Поцелуй? Невелика важность на фоне других событий. Однако Квинн непроизвольно едва не коