Сомневаюсь, что известие о полицейском патруле было верным. Если бы это оказалось правдой, тогда бы копы нашли Грэйс Колье без сознания и в крови, вместо меня.

Грэйс

Многое может измениться за месяц.

За тридцать шесть дней, если быть точной.

Я все та же Грэйс? Или та, какой меня все считают, потому что была пьяна, потому что поверила ему? Надеюсь, мама права, и все действительно уляжется.

Тридцать шесть дней. Лучше не становится. Только хуже.

Единственный положительный момент: мама позволила мне взять машину сегодня, чтобы не пришлось дожидаться ее после уроков.

Каждую пятницу проходит собрание редакции школьной газеты. Несколько недель назад я была в центре событий, в центре обсуждений и… ну, веселья. Теперь меня оттеснили на периферию. Чувствую, что взгляды всех присутствующих пронизывают меня, но следую совету миссис Рейнолдс. Держу голову высоко.  

Линдси не разговаривает со мной с тех пор, как Зак опубликовал видео на Фэйсбуке. Вместо этого она дуется и просит других учеников или миссис Вейр, нашего редактора, обращаться ко мне от ее имени. Пятнадцать минут назад она пыталась заставить Алису что-то спросить у меня, на что та ответила: "Я с ней не разговариваю. Сама спрашивай". Они подошли к каждому – все пять сотрудников газеты отказались говорить со мной, пока миссис Вейр, наконец, не вскинула руки, сказав: "Грэйс! Я уверена, ты слышала просьбу уже энное количество раз. Не могла бы ты просто переслать Линдси название файла, пожалуйста?".

Я переслала, только их фиглярство от этого не прекратилось. Наоборот, усугубилось.

Сейчас Линдси стоит возле стола миссис Вейр, понурив плечи, втянув щеки. Несчастное, страдальческое выражение ее лица отражается в мониторе, демонстрирующем наше программное обеспечение для редактирования фото.  Я оборачиваюсь через плечо, приподнимаю бровь, бросая ей вызов. Она тут же опускает глаза, затем наклоняется, говорит что-то миссис Вейр. Та вздыхает, потирая виски.

– Линдси, просто скажи Грэйс, что тебе нужно воспользоваться компьютером. Я уверена, она уступит место.

Линдси качает головой, отчего ее хвост раскачивается из стороны в сторону.

В воздухе ощущается тяжелый запах карандашной стружки и клея. Миссис Вейр любит делать макеты номеров по старинке. Черновики статей, находящихся в процессе написания, висят на доске вместе с фотографиями, которые будут их сопровождать – фотографиями, снятыми мной. Сегодня нас тут шестеро. Мы работаем над весенним выпуском. Все бросают свои дела и смотрят, как Линдси молча сверлит меня взглядом. Кликом мышки открываю новое фото. На нем изображена Линдси. Я сделала этот снимок на той вечеринке. Ее лицо буквально искажается – глаза наполняются слезами, углы рта опускаются. Интересно, как бы она отреагировала, если бы эта фотография разлетелась по всему Фэйсбуку с подписью "ШЛЮХА"? Часть меня так и просит это сделать. Но я не могу.

Не могу поступить столь жестоко.

– Миссис Вейр, она вообще посторонними делами занимается, – ноет Линдси тихим, уязвленным тоном, чтобы показать всем – она просто невинная жертва в данной ситуации.  

Миссис Вейр вздыхает, подходит ко мне, никак не комментируя нелицеприятное фото, на котором Линдси танцует в лесу с бутылкой пива в руке.

– Грэйс, пожалуйста, не могла бы ты завершить свою работу, чтобы дать Линдси возможность воспользоваться компьютером?

– Конечно, миссис Вейр. – Я закрываю фото-редактор, скидываю файлы на флэшку, так как мои материалы стали таинственным образом пропадать с жесткого диска, и предлагаю Линдси свой стул. Улыбка ни на секунду не сходит с моего лица. Линдси несется в сторону двери, где на стене висит дозатор с антисептическим гелем, выдавливает немного на руки, после чего садится на мой стул. Джона Миллер и Алиса Мартин ехидно хихикают, нарезая бумагу для макетов.

Миссис Вейр молчит, а я стараюсь не отдаться фантазиям о мести.

