. Как только я увидел её лицо и большие красивые глаза, смотрящие вокруг в шоке и страхе, пошли слезы.

Я стоял в нескольких метрах от нее, пока они укладывали её на носилки, и потом мне наконец разрешили снова держать её руку.

–С ней все будет хорошо, – сказал фельдшер. – У нее небольшой порез на макушке. Её левая лодыжка похоже сломана. В остальном все хорошо.

Я посмотрел сверху вниз на Америку и поцеловал её в щеку, чувствуя наплыв облегчения.

– Ты нашла кольцо.

Она улыбнулась, и слезинка покатилась из уголка её глаза по виску.

– Я нашла кольцо.

Я сглотнул.

–Знаю, что сейчас чрезвычайная ситуация. Знаю, что ты ненавидишь, что Эбби спросила об этом Трэвиса после пожара, но…

– Да, – незамедлительно ответила Америка. – Если ты просишь моей руки, да. –Она набрала в легкие воздуха, слезы покатились из её глаз.

–Я прошу твоей руки, –выдавил я прежде чем поцеловать кольцо на её пальце.

Как только фельдшеры загрузили носилки Америки в скорую, я последовал с Рейесом за ней. Она морщилась, когда мы натыкались на кочки, но ни на секунду не отпускала мою руку.

– Не могу поверить, что ты здесь, – тихо сказала она. – Не могу поверить, что ты в порядке.

– Надолго я никогда не пропадаю. Мне всегда удается найти свой путь обратно к тебе.

Америка усмехнулась и закрыла глаза, расслабляясь. 

– Как красиво, – сказала я, осматривая новый дом Трэвиса и Эбби, – Ты сказала, здесь четыре спальни?

– Две внизу и две наверху, – кивнула Эбби.

Я приподняла подбородок, глядя вверх на лестницу. Она была выложена из белого дерева и застелена темно–серым ковром. Деревянные полы сияли, а новая мебель, ковры и декор выглядели просто отлично.

– Выглядит как на страницах журнала о доме и саде, – сказала я, качая головой в восхищении. Эбби оглянулась с улыбкой на лице, вздыхая и кивая.

– Мы долго копили. Я хотела, чтобы все было идеально. Как и Трэв.

Я повертела обручальное кольцо на пальце.

– Это идеально. Ты выглядишь уставшей.

– Это все распаковка и организация вещей, – сказала она, входя в гостиную.

Она села на тахту, а я на диван. Это было второе, что купил Трэвис с тех пор, как встретил Эбби.

– Ему это понравится, когда он придет домой, – сказала я. – Они должны скоро быть здесь.

Она посмотрела на часы, рассеянно вертя длинную карамельную прядь.

– С минуты на минуты вообще–то. Напомни мне поблагодарить Шепли за то, он забрал его из аэропорта. Я знаю, что ему не нравится оставлять вас одних в последнее время.

Я посмотрела вниз, проведя ладонью по своему круглому животу.

– Ты знаешь, что он бы что угодно сделал для вас с Трэвисом.

Эбби оперлась подбородком на кулак и покачала головой.

– Трудно поверить, что ваш будет четвертым внуком Джима. Олив, Холлис, Хэдли, а теперь ...

– Все равно не скажу, – ответила я с улыбкой.

– Да ладно тебе! Незнание убивает меня! Просто скажи мне пол.

Я мотнула головой, и Эбби рассмеялась, только наполовину расстроенная моим секретом.

– Это все еще наш секрет, по крайней мере еще три недели.

Эбби понизила тон.

– Ты боишься?

Я покачала головой.

– Жду не дождусь стать пухленьким, ходящим вразвалку инкубатором, честно говоря.

Эбби сочувственно склонила голову. Она потянулась к краю стола, чтобы выпрямить раму, в которой была черно–белая фотография с их клятвенной церемонии в Сент–Томасе.

Я коснулась своего живота, надавливая на частьребенка, растянувшуюся против моих ребер.

– Через шесть месяцев тебе придется переставить все хрупкие предметы на более высокие полки.