Перечитывая это еще раз, я была поражена... насколько обычной, хотя и грустной была смерть Эрин Харрис. Помимо той части с лимбо. Думаю, это была какая—то ирония. Смерть от лимбо.

Я думала, что никто из нас не может быть настолько везуч, чтобы автобус стал причиной его драматического прощания с жизнью. Ха—ха. Но так, как у нее был близнец, ничего в ее смерти удивительного не было. Это в сочетании с тем, что у нее, похоже, не было никакого незаконченного дела, и это было... странно. Я допускаю, что большинство духов, имеющих доступ к телу, воспользуются им, чтобы жить дико и свободно. Но была ли это ее цель до того, как она захватила тело Лили? Не думаю, чтобы у нее была какая—то веская причина застревать здесь. В смысле, кто не желает иметь больше времени, чтобы жить? Кто не желает провести больше дней в Криспи Кримс и на шоппинге? Но если бы это было единственным требованием, это место между мирами было бы давно переполнено.

Нет, какая—то деталь была упущена.

— Эдмунд что—нибудь еще сказал о... — начала я.

Телефон Уилла зазвонил, и мы оба вздрогнули.

Держа одну руку на руле, Уилл потянулся к карману, чтобы достать телефон, и я почувствовала маленькую вспышку непреодолимого влечения, несмотря на все то, что произошло. Он выглядел так, словно все держал под контролем, на него можно было положиться, и Уилл источал такую силу... Эй? Проснись!

Ощущение было не таким сильным, каким оно было когда я была Элли, но этого было достаточно чтобы заставить меня желать, чтобы Уилл и я были в более хороших отношениях и нам не нужно было куда—то торопиться. Я хочу сказать, если это были мои последние часы, то почему бы по крайней мере не сделать их веселыми.

Он оторвал взгляд от своего телефона и что—то из того о чем я думала должно быть отразилось на моем на лице. Он замешкался, слабый румянец расцвел на его щеках и он произнес:

— Это моя мама.

И момент был утерян...

— Не отвечай, — предупредила я, — Она возможно...

Он проигнорировал меня, нажимая на кнопку вызова.

— Мам?

— ...говорила с миссис Тернер, — закончила я.

— Уилл, где ты? — голос мамы Уилла звучал так, будто она в панике, такой тон у нее был только в нашу первую встречу — ну когда я увидела ее — несколько месяцев назад.

— Что случилось? — спросил он.

— Лили Тернер с тобой? — ее голос дрожал от переживаний.

— А я говорила, — пропела я.

Он взглянул на меня.

Я хмыкнула.

— Нет, — сказал он своей матери.

— Ты знаешь, где она? Корин Тэйлор говорит, что ты знаешь. — Я слышала, как у нее перехватило дыхание, будто она близка к тому, чтобы расплакаться. — Уильям, она говорит о том, чтобы привлечь полицию к поискам. Лили несовершеннолетняя, и ее проблемы со здоровьем...

Уилл послал мне встревоженный взгляд.

— Мам, она не со мной. Я подвез ее этим утром, но она попросила остановить за несколько кварталов от дома Мисти Эванс. Понятия не имею, где она сейчас. — Лаконичное описание нашей проблемы, ничего не скажешь.

Мама Уилла глубоко вздохнула.

— Хорошо, я знала, что этому найдется объяснение. Просто вернись домой, и мы поговорим с Корин.

Ох. Вопреки себе, я не смогла не остаться заинтригованной. Я повернулась к Уиллу. Сейчас, будет интересно. Не только в академическом смысле слова, но так же в "сделав сейчас неправильный выбор можно все испортить". Уилл редко, если не вообще, противостоял своей матери. Он уклонялся, он избегал, он выдумывал — Но отказывался? Не может быть. Когда я только начала общаться с ним, через несколько дней после своей смерти, он почти позволил упечь себя в психиатрическую больницу, потому что хотел избежать излечения себя перед своей матерью, как призрако—говорящий и расстроить ее.

Что, по моему мнению, было безумнее, чем разговор с мертвыми людьми.

Так что же победит? Его супер чрезмерная преданность к его матери или его обязанность как призрако—говорящего?

