Увы, память оказалась бессильна. Не моя сфера интересов.

Шторм кивнул, побарабанил пальцами по столу. Не нервничал – думал.

– Одна из дочек «Ханри Сэвайвил». Сэви – разработчики. Лаборатории по всей галактике. Исследовательская база, идеи, опытные образцы, испытания. Производство у «Ханри Сэв Продэкс», ну а продажи…

– И все это принадлежит ему, – протянула я, пытаясь переосмыслить то, что мне было уже известно о Ханри. В свете новой информации он представал еще более масштабной фигурой. – Но мне это почти ничего не дает.

– Почти?! – с налетом возмущения переспросил Шторм. – Почти?! – повторил он, повернувшись ко все еще невидимому Орлову. – Мне это вообще ничего не дает!

– Будешь вести себя прилично, поделюсь добытыми сведениями, – усмехнулась я, ощущая, как просыпается затюканный проблемами последних четырех месяцев азарт.

– На сделку с тобой не пойду! – ворчливо протянул полковник и подмигнул Орлову. Тот еще при наших разговорах не присутствовал.

– И как тебя только в конторе держат?! – разочарованно выдала я и демонстративно бросила взгляд на его табло. У него близилась полночь, у меня… дело шло к утру. – И это тот самый знаменитый полковник Шторм…

– Я не ошибаюсь, – Орлов подошел к столу, за которым сидел Слава, улыбнулся мне – ответила кивком, – или тебя только что пытались развести?

– И именно о ней ты говорил: невинное дитя…

Генерал добродушно улыбнулся. Я знала, что у него есть дочь, но не была с ней знакома. Иногда об этом жалела, Шторм утверждал, что мы с ней похожи. Обе отличались безрассудством и поздним включением инстинкта самосохранения.

Орлов обошелся без комментария, просто поставил точку в разговоре:

– Все, что добудем – получишь, но…

Договорить я ему не дала. Шторм меня знал лучше, должен был понять, что ради одного только Ханри я бы его беспокоить не стала.

– У меня тут еще есть списочек…

Я видела темные круги у него под глазами, но жалеть не собиралась. В следующий раз Слава очень хорошо подумает, прежде чем меня подставлять…

Прежде чем уйти, Виктор заглянул в комнату. Я сделала вид, что сплю.

Это было почти правдой, усталость все-таки взяла свое даже несмотря на некоторое воодушевление, как обычно проснувшееся после встречи со Штормом.

Умел он… показать дистанцию между собой и собеседником. И ведь вроде как последнее слово осталось за мной… если не заметить удовлетворения во взгляде, брошенном на Орлова. Кажется, Слава получил то, что хотел.

Обиды не было, только желание отыграться. Но пока это относилось к области нереального, что не отменяло сидящего глубоко внутри азарта, требовавшего сделать невозможное, но добиться своего.

Вот под эти мысли я все-таки и выпала из реальности.

Проснулась от тонкого, но нудного звука. Какое-то время пыталась его игнорировать, но он повторялся и повторялся… Пришлось открыть глаза.

Вызов от Шаевского! И ведь вряд ли что-то серьезное, скорее, просто намек, что не ему одному надо поработать.

Ответила, используя полевой интерфейс, тянуться к лежавшему на тумбочке комму было лень.

– Соскучился? – недовольно поинтересовалась, когда в поле зрения слева появилась его физиономия.

В отличие от меня, Виктор выглядел бодрым и довольным.

– Хотел узнать, не почудился ли мне ночью голос полковника?

Я ожидала увидеть напарника в кабинете, но вокруг было что-то похожее на парк. Это несколько заинтересовало, но не настолько, чтобы спрашивать. Захочет, сам расскажет.

– И ради этого ты меня разбудил? – теперь уже возмущенно прорычала я.

Вместо того чтобы раскаяться, Шаевский уточнил:

– Ты на часы смотрела?

Пришлось посмотреть.

Смутить ему меня не удалось. Шесть часов сна было не так уж и много.

Говорить об этом не стала, напарник и сам понимал. Просто держался, пока мог.

– Не почудился. Но обошлось без приветов.

Виктор еще продолжал улыбаться, вот только в глазах уже жило напряжение, полностью опровергая мои предположения о том, что он продолжает работать на Шторма.

