– Успела вчера с кем-нибудь познакомиться или сразу пошла спать?

– Познакомилась с парочкой девчонок в ванной, – вру я. – Они очень дружелюбные и живут на моем этаже.

– Вот видишь. Я знал, что ты сразу же заведешь друзей.

– Еще заходил тот Гаррет. Он решил, что мы с тобой встречаемся. Я чуть не расхохоталась.

– Ха. Значит, он пытался выяснить, есть ли у тебя парень. – Райан снова вступает в роль старшего брата. – Будь поосторожней с парнями из колледжа. Продолжай тренировать те защитные удары, которым я тебя учил, и не бойся их использовать.

– Хорошо, пап. – Я закатываю глаза.

– Я серьезно. Помни, удар костью причиняет боль и мягким частям. Двинь его локтем в глаз или коленом в пах.

– Ну все, хватит. Я тут вообще-то пытаюсь завтракать.

– Я просто говорю. Однажды это может тебе пригодиться, особенно, если в твою дверь будут продолжать стучаться смазливые мальчики. Чего он вообще хотел?

Смазливые мальчики? Что ж, Гаррет и впрямь можно назвать смазливым парнем. Он прямо-таки модель для какого-нибудь бренда молодежной одежды.

– Он пригласил меня сегодня на вечеринку. Я согласилась, но вряд ли пойду.

– Да ты просто обязана! Но лучше иди в компании девушек. И не садись в машину к парню, с которым только что познакомилась.

– Он сказал, это недалеко от кампуса. Мы, наверное, пойдем пешком.

Ребенок рядом снова орет так, что я подпрыгиваю на месте. Крик не прекращается. Он слишком громкий. Слишком. Я начинаю нервно постукивать ногой под столом.

Райан будто и не замечает шума.

– И все же лучше иди с девочками. Так безопаснее. – Он подливает еще сиропа к своим блинам.

– Ты слишком беспокоишься. Как будто тебе лет пятьдесят.

Он не поднимает взгляда от тарелки, и я понимаю, что сейчас ляпнула. Я знаю, Райан не нарочно ведет себя именно так. Он бы и хотел быть беззаботным студентом, как его ровесники, но вынужден заботиться об отце. Думаю, такой была бы и моя жизнь, если бы моя мать не умерла. Я бы стала официальным опекуном пьяной, накачанной таблетками матери.

Я пинаю его под столом.

– Эй, я не то имела в виду. Мне нравится твоя ответственность. Я просто пошутила.

Отложив вилку, он поднимает глаза на меня. Я знаю этот взгляд. И я знаю, что мне не понравится то, что он сейчас скажет. 

– У меня плохие новости. Я собирался подождать, пока мы позавтракаем, но лучше скажу сейчас. Мой отец… – Райан делает паузу, пока официант убирает соседний столик. Когда тот уходит, он продолжает: – Ночью папу увезли в больницу.

– Почему? Что случилось? – Я нервно сглатываю, а мои коленки продолжают дрожать.

Прежде чем он успевает ответить, ребенок из кабинки за моей спиной начинает жутко шуметь, безостановочно стуча по сиденью и крича еще громче, чем раньше. Это невыносимо. Здесь ужасно шумно, а мне так нужна сейчас тишина.

Развернувшись, я сверлю взглядом его родителей, но те будто и не замечают мучительных звуков, которые испускает их чадо.

– Какого черта? Вы не можете его утихомирить? Серьезно, вы что, глухие?

Она глядят на меня как на грубиянку. Я отворачиваюсь, а Райан, покраснев от смущения, старается не встречаться с нашими соседями взглядом. Все это время ребенок продолжает орать.

– Давай просто уйдем. Я подожду тебя в машине. – Я встаю и, не дожидаясь его, гневно выхожу на улицу. Я очень стараюсь не разрыдаться. Не могу смириться с болезнью Фрэнка. Не могу справиться со всем плохим, что с ним происходит. Он моя семья. Он и Райан – это все, что у меня есть. Они единственные люди в мире, которым небезразлично мое существование.

Я делаю несколько глубоких вдохов и вытираю навернувшиеся на глаза слезы. Райан встречает меня у машины и открывает дверцы.

– У меня начинается чертова аллергия от этих вездесущих деревьев. – Я наклоняюсь и беру салфетку из коробки под сиденьем. – Боже, ты видел этого ребенка? Что у него за родители?