Я поборола желание напеть тему из "Jeopardy". (прим.переводчика: Jeopardy! — телевизионная игра—викторина, популярная во многих странах мира.)

а) Потому что для этого не было необходимости;

б) Потому что я уже знала ответ.

Его мама всегда была на первом месте. Я не могла винить его, неважно как это временами расстраивало меня. После того, как его отец покончил жизнь самоубийством, только они были у друга друга.

На секунду Уилл опустил голову, прежде чем выпрямиться и сделал глубокий вздох.

— Мам, прости меня. Я не могу.

У меня отвисла челюсть, и клянусь, побежали мурашки. Он на самом деле сделал это. Он сказал своей матери "НЕТ". Где—то по ходу дела, Уилл Киллиан, отрастил себе яйца.

— Я на середине чего—то очень важного сейчас, — продолжил он. — И я не могу просто уйти.

Его решительно сжатая челюсть говорила о многом. В этот раз он не отступит.

На другом конце телефона, его мать казалось, была так же изумлена, как и я.

— Уилл... Я не...Ты должен понять. Это важно.

—Я знаю. И я понимаю, — сказал он. — Но я должен сделать это.

— Милый... — начала она.

— Скажи миссис Тернер вызвать полицию. Все в порядке. Лили не со мной и они должны искать ее. — Он посмотрел на меня в поисках подтверждения, и я кивнула. По крайней мере, если они поймают ее и привезут домой, мы, в конце концов, узнает об этом и у нас появится возможность исправить это. Может быть. Ну а пока, Эрин будет сеять хаос в семье Тернеров, от одной мысли об этом я вздрогнула. Черт. Здесь не существовало хорошего решения проблемы.

— Я люблю тебя ,и я буду дома, как только смогу, — сказал Уилл и повесил трубку, прежде чем его мать смогла ответить.

— Она просто перезвонит тебе, — не удержавшись указала я.

Он нажал кнопку отключения звука на звонке и вытянул руку с телефоном, чтобы показать мне символ громкости, перечеркнутый линией.

— Довольна?

— Да, — сказала я, смотря на него по—новому. Кем был этот парень, эта новая напористая версия Уилла? И почему он появился только тогда, когда я уже собралась уходить? 

Родители Эдмунда Харриса жили на тихонькой улице для среднего класса на северной стороне Пеории. (прим.переводчика.: Пео́рия — город на севере США, является шестым по величине городом штата Иллинойс.) В семь тридцать солнце уже заходило, но дети все еще игрались во дворе, бегая за мячами, собаками и друг за другом. Я замедлил скорость, игнорируя желание скорее подъехать к дому Харрисов. Если мы у цели, пара секунд ничего не изменит.

По крайней мере, я надеялся на это.

Я оглядел улицу, снова проверяя номера домов — нам был нужен 1414, мы только что проехали к 1398 — и я заметил, что Алона снова смотрит на меня. Ее светлые волосы заструились, накрыв ей руку, когда она с любопытством наклонила голову в одну сторону.

— Что? — спросил я, поборов желание потереть лицо.

Она покачала головой, как будто выводила себя из забытья.

— Ничего, — быстро сказала она, но ее щеки были более розовыми, чем обычно.

Я прищурился.

— Ну да, конечно...

Она приподняла подбородок, надменно хмыкнув.

— Я пыталась понять, почему мое присутствие больше не влияет на тебя, в частности на твой гардероб.

Противясь себе, я оглядел свои темные джинсы и футболку.

— Моя майка серая, — сказал я. — Ты серьезно расширила мои модные горизонты. Теперь я ношу три цвета.

Она закатила глаза, но я поймал намек на улыбку, прежде чем она отвела взгляд. Здорово. Несмотря на обстоятельства, я все равно могу заставить ее улыбнуться. Это случалось не так уж и часто.

— Эй. — Я сел прямее за рулем, уставившись на дом дальше по улице справа. Я слегка толкнул ее в плечо.

— Должно быть это оно, — я указал на очень обычный, двухэтажный дом, мое сердце забилось немного быстрее.

— Не похож на семейный дом криминального гения, — сказала Алона. ––Не очень притоновский. И где же ров?