Я вижу, как плечи Зака поникают.

– Да. Ладно.

– Зачем ты здесь? Ты знаешь, что я драю шкафчики до четырех. Ты пришел только чтобы нервы потрепать?

Зак яростно смотрит на меня, отвечая ему:

– Брось, Рассел. Уже половина четвертого. Кому какая разница, если ты свалишь раньше?

Мгновение спустя он разрывает зрительный контакт со мной и наклоняет голову, говоря тише. Я слышу только обрывки фраз, про вину, будущее, доказательства. Йен, кажется, расстроен. Его лицо побледнело, тело напряжено. Зак резко качает головой, повторяя "нет" снова и снова. Хоть я и не слышу, о чем именно они говорят, но Йен нервничает из-за этого.

Несколько минут спустя он возвращается ко мне. Я бы хотела, чтобы это не вызвало у меня чувство радости, чувство безопасности. Йен наблюдает за мной, хмурясь, отчего у него на лбу появляются складочки.

– Все нормально. Я ухожу сейчас.

Я отворачиваюсь.

– Со мной все в порядке. Он меня не пугает. Он опасен только тогда, когда я без сознания.

Йен открывает рот, чтобы сказать что-то, но не говорит. Он забирает свои вещи, затем разворачивается.

– Грэйс, я бы не стал смеяться над тобой, если тебе страшно.

– Я сказала, что не боюсь. – Схватив бутылку чистящего средства, домываю последнюю секцию шкафчиков в одиночестве.

***

Я подбегаю к двери, едва она успевает за ними захлопнуться, смотрю, как Йен садится в машину Зака с несколькими парнями из команды по лакроссу, и тяжело вздыхаю. Выдраив последний пролет шкафчиков на сегодня, пишу смс маме ровно в четыре часа. Она не сможет покинуть офис еще какое-то время, поэтому мне остается либо ждать, либо идти пешком. Я возвращаюсь к тележке, откатываю ее в угол, забираю свои вещи. Проверив первый адрес, написанный мистером Расселом, понимаю, что дом находится неподалеку. Почему бы не начать с него.

Десять минут спустя стою перед самым красивым задним двориком, какой только видела. Хозяйка дома, женщина по имени Кэти, несказанно горда. Она отмечает особенно интересные детали дизайна, пока я достаю камеру, снимаю защитную крышку, устанавливаю нужные настройки. Я делаю широкоугольные снимки великолепного бассейна. Плитка, сделанная из блоков сланца несимметричной формы, выстилает площадку вокруг бассейна и дорожку, ведущую к водопаду. Больше похоже на озеро, чем на бассейн. Около дома – каменное патио вкупе с барбекю-грилем и холодильником, барная стойка, сделанная из того же массива камня, который ее окружает. Просматриваю все получившиеся фото и прихожу к выводу, что мистер Рассел будет в восторге от таких трофеев. Поблагодарив Кэти, иду дальше.

Следующий адрес всего в полумиле отсюда, поэтому я держу путь в том направлении. Холодает, ведь солнце уже клонится к закату. Мои сапоги убивают меня. Я превозмогаю боль. Свернув на ту улицу, где расположен второй дом, слышу скрип покрышек и резко оборачиваюсь.

– Эй, шлюха! – кричит кто-то. Обернувшись, вижу серебристый предмет, летящий к моей голове. Руки автоматически поднимаются, чтобы защититься; я приседаю на корточки. Предмет – банка от содовой – приземляется на траву в нескольких футах от меня. Машина быстро отъезжает, следом разносится смех, девчачий смех. Я не узнала машину, значит, это не Линдси и не Миранда. Мне не удалось хорошо рассмотреть водителя или пассажиров. Черт, я даже не уверена, какой марки была эта машина. Просто сижу на холодной, влажной земле до тех пор, пока мое дыхание не нормализуется. До тех пор, пока боль в груди не ослабевает слегка. До тех пор, пока страх не уступает место ярости, потому что мне очень нравится ярость. Проходит около двадцати минут, но наконец-то я стучу в дверь второго домовладения, фотографии которого нужны мистеру Расселу.

Открывает парень по имени Дон Хардинг – низкий, считающий себя плейбоем парень в настолько обтягивающей футболке, что это просто печально. Он осматривает меня с головы до ног, ухмыляется подобно Заку и приглашает меня внутрь. В голове срабатывает предупредительный сигнал, воет сирена, все силы мобилизуются, готовясь к широкомасштабной атаке. Дон, хозяин дома, смотрит на меня; я теряю разум, пытаясь убедить себя, что здесь безопасно. Но здесь небезопасно, и я это знаю. Он это знает, однако все равно бросает мне вызов согласиться.

