В указанных выше «Секретных бюллетенях Главлита» за 1923 г. большое место занимает раздел «Отзывы о зарубежных журналах и газетах», в котором даются характеристики русским эмигрантским изданиям. Цель их абсолютно та же, что и при анализе зарубежных издательств: выявление откровенно враждебных и «сочувствующих», «лояльных к соввласти», к которым надо присмотреться. Наиболее близкой вполне заслуженно считалась берлинская газета «Накануне»: «Тщательное ознакомление со всеми номерами газеты с 16 ноября 1922 г. по 1 февраля 1923 г. показало, [что газета достаточно выдержана, информационный материал в громадном большинстве случаев вполне совпадает с аналогичными сообщениями наших газет. Идеологическая сторона газеты также достаточно устойчива и последовательна в отношении благожелательности к Соввласти. Организационно газета вполне развилась и упрочилась, расширено внутреннее содержание обзоров, налажены обзоры экономической и культурной жизни в специальных приложениях под редакцией проф. Швиттау и А. Толстого».

Но и эта послушная газета иногда выходила из повиновения: «Однако два номера, а именно 240 и 246 Главлит принужден был задержать по следующим основаниям: 240-й — за статью С. Лукьянова «Антирелигиозная пропаганда», отзывающейся в крайне отрицательной форме о комсомольской и антирелигиозной демонстрации 9 января 1923 г.; № 246 — за статью А. Ханенко «Апельсиновая корка», говорящую против создания Союза Советских Республик по системе пропорционального представительства: задержана была газета по соглашению с секретарем ЦИК СССР».

Эти грехи, впрочем, охотно прощались газете, заслужившей благоволение начальства. Как известно, в ней разрешено было сотрудничать оставшимся в России писателям-«попутчикам» (М. А. Булгакову, например), «Накануне» имела даже отделение редакции в Москве и ей — единственной из русских эмигрантских газет — позволено было в первые 2–3 года свободно распространяться в СССР. Эта рептильная газета была своеобразным трамплином для возвращения в Россию ряда писателей, решивших сменить вехи и разделить общую судьбу. Роман Гуль писал в своих воспоминаниях: «Не знаю, кто финансировал «Накануне», но думаю — через какое-нибудь подставное лицо она издавалась на советские деньги»¹⁰. Московский сменовеховец И. Г. Лежнев уже прямо говорил в 1923 г. о «субсидной зависимости» газеты с первых же шагов после ее выхода¹¹. Более того: из «Накануне» поступала полезная информация о настроениях в среде русской эмиграции, направлении других периодических изданий и т. д. В том же «Секретном бюллетене» характеристика издававшейся в то время в Мюнхене газеты «Украинский казак» построена на основе сведений, полученных из редакции «Накануне»: «Новая газета… «Украинский казак» до сих пор не проявила себя определенно в политических симпатиях. По данным из «Накануне» (подчеркнуто нами. — А. Б.) обслуживается монархическими силами, одевшими «маску украинцев».

Иная тональность звучит в оценках и характеристиках кадетских эмигрантских изданий, в частности — крупнейшей парижской газеты «Последние новости»: «Ежедневная газета, основанная в 1919 г. адвокатом Гольдштейном в качестве осведомительной эмигрантской газеты, умеренно-либеральной и тесно связанной с банковскими кругами. В марте 1921 г. перешла к П. Милюкову. Ныне «Последние новости» являются последним оплотом старого русского либерализма с крайне неопределенной социальной программой и верой в спасительность старых демократических формул. Милюков настроен более радикально, чем его сотрудники (Рыс, Миркин). Милюков, в общем, опирается на фракцию единомышленников не более, чем в 30 человек. Тираж газеты не достигает 10000 экз. Ежемесячный дефицит достигает 5000 франков. Газета существует за счет средств (добытых Бахметьевым (бывший посол)¹² и поддерживается банком (Русский для внешней терговли)». Агентурное происхождение этих сведений несомненно.

Главлит присматривался поначалу к другой кадетской газете, которая, по его мнению, должна вскоре «склониться влево»: «В Париже организовалась под редакцией левых кадетов П. Милюкова и В. Винавера новая газета «Звено», ближайшими сотрудниками которой являются: К. Бальмонт, Ал. Ремизов, Ив. Бунин, 3. Гиппиус. Нововременцы, вообще относящиеся очень осторожно к группе Милюкова, подняли бешеную травлю против газеты за якобы выдвинутые мотивы примирения с Соввластью, и полагают, что двусмысленное название газеты «Звено» относится к сменовеховской «Цепи». Однако «Звено» вскоре превратилось в журнал, да и надежд Главлита опять-таки не оправдало: оно было теснейшим образом связано с газетой Милюкова «Последние новости» и, по словам Глеба Струве, «играло немаловажную роль в парижской литературной жизни…отражая текущие события, чего не могли делать «Современные записки»¹³.