Райан не отвечает. На протяжении всей обратной дороги к кампусу он молчит. Хотелось бы мне, чтобы он просто рассказал про Фрэнка и покончил с этим. Его молчание только нагнетает обстановку.

– Хочешь где-нибудь посидеть? – спрашивает он, когда мы приезжаем в кампус.

– Да, но давай на свежем воздухе.

Такое ощущение, что меня вот-вот стошнит блинчиками, которые я только что съела. Поэтому-то у меня и нет ни малейшего желания возвращаться в этот холл с его старым, заплесневелым запахом.

Я увожу Райана на открытую лужайку посреди кампуса, и мы устраиваемся на одной из скамеек под раскидистым дубом. Стоит прекрасное позднее летнее утро. Духота сменилась легким освежающим ветерком, будто осень решила слегка задержаться перед тем, как окончательно заявить о своих правах.

– Насколько все плохо? Он умрет? – выпаливаю я. С моей стороны очень эгоистично говорить так о Фрэнке. Мне ведь известно, это Райану в последнюю очередь хочется говорить или даже думать об этом. Но я ненавижу плохие новости и предпочитаю, чтобы их сообщали как можно быстрее. Это как мгновенно оторвать пластырь, а не медленно его отклеивать.

– Нет, ничего такого. У него закружилась голова, и он упал, когда пошел ночью в ванную. Без коляски.

– Тогда почему он в больнице?

– Неудачное падение. Ушиб ребра и трещина в руке. – Райан глубоко вздыхает и выпаливает: – Врачи говорят, что болезнь прогрессирует быстрее, чем ожидалось. К тому же у него есть и другие проблемы со здоровьем, а склероз только все усугубляет.

– Не понимаю. Что ты этим пытаешься сказать? Прогноз неблагоприятный?

– Сегодня и завтра они сделают несколько анализов. Им нужно лучше все изучить. Его продержат в больнице как минимум до завтрашнего полудня.

У меня складывается впечатление, что Райан что-то скрывает. Он всегда волнуется за своего отца, но сейчас выглядит еще более взвинченным, чем обычно. У меня нет слов. Я абсолютно не умею утешать людей. Наверное, потому что никто никогда не утешал меня.

Наклонившись вперед, он упирается локтями в свои колени.

– Ночью я много думал и принял решение пропустить этот семестр.

– Но, Райан, это же разрушит все твои мечты о медицинской школе. Тебе придется ждать целый год, чтобы начать все заново.

– Учеба может и подождать. Мне нужно позаботиться об отце. Как ты вчера заметила, я не могу рассчитывать на сиделок. И это мне не по карману. У нас есть медицинские счета, которые… – он делает паузу. – Забудь. Просто учеба дорого стоит, а мне нужно ухаживать за отцом. Закончу колледж позже. Возможно, вернусь этой весной. Мне нужно пропустить только один семестр и найти работу для оплаты счетов.

– И давно ты в долгах? Почему ты молчал? Я бы нашла работу и помогла вам.

Он выпрямляется и кладет руку на спинку скамейки.

– У тебя была работа. Ходить в школу, получать хорошие оценки и поступить в колледж.

– Я говорю о настоящей работе. За которую платят. В магазине или официанткой. Да все что угодно.

– Давай не будем больше о деньгах. Оставь это мне. Я хочу, чтобы у тебя была нормальная жизнь в колледже. Веселись. И ни о чем не думай. Я точно знаю, что все разрешится.

– Нет, если Фрэнк не поправится, – бормочу я.

Райан встает.

– Не хочется так скоро оставлять тебя, но мне пора ехать. Нужно встретить папу, когда завтра его будут выписывать.

– Чтобы успеть, тебе придется ехать всю ночь. Это же около двадцати двух часов езды.

Он смеется.

– Знаю. Я просто буду вести машину. Не переживай. Все будет в порядке. Закуплюсь по дороге кофе и все. Тебе что-нибудь нужно, пока я не уехал?

– Нет, ничего. Но ты же потом перезвонишь мне, да? Дашь знать, как он?

– Конечно. Установи у себя в комнате автоответчик, чтобы я мог оставлять тебе сообщения, если тебя не будет.

– Уверена, что буду дома, но все-таки установлю.

– Мне так жаль, что я не могу купить тебе сотовый, но у меня едва получается оплачивать свой.

– Все в порядке. Мне он незачем. – Мои глаза вновь наполняются слезами, и это злит меня. Райан ждет, пока я встану, а затем заключает меня в объятия.