– Вы тут один живете?

– Моя жена еще не вернулась, милашка. Можешь зайти ненадолго. – Очередная ухмылка. Ага, это точно не лучшая идея.

– А когда ваша жена вернется?

– В шесть тридцать или около того.

– Значит, я подойду к этому времени, мистер Хардинг.

– Зови меня Дон, дорогуша.

Как насчет нет?

– Я приду позже. – С телохранителем и, возможно, оружием.

Иду по тротуару, радуясь, что не придется оказаться в одной комнате с этим пошляком.

– Ой, да ладно. Мы оба здесь. Почему ты так остро реагируешь?

Я? Ох, ну придурок. Разворачиваюсь кругом, не удивляясь тому, что он последовал за мной.

– Хочешь узнать, почему я так реагирую? Потому, что ты – мерзкий говнюк, вот почему. Я пришла сюда, чтобы выполнить свою работу, но ты ведешь себя как мудак, а потом говоришь, что это все я. Это моя вина. Проблема во мне.

Дон поднимает руки в знак поражения.

– Боже, я просто…

– Ох, ты просто что? Заигрывал? – Я взмахиваю руками. – Ох-ох, ты просто шутил и ни на что не намекал? Экстренные новости, Дон, я не вижу в парнях вроде тебя ничего забавного. Я здесь, чтобы сфотографировать твою новую кухню. Точка. Я приду, когда твоя жена вернется домой, поэтому молись, чтобы я ей не рассказала о том, что ты пытался сделать. – Придавая своему блефу веса, достаю из кармана телефон и машу им у Дона перед лицом.

Развернувшись, собираюсь уходить.

– Ой, детка, брось…

Сменив направление, подхожу к нему практически вплотную, останавливаюсь, хватаю и сжимаю его футболку в кулаке.

– Меня зовут не дорогуша… или детка… или милочка. Я не затем пришла, чтобы развлечь тебя до возвращения жены. Последний шанс – ты провалишь с моего пути, или мне придется тебе врезать?

– Ладно! Ладно! У тебя месячные, или типа того?

Поле моего зрения сужается, я хочу завязать язык этого парня в узел. Прежде чем сделаю что-нибудь, за что меня потом придется вытаскивать под залог, разворачиваюсь на пятках и ухожу. Обновленная кухня Дона Хардинга не попадет в новые брошюры мистера Рассела, и мне это на самом деле безразлично.

Добравшись до угла, внезапно осознаю, что больше не боюсь. Наверно, я слишком рассержена, чтобы бояться. Звоню мистеру Расселу, рассказываю ему слово в слово о случившемся, после чего извиняюсь.

– Грэйс, что сделал Йен, когда мистер Хардинг начал заигрывать с тобой?   

– О, его там не было.

– Понятно.

Дерьмо. Думаю, я только что обеспечила ему крупные неприятности.

– Один друг Йена предложил подвезти его домой. Я решила посетить дома, расположенные вблизи школы после того, как он ушел.

– Понятно.

– Мистер Рассел, пожалуйста. Он не виноват, правда. Зак досаждал мне, поэтому Йен увел его.

– Ну, хоть что-то. Где ты сейчас?

– Эмм, иду к дому Миллеров на Колледж Драйв.

– Я встречу тебя там.

Он сбрасывает вызов, не дав мне шанса возразить. Требуется не более десяти минут, чтобы найти третий адрес из списка мистера Рассела. Когда я подхожу к крыльцу и стучу в дверь, домовладелец открывает и поднимает палец.

– Да, она уже здесь. Хорошо. До свидания.

Положив трубку, он спрашивает:

– Ты Грэйс? – Я киваю. Мужчина открывает дверь шире. – Проходи. Мне сейчас Стив Рассел звонил.

Я колеблюсь.

– Вы мистер Миллер?

Мужчина высок, с копной седых волос, торчащих в разные стороны. На нем очки в тонкой проволочной оправе; над поясом брюк Докерс выпирает округлый живот. Когда он улыбается, то выглядит дружелюбно, а не похабно.

– Да, Бретт Миллер. Моя жена во дворе с нашими детьми. – Он протягивает мне руку, однако я по-прежнему сомневаюсь. Спустя мгновение мистер Миллер опускает руку; его улыбка меркнет. – Грэйс, Стив рассказал о том, что сейчас произошло.