- Ага, - участковый задумчиво потёр лоб. – Если на входе

было почти 60, то на выходе в желудок все 120. Так и помереть

недолго. А я весь день гадаю, чего нас так развезло, ведь даже

бутылку не допили.

- Надо меньше пить.

- Эх, Анастасия, да при такой жизни, трезвым ходить

страшно. Вы вообще чего заявились - по делу, али просто

потешиться над больным человеком?

- Вы как-то упоминали про Ведлозеро…

- Бывал там пару раз – настоящая глухомань, но

природа красивая.

- Тогда может быть слышали про некоего старца-

ведуна?

- Хм…старец. Говорили местные про необычного дедка

– болезни лечит, животину выхаживает. Его как-то задерживали за

нарушение паспортного режима – живёт без документов. Сам

лично не встречался, это мне сотрудник паспортного отдела

рассказывал. Он случайно порезал руку, довольно серьёзно, а

старик её быстро залечил.

- Возможно наш клиент, хотя и не факт. Как думаешь,

дорогая?

- Совсем не факт. Не хотелось бы в такую даль впустую

пробираться.

- Надо с чего-то начинать поиски. Егор Кузьмич,

переправа через Ладогу есть?

- Что вы? Какая переправа? Под сотню вёрст чистой

воды – настоящее море.

- Понятно. Компасом проспонсируете?

- Чего?

- Я говорю – компас дадите во временное пользование?

Вернём обязательно.

- Нате. Только не потеряйте, он подотчётный.

- А бинокля у вас случаем не завалялось?

- А может ещё и наган служебный отдать?

- Нет, наган нам ни к чему, патроны быстро кончаются.

На этом откланиваемся и до свидания.

- Век бы вас не видеть, - отмахнулся на прощание Швед.

До деревеньки Никулясы добирались около

полутора часов. Сильно выручал компас участкового. Без него

кружились бы по безлюдным лесам до посинения. Я выбрал это

место не просто так – здесь был кратчайший путь на ту сторону

озера, да и появилась одна идейка, как нам исключить

здоровенный крюк вдоль берега.

- Действительно море, а запах какой свежий, -

Нарейса вдохнула всей грудью. – Как будем перебираться?

- Я тут поразмыслил на досуге, пока лазили по

кустам, и надумал гениальную вещь...

- Я знала, что ты у меня умный, надо просто почаще

выходить в лес.

- Спасибо, дорогая…так вот – мы видим линию

горизонта, открываем туда переход и опля…Что дальше? А дальше

у нас появляется новый горизонт. Перемещая таким образом

периметр перехода, добираемся до противоположного берега.

- Браво-браво, бис-бис! – запрыгала Нарейса,

громко хлопая в ладоши.

- И всё?

- Извини, забыла, - она поцеловала меня в щёку.

- М-да, для чего женился, непонятно. Пойти спасти

какую-нибудь прекрасную аборигенку?

- Ага, вон из-за крайней развалюхи как раз одна

такая с клюкой вышла.

С окраины деревушки нас пыталась разглядеть

древняя бабулька, старательно прикрывая глаза от солнца согнутой

ладонью.

Глава 9. Вечный ведун

Переход вывел на пологий песчаный берег с

клочками редкой травы и стеблями сухого камыша, усеявшего

прибрежную полосу. Буквально в тридцати метрах от воды

начинался девственный лес, настоящая чащоба. Пару сотен шагов

до дороги мы проклинали так, что за нашими спинами должны

были высохнуть все деревья, мешающие продвижению вперёд.

- Больше я в эти джунгли ни ногой, - сердито бросила

Нарейса, вычищая из волос мелкие веточки и еловые иглы.

- Свято предание да верится с трудом.

- Не полезу…и не смотри на меня так, не заставишь.

- Могу обрадовать, если составитель карты сильно не

наврал, то неподалёку находиться селение…О, смотри, грузовик –

сейчас у водилы всё узнаем.

Возле запылённой полуторки, на обочине, отдыхал

пожилой мужчина в промасленном комбинезоне. Он лениво жевал

сухую травинку, внимательно наблюдая за нами. Правая рука, как

бы невзначай, легла на большой разводной ключ.

