После смены я возвращаюсь домой и снова ложусь в постель, но просыпаюсь раньше обычного. Не привык спать так много. И почти ухожу на смену в «От A до Z». Почти – потому что, дойдя до проката, останавливаюсь и долго смотрю на дверь. И в конце концов, струхнув, ухожу. Я не знаю, что сказать Заку.

Дома я весь день слоняюсь по квартире и думаю о нем. Не знаю, зачем я все усложняю, когда на самом деле все просто. Нет причин убегать. Да, я наконец-то принял, что запал на него, но это вовсе не значит, что мы не можем остаться друзьями. Может, со временем он заметит меня. Может, нет. Может, я сам остыну. Неважно.

У меня никогда не было такого друга, как он. И хрена с два я теперь его отпущу.

Смотрю на часы. Зак сейчас уже дома. По пути я забегаю в прокат, выбрать фильм.

Не описать, как я нервничаю, когда звоню к нему в дверь. Он открывает, я заставляю себя посмотреть на него, и, блин, он улыбается так, словно я гребаный Санта-Клаус и притащил ему пони, о котором он долго мечтал.

– Я купил тебе карри, – говорит он.

И впервые за все время, что мы знакомы, из нас двоих торможу именно я.

– Спасибо, Зак. – Это все, что у меня выходит сказать.

Я захожу в квартиру, попутно протягивая ему кино. Он смеется.

– «Клуб „Завтрак“»? Ты же ненавидишь его.

– Но ты – нет.

Это типа как извинение или предложение мира, и Зак его принимает. Подходит сзади, захватывает одной рукой мою шею и целует меня в висок. Мое сердце сразу пускается вскачь, и я выворачиваюсь. А он только смеется и говорит, подталкивая меня к холодильнику:

– Я рад, что ты пришел. Бери пиво, а я пока поставлю кино.

Как обычно, мы устраиваемся на полу возле журнального столика. Он оглядывается на меня и говорит небрежно:

– Хочешь поговорить об этом?

– Нет. – Никак. Вообще.

Он только пожимает плечами. И по-прежнему улыбается.

– Ладно. – Потом открывает пакет и протягивает мне карри. И в один миг между нами все опять становится хорошо.

Ближе к концу фильма он произносит:

– Анж, поехали на выходных вместе со мной.

– Ни за что. Если там будет…

Он перебивает меня.

– Том не едет.

Неожиданно. А еще неожиданней то, что Зак, похоже, нисколько не переживает. Более того, на лице у него широкая, заразительная улыбка. Кажется, он ни на минуту не прекращал улыбаться с тех пор, как я пришел.

– Почему? – интересуюсь я, усиленно стараясь говорить спокойно, хотя меня распирает от радости.

– Это важно?

Мне любопытно, но в остальном – нет, это совершенно не важно.

Никогда бы не подумал, что меня может занести на такой фестиваль. Но, если честно, мне все равно нечего делать. Я никуда не хожу и не езжу. Даже ни разу не устраивал себе отпуск. В общем-то, мне нравится эта идея – пару дней потусоваться на солнце. Проветриться. Плюс я буду с Заком. С Заком мне всегда интересно.

И тем не менее я говорю:

– Вообще я такое не слушаю.

– Знаю. Но ведь ты все равно поедешь, да?

Он правда этого хочет. И в конце концов его искреннее желание видеть меня с собой рядом оказывается решающим. Сейчас такой момент, что я не могу отказать ему – абсолютно ни в чем.

– Да, Зак, – отвечаю я, и его улыбка становится еще шире. – Я все равно поеду.

Глава 5

Зак…

Я так и не выяснил, какая муха укусила Анжело, но в конце концов решил, что это не мое дело. Если бы он хотел, то рассказал бы мне сам. Главное, что у него все наладилось. На следующий день он уже был самим собой, а в пятницу, когда мы выехали на фолк-фестиваль, и вовсе чуть ли не прыгал от радости.

Лайонс, Колорадо, был прекрасным маленьким городком, жемчужиной заросшего лесами подножья Скалистых гор. Первоначально в основе его экономики лежала разработка песчаных карьеров, но теперь она опиралась в основном на туризм.

