– Откуда? – прохрипел Шторм, когда у меня появилась отметка, что передача закончена.

Я предпочла его грозный вид не замечать. Чтобы не стал ночными кошмарами.

– Тебе термин гоиши о чем-нибудь говорит?

Расслабился полковник молниеносно. Такая перемена вообще была ему свойственна – своими эмоциями он управлял мастерски, а с годами становилась только ярче.

– Теперь хоть понятно, что ему мешало вступить в коалицию…

Удивления я скрыть не успела. Впрочем, эти игры были не моего уровня. Шторм тоже так считал. Продолжая перетасовывать данные, поинтересовался:

– В обход собственного начальства?

Я слегка смутилась, но тут же ответила дерзким взглядом. Не стоило Славе знать, что мысль связаться с Лазовски у меня даже не возникла.

– Пока я – ему, потом он – тебе… Так было быстрее.

Шторм отвлекся от происходящего на экранах, посмотрел на меня пристально:

– Сообразила, наконец?!

Приподняла в недоумении бровь.

– Понятно, просветили!

– О чем? – изумилась я. Надеялась, что получилось искренне.

– Лиз, – протянул он драматично, – я – старый, уставший полковник. Ладно бы недоумкам, но объяснять тебе элементарные вещи…

Вопрос: являлось ли это комплиментом или нет, я решила оставить открытым. Тем более что он был прав. Не время и не место…

– Контакт по гоиши мне разрешен только с тобой и с Лазовски. Источник информации должен быть закрыт. Это жесткое условие. В случае огласки…

– Да понял я уже, – перебил меня Шторм. Когда я заткнулась, добавил чуть слышно: – Извини, куда ни сунься, везде политика. Нервирует.

– Мне тебе поверить? – нежно улыбнулась я Славе.

А в сердце кольнуло… не в политике было дело. Что-то таилось за этим всем. Настолько серьезное, что было способно перемолоть и его выдержку.

– С шефом свяжись, ты хоть и самостоятельна в своих действиях, но приличия соблюсти не мешает. Я с ним тоже пообщаюсь, так что вскорости жди первоначальный план действий на Маршее.

– Это называется – самостоятельна в своих действиях? – внутренне радуясь, что Шторм вновь стал похож сам на себя, съязвила я.

– Это называется – согласование плана операции, – хмыкнул он и отстучал пальцами по столу свой любимый марш. Мне иногда казалось, что полковник потому и столь успешен, что своим внутренним кредо взял строчки из него: есть только ты и… победа. – С вами идет силовое прикрытие.

– А гоиши говорил о несчастном случае, – прошептала я и уже громче уточнила: – Кто?

Тот замялся лишь на мгновение, но мне хватило и этого, чтобы насторожиться.

– О-два.

– Особый отряд военной разведки? А они что на Приаме забыли?

– Зарываешься! – оборвал меня Шторм. Закончил спокойнее. – Твои выкладки я просмотрел. Мои аналитики с тобой согласны. Вряд ли это тестирование систем жизнеобеспечения. Скорее, исследования в области выживаемости. Их инструкции по действию в тех или иных условиях всегда очень точны и подробны.

– Что еще подтвердили твои аналитики?

Равнодушие, с которым он говорил об обреченных на страшные муки людях, меня не обмануло, но заставило собраться и вернуться к более привычному для нас стилю общения.

– Что средний срок продолжительности их жизни с момента начала испытаний не более сорока двух – сорока четырех часов.

– Твою мать! – не сдержалась я.

Шторм никак не отреагировал. Мы оба слишком хорошо понимали причину моей несдержанности.

– Ради тебя, Виктору он растянет удовольствие, но…

– Я поняла, – скорее выдохнула, чем произнесла я. – С Горевски объяснишься сам. И… – я посмотрела Шторму в глаза. Жалости в них не было, – жду информацию.

Полковник кивнул и отключился.

Мне тоже хотелось… отключиться. Просто закрыть глаза и оказаться на Земле, в своем кабинете. Чтобы рядом Эскильо, на связи Вано, а вечером мы договорились с Валенси посидеть в ее любимой кафешке.