- Здорово, отец.

- И тебе не хворать, сынок.

- Не подскажешь, до Ведлозеро далеко?

- Чего не подсказать хорошим людям – два часа на

машине и вы на месте.

- А покороче дороги нет?

- Эта и есть самая короткая. До Видлицы дойдёте, а

там налево, - водитель указал рукой назад, не поворачивая головы. –

Переночуете в селе, может кто утром поедет в ту сторону.

- Машина поломалась? – я похлопал по капоту.

- Аккумулятор сел, теперь всю ночь сидеть придётся.

- Сходи за помощью. Тут же недалеко?

- Минут двадцать пёхом, но технику бросать нельзя –

подсудное дело.

- Серьёзная поломка?

- Да ерунда, провод с генератора соскочил. Я уже и

ручкой мослал-мослал, да видимо тяму не хватает. Мне бы её

дёрнуть – мигом заведётся.

- Так давай мы толкнём.

- Вы, вдвоём? – он с сомнением осмотрел стройные

формы Нарейсы.

- А разве тут ещё кто-то есть? Садись за руль, сейчас с

ветерком разгоним.

- Ну, попытка не пытка, - водитель обошёл нас

стороной, поигрывая импровизированным «оружием», залез в

кабину и, подёргав рычаг коробки, скомандовал. – С богом,

залётные.

Грузовичок поднял тучу пыли, прежде чем движок,

стрельнув пару раз выхлопной трубой, затарахтел на высоких

оборотах.

- Вот удружили, так удружили, - на испачканном лице

расплылась довольная улыбка. – Раз вы мне помогли, то и я в долгу

не останусь. Завтра утром подойдите к почте, часикам к семи,

найдите Сашку Севастьяненко, он подбросит до Больших Гор, а там

ещё кого-нибудь найдёте. Скажете, дядя Гриша прислал. Понятно?

- Ясно как божий день.

- Тогда счастливого пути.

- И вам доброй дороги, - помахала рукой Нарейса.

Естественно ночевать в селе мы не собирались и тем более

напрашиваться к кому-либо в попутчики. Прошли по центральной

улице, с редкими огоньками в тёмных окнах, и рванули вперёд. Ну

как рванули? Грунтовка петляла как пьяный мужик после хорошего

застолья, норовя сбить с маршрута дополнительными

ответвлениями, чего на карте отродясь не было. В одном месте даже

вспомнился Иван-царевич, когда наткнулись на развилку из трёх

дорог. Я предложил правую, как более накатанную. У Нарейсы в

глазах мелькнула искра, словно замкнул какой-то контакт в схеме.

- Ты чего, веришь всяким выдумкам из детских сказок,

типа: направо пойдёшь – жену найдёшь?

- Нет. Я вообще на такую ерунду внимания не обращаю,

- она старательно отвела взгляд в сторону.

- Провожу ассоциацию: камень – сообщение - другая

женщина – соперница - убрать угрозу.

- Самый умный, да? - засопела обиженно.

- Четвёртый десяток семейной жизни обязывает.

Прекратить дуться, майор.

- Младшим по званию слова не давали.

- Хорошо, будем целоваться молча.

- Иди-ка...направо, старый развратник.

- Не понял? - я придал голосу побольше возмущения. -

Отказывать законному мужу?!

- Ну не здесь же. Вернёмся домой и тогда...

- Всё, не продолжай, пусть сюрприз будет.

Нарейса улыбнулась, глядя на мое перекошенное от

«бурной радости» лицо. Обронила: «Шут гороховый» и пошла

вперёд, соблазнительно покачивая бёдрами.

Ещё один час ушёл на беспрестанные

шаги-«прыжки», пока на очередной развилке Нарейса не разглядела

лунный блеск на большой воде. Мы свернули налево, прошли

большое поле, и из-за деревьев показалось десятка полтора старых

крестьянских домов. Полночь, не лучшее время для вопросов о

местном волшебнике. Народ вряд ли спокойно встретит ночных

гостей, а нарываться на грубость нет желания. Пожалуй, лучше

дождаться утра в сторонке – вон и подходящий стожок сена, как

будто специально поставили для запоздалых путников.