Этот знаменитый, лучший эмигрантский «толстый» журнал выходил в Париже с 1921 по 1940 гг. (затем его сменил нью-йоркский «Новый журнал», выходящий до сих пор) и привлек к себе крупнейших писателей русской диаспоры — И. А. Бунина, Марину Цветаеву, М. А. Алданова, позднее в нем печатались практически все «русские» романы В. В. Набокова. В «Секретном бюллетене» Главлита ему дана такая характеристика: «Современные записки» — выходят приблизительно рав в 2 месяца, начиная с 1921 г. Редакция состоит из правого крыла эсеров (Аксентьев, Фундаминский, Гуковский, Вишняк). Журнал сконструирован по типу старых «толстых» журналов. Художественную часть обслуживают лучшие литературые силы; интересен также отдел культуры. Политическая часть журнала резко враждебна Советской Власти, особенно враждебны обозрения М. Вишняка, выискивающего слухи и газетные заметки, которые могли бы скомпрометировать РСФСР».

Зафиксированы в бюллетенях и отзывы об альманахах и сборниках, выходивших за рубежом. Привлек внимание, в частности, берлинский сборник «София», в связи с тем, что редактирует его Н. А. Бердяев, а ближайшими сотрудниками являются также высланные из СССР крупнейшие русские философы — Л. П. Карсавин и С. А. Франк; сам же сборник «отличается резко выраженным уклоном в сторону религиозных и мистических вопросов».

Заинтересовалась цензура также литературно-публицистическим альманахом «Завтра», который вышел в берлинском издательстве «Петрополис» в 1923 г. под редакцией Е. Замятина, М. Кузьмина и М. Лозинского, писателей, живших в России (из них один только Е. И. Замятин эмигрировал в 1931 г.) — и в этом тоже примета времени (напомним, впрочем, что на первых порах «Петрополис» имел двойной гриф: «Петроград — Берлин»). По мнению главлитовских чиновников, этот альманах «с большим основанием носил бы название «Вчера», чем «Завтра», поскольку устремления редакции «относятся к недавнему прошлому литературной России: 1) защита крайнего индивидуализма; 2) полнейшее игнорирование общественной жизни; 3) мистицизм; 4) изысканность форм и положений (! — это тоже, оказывается, выглядело в глазах цензуры криминалом. — А. Б.)». На ее взгляд, «широкой массе сборник не только не нужен, а вреден, будучи идеологически враждебен тенденциям современности».

Более благосклонен был Главлит к сборнику «Одиссея», также вышедшему в Берлине в 1923 г., (поскольку в нем участвовали писатели, «более или менее благожелательно настроенные к Соввласти». Среди них — Глеб Алексеев, А. Толстой, В. Лидин, А. Дроздов, О. Савич, причем трое из них (А. Толстой, Г. Алексеев и А. Дроздов) стали вскоре «возвращенцами»; остальные не были в эмиграции. Рассказы, помещенные в сборнике, «корректны к Соввласти», «повествуя о многострадальной и авантюристической одиссее русской белогвардейской интеллигенции… художественно отражающие разложение, гибель, духовный маразм белогвардейщины и тем самым будут «полезны и назидательны дли русского читателя». Правда, цензоров несколько смутила «неспособность писателей ориентироваться в современной общественности», но этот грех все же простителен, если учесть общее настроение альманаха «Одиссея».

Параллельно с органами Главлита русская эмигрантская печать разрабатывалась и другими инстанциями. В 1922 г. вышел в свет объемистый сборник «Обзор иностранной и русской прессы», составленный В. А. Дуцманом по заданию Разведывательного управления Штаба РККА и вышедший под этим грифом. Примерно треть сборника посвящена анализу русской зарубежной прессы. Составитель пишет в преамбуле о причинах возникновения ее. Среди 2 миллионов русских, оказавшихся за рубежом, большую часть, наиболее «активную и убежденную», составляет «буржуазная квалифицированная интеллигенция, воспитанная на службе старому строю», которая «не могла примириться с суровой диктатурой пролетарской власти, затая ненависть и злобу в душе своей». Именно эта часть основала за рубежом целую сеть издательств (в одном только Берлине около 50-ти), журналов и газет. Автор отмечает также причины этого — «глубокий перелом в среде эмиграции», которая, разочаровавшись большей частью в скором возврате на родину и «гибели большевиков», решила прочно обосноваться за границей: «наблюдающаяся интенсивная книгоиздательская, культурно-просветительная и прочая деятельность — лучший тому пример». Затем В. А. Дуцман приступает к подробной характеристике основных эмигрантских издательств и периодических изданий, деля их по «партиям и тенденциям»: «1. Монархисты. 2. Правый блок. 3. Активисты. 4. Левый блок. 5. Социалисты. 6. Национал-большевики». К последним он причисляет издания евразийского и сменовеховского направления. Переклички с бюллетенем Главлита здесь несомненны, да и задачи такого обзора примерно те же: внести раскол в эмиграцию и выявить сочувствующих». О «Накануне» автор пишет, что «газета достигла крупных успехов… ей удалось внести раскол и разложение в эмигрантскую среду и ныне она является одной из наиболее читаемых газет за границей»¹⁴.