Удивительно, но особой радости от этого вывода я не испытала. Наверное, подспудно чувствовала, что там, где Слава, – все будет в порядке.

– Поможет?

Скрывать от Шаевского своих ощущений я не стала:

– У меня создалось впечатление, что это я ему чем-то помогла. – Губы Виктора скривились в понимающей усмешке. Он на собственной шкуре знал, о чем я говорила. – Но сведениями обещал поделиться. – Сделав паузу, добавила: – Правда, не он, а Орлов.

Высказаться Виктору на тему, что яблоко от яблони, я не дала, остановила жестом – сработал информер. На экране – они были установлены во всех комнатах номера, появился юноша в форме посыльного отеля и, за его спиной, часть корзины с цветами.

– У меня гости, – поднялась я с кровати, радуясь своей предусмотрительности. А ведь собиралась вместо весьма скромной пижамы облачиться в батистовую ночную рубашку. Но сейчас меня беспокоило не только это: где мы остановились, я никому не сообщала. – Пойду приму.

– Оружие… – Шаевский, как и я, ситуацию невинной не считал.

Пока шла в гостиную, накинула халат и закрепила на запястье комм, заряженный микроампулами, активировала нейродатчики. Демонстрировать парализатор, пусть и зарегистрированный по всем правилам, я не собиралась.

– Впустить! – Команду дала, остановившись в центре комнаты.

Лучше быть живым трусом, чем храбрым, но мертвым. Так говорил Ровер, я была с ним согласна.

– Госпожа Кирайя? – уточнил молодой человек, когда дверь открылась.

– Да! Чем могу…

Пауза была короткой.

– На ваше имя доставлены цветы из магазина Сэро-ин и конверт. Служба безопасности подарок проверила.

– Служба безопасности? – разыграла я удивление. О весьма строгих правилах в гостиницах Приама мне рассказывала еще Валенси.

– Мы заботимся о своих клиентах, – важно ответил юноша и уточнил: – Я могу внести корзину в номер?

Кивнула на стол, сама отошла к стене. Мало ли… Называлось это перестраховкой, но та относилась к принципам, вбитым в меня шефом. Я уже со счета сбилась, сколько раз он меня выручал.

На посыльного грешила зря. Ни одного лишнего движения, все очень четко и открыто. Поставил, положил, выслушал слова благодарности, заверил, что его услуги уже оплачены, развернулся и ушел.

Прежде чем насладиться ароматом или открыть конверт, вернулась в спальню за сканером. Виктор, который продолжал оставаться на связи, только хмыкнул.

Высказываться, что его самого дрессировали не хуже, чем меня, не стала. Если ему так легче…

Техника ничего подозрительного не выявила.

– И кто это у нас такой щедрый?

Проверяла я все так тщательно, что Шаевский не выдержал.

– Сейчас узнаем, – хмыкнула я и вскрыла конверт. Два пригласительных отложила, взглянув только мельком, а вот сложенный вчетверо лист чуть шершавой бумаги, украшенной вензелями, привлек мое внимание. – Читать или сам догадаешься?

– Читай! – потребовал Виктор, остановившись у парапета.

Пейзаж был незнакомым. Кусочек канала да густая растительность мало что давали. Столичный город планеты Приама насчитывал подобных не менее сотни.

Можно было, конечно, запустить и поиск, местонахождение Шаевского тот определил бы секунд за десять, но веских причин для контроля за напарником я не видела. Появится, поделится новостями, как и я своими.

– Читаю, – улыбнулась я и начала декламировать. С чувством, передавая экспрессию и эмоции писавшего: – Я виноват! – Посмотрела на Виктора, тот, склонившись, смотрел на воду и, кажется, даже не слушал. Пришлось добавить патетики: – Виноват, что был резок, что в угоду собственному мужскому самолюбию позволил себе грубость! – Виктор выпрямился, закинул голову назад, делая вид, что любуется раскинувшимся над головой небом. Почти убедил, что ему неинтересно! Вспомнила о проникновенности, заставив свой голос звучать с надрывом. – Я не прошу меня простить, всего лишь понять. В том мире, где я существую, нет таких женщин. Верных, знающих, что такое искренность чувств, и умеющих отстаивать свое право на них.