Фестиваль проходил на западной окраине города, внутри природного амфитеатра между горами и рекой Сейнт-Врейн-Крик. Здесь было две сцены, и музыка на них не замолкала с десяти утра и до десяти вечера. Сюда привозили пиво из лучших мини-пивоварен Колорадо, и ничего вкуснее местной еды я в жизни не пробовал. Атмосфера была по-домашнему приятной. Повсюду стайками носились дети, они строили у реки песчаные замки и на больших надувных кругах сплавлялись вниз по реке, после чего их автобусом привозили обратно на фестиваль.

На площадке для кемпинга царило буйство красок. Множество палаток самых разных цветов и размеров стояли так тесно, что добраться до центральных было непросто. Посмотрев на некоторые – увешенные флажками, баннерами и воздушными змеями, – могло показаться, что люди приехали сюда на месяц, а не на одни выходные.

У Анжело не оказалось никаких принадлежностей для похода, что показалось мне странным – все-таки он жил в Колорадо, – однако я ничего не сказал. Он купил себе спальный мешок, но согласился ночевать у меня в палатке. Мы нашли относительно свободное место и разбили лагерь.

Не знаю, почему – то ли из-за определенной музыки, то ли просто из-за того, что это был фестиваль, – но клянусь, лесбийских пар здесь было не меньше, чем гетеросексуальных. Геев найти было посложнее, но можно. Обстановка вокруг была открытой и доброжелательной. Анжело поначалу шокированно озирался, наблюдая то за одной, то за другой однополой парой, которые держались за руки или, не прячась ни от кого, целовались, и в какой-то момент, взглянув на меня, сказал:

– Кроме клубов, я еще не бывал в местах, где нормально быть геем.

Я только рассмеялся, а он после этого заметно расслабился.

Пространство для зрителей перед главной сценой было разбито на секции. Прямо у сцены разрешалось стелить покрывала или брезент, либо сидеть на совсем низеньких стульях, дальше можно было ставить и обычные стулья, а окраину отвели под палатки. Народу было еще немного, поэтому мы смогли расстелить покрывало под деревьями на западной стороне, чтобы, когда начнет жарить солнце, оказаться в тени. У меня был с собой стул с низкой спинкой, купленный на блошином рынке специально для таких случаев, а вот для Анжело я ничего не привез и забыл напомнить, чтобы он взял с собой что-то похожее. Он только улыбнулся на это, сказав:

– Да ладно, на земле спать даже проще.

Мы купили пива и пельменей на пару – с курицей и базиликом для меня и с карри для Анжело. Когда он их попробовал, то у него в буквальном смысле закатились глаза. Я рассмеялся.

– Что скажешь?

– Сюда стоило приехать хотя бы ради еды. – Он покраснел, но не отвел от меня взгляда, когда добавил: – Спасибо, что взял меня с собой, Зак.

Я мог думать только о том, насколько все было бы по-другому, возьми я с собой Тома. Он наверняка начал бы жаловаться на жару или на цены на пиво. Было здорово вместо него быть с Анжело.

– Я рад, что ты поехал со мной.

…Анжело

По-нормальному отдохнуть в первую ночь в Лайонсе не выходит. Странно лежать так близко от Зака. Слышать, как он дышит рядом со мной. В этом есть нечто интимное, чего раньше я ни с кем не испытывал. Полночи я ворочаюсь, сражаясь с желанием дотронуться до него, потом почти до самого утра боюсь, что не смогу сдержаться. Он, понятно, как обычно ничего не замечает. Спит себе, как чертов младенец.

Вчера народ на фестивале лег поздно, поэтому в шесть утра, когда я открываю глаза, вокруг стоит мертвая тишина. Рядом со мной, раскинувшись на полпалатки, спит Зак. Я оставляю его досыпать, а сам ухожу в местный душ. Он рассчитан на четырех человек и похож на открытую раздевалку. Хочу помыться без спешки. Зак предупредил меня, что утром туда будет очередь.

В душе оказывается всего один парень. Здоровущий такой тип на полголовы выше меня. У него короткие темные волосы и мощное, реально отпадное тело. Явно натурал на все триста процентов. Я стараюсь не смотреть в его сторону.