Подхожу к доске, рассматриваю наброски. Джона и Алиса чуть ли не отбегают от меня. Я бросаю на них злобный взгляд, потому что это начинает надоедать. Достаю школьную камеру из сумки, запечатлеваю выражения их лиц, и они внезапно вспоминают про свою работу. Линдси стучит по клавишам, затем снова слышится ее нытье:

– Видите, миссис Вейр? Она даже не загрузила снимки, которые должна была сделать.

Нависая над плечом Линдси, Миссис Вейр изучает фотографии, которые я сняла во время последнего матча по лакроссу, и подзывает меня.

– Грэйс? А где фото с Заком, когда он на последней секунде перехватил пас?

– Вот здесь. – Я подхожу к ним, указываю на папку, в которую сохранила фотографии. Линдси шарахается от меня, словно от емкости с кислотой.

– Они никуда не годятся, – бормочет она из-под подмышки миссис Вейр.

Я пожимаю плечами.

– Грэйс, Линдси права. Фотографии нечеткие, и сделаны со слишком большого расстояния, чтобы использовать их в статье.

Скрещиваю руки на груди.

– Это все, что мне удалось снять.

– Она специально это сделала, – говорит Линдси. Это правда. Специально. Но не по той причине, о которой она думает.  

Миссис Вейр поворачивается к остальным ученикам.

– На сегодня хватит, можете расходиться. Ты тоже, Линдси. Спасибо за помощь.

Насмешки в их взглядах не прикроешь ладонями, как произнесенные шепотом оскорбления, сопровождающие меня каждый раз, когда прохожу мимо одноклассников. Как только дверь закрывается, миссис Вейр оборачивается ко мне. 

– Грэйс, что происходит? Ты должна была сделать фоторепортаж с матча, но судя по твоим фото, ты будто в машине сидела и пыталась снимать при помощи мощного зума.

– Это минимальное расстояние, на которое я согласна приблизиться к Заку МакМэхону.

– Грэйс, несмотря на то, что ты думаешь, будто Зак МакМэхон сделал…

– Я не думаю, будто он что-то сделал, – огрызаюсь, не давая ей закончить предложение. 

Она сжимает губы в тонкую линию и наконец-то смотрит на меня.

– Я не могу принимать стороны, Грэйс. А без доказательств, именно это я и буду делать. Факт остается фактом – тебе, как фотографу, школа доверила свою единственную камеру. Если не будешь фотографировать, отдай камеру Линдси, она сама все снимет. Выключи компьютер и запри за собой дверь, когда закончишь. – Поднявшись, миссис Вейр выходит из кабинета.

В коридоре Линдси преграждает мне путь.

– Поверить не могу, Грэйс. Ты знала, как эта статья для меня важна, и все испортила, потому что Зак с тобой расстался.

Я обхожу ее.

– Ты действительно в это веришь? Веришь, что все это из-за глупого расставания? Линдси, ты там была. Ты знаешь, что случилось. – Но она отводит глаза, ежится, поправляет свой хвост. Безнадежно. Бессмысленно пытаться переубедить ее. – Линдси, думай, что хочешь, но я не могу находиться рядом с Заком. Если тебе не нравятся фото, которые я отредактировала, тогда сделай новые сама.

Миссис Вейр далеко от нас, поэтому она не слышит следующий раунд оскорблений.

– Ты украла его у Миранды. Ты знала, что он ей нравится. А теперь врешь, потому что бесишься, ведь она нравится ему больше тебя! Шлюха. Ты бы переспала с любым, лишь бы он не позвал Миранду на свидание. Все видят, какая ты на самом деле.

Все слепы. 

– Отвали, Линдси, или тебе не поздоровится, – говорю я чересчур громко.

Именно в этот момент миссис Вейр останавливается и оборачивается.

– Грэйс, я не ослышалась, ты угрожала Линдси?

О, Боже, они что, издеваются, черт возьми?

– Миссис Вейр, вы слышали, что она мне сказала?

– Линдси, иди домой. Нам с Грэйс нужно побеседовать с мистером Джорданом. 

От ликующего выражения на ее лице у меня сдают нервы, и я злобно пинаю ногой ученический шкафчик. Миссис Вейр подходит ко мне, изучает дверцу, на которой я оставила довольно приличного размера вмятину.

– Ладно, мисс Колье. Полагаю, теперь нам определенно нужно встретиться с мистером Джорданом.