Ничего этого не было, и быть не могло, пока не закончим на Приаме. А чтобы закончить на Приаме…

Поднялась с кресла я резко. Шаевскому не стоило видеть моих эмоций, хватало того, что он и сам знал, на что идет.

Когда вышла из библиотеки, Валесантери поблизости не было, а вот Виктор подпирал стену напротив.

– Передай Куиши, чтобы прекращал искать Айси. Тот жив.

– А материалы? – напарник правильно понял, что подробностей не будет. Ни тех, ни других.

– Все у меня. У нас есть пара часов, чтобы ими заняться.

– А что потом?

Шаевский был непрошибаемо спокоен. Штормовский… выкормыш!

– А потом, – прорычала я, чтобы хоть как-то сбросить напряжение, – мы будем общаться с Ровером и, если мои прогнозы окажутся верными, услышим в свой адрес много… ласковых слов.

Шаевский чуть заметно улыбнулся.

– Так Лазовски не ругается.

Он еще и пытался меня подбадривать! Куда катится мир?!

Резко выдохнула. Рефлексии закончились, пошла работа.

– Спорю на бутылку шаре, что этот раз будет исключением.

Виктор бросил взгляд на подошедшего к нам Горевски:

– А ты что думаешь?

– Думаю? – задумчиво переспросил он. – Думаю, что нам придется искать новое место жительства. Люсия Горевски только что получила сообщение, что ее муж тяжело ранен во время испытания опытного образца. Находится в госпитале, в тяжелом состоянии. Она прерывает гастроли и возвращается на Землю.

Мне оставалось только развести руками. Шторм предусмотрел даже это. Если вдруг что пойдет не так…

*  *  *

– Планам четыре года, за это время многое могло измениться, да и система безопасности…

– Зажрались вы в своем особом отряде, – ехидно перебил Валанда Шторм, продолжая рассматривать объемную конструкцию, висевшую в воздухе.

Масштаб детища Ханри впечатлял, как и его паранойя: сделано было «на совесть». Если бы не некоторые рычаги давления на шейха, оставшиеся еще от Орлова, да способности Шурочки – внешне невзрачной женщины, для которой в информационном поле категорически не существовало слова «невыполнимо», им бы пришлось не просто туго. Признаться честно, им бы никак не пришлось, потому как «взять» эту махину казалось нереально. И не только с первого взгляда.

– Я весьма удивлен, что у нас хотя бы это есть, – закончил он, продолжая смотреть мимо Марка. То ли думая о своем, то ли… демонстративно игнорируя.

Верным было последнее, но Валанду предстояло самому прийти к этому выводу. Не без подсказок, конечно, но Шторм предполагал обойтись минимумом. Квалификация кап-три подобное позволяла.

Не прихоти для…

Просьба адмирала Евгения Сергеевича Ежова (для друга и наставника, генерала Николая Орлова – просто Жени) – главы одного из секторов военной разведки, была из разряда: ты – мне, я – тебе. Полковник предпочел не отказываться. Мало ли… когда пригодится.

Но это если потешить самолюбие, а если отнестись серьезно, то догадывался, к чему готовят офицера.

Достаточно сложить зерхановскую операцию, выход Валанда на новый уровень ментальных способностей и тщательно спланированное бегство Исхантеля, как вывод напрашивался сам собой – Ежов в будущих играх с Самаринией делал ставку именно на этого офицера.

Даже Приам вписывался в эту цепочку, как отличный опыт решения нестандартных ситуаций. Информация, которую они собирались там прихватить, была дополнительным бонусом. И не только для тщеславия.

Для чего Ежову был нужен Шторм, тоже догадаться не трудно. Валанду не хватало гибкости и изящества. Ну и сволочизма – куда ж без него. Сказывалось десантно-штурмовое прошлое, в котором все было более прямолинейно и просто. Не то что в их… клоаке. Тот, кто не враг сегодня, вполне может стать им завтра.

Ровер, тоже участвующий во встрече, о еще одной ее подоплеке был извещен. Полковник не только привык доверять другу, но и не гнушался использовать, когда требовалось. Этот случай был как раз из таких.

Должен был присутствовать еще и Горевски, но запаздывал, не успев разобраться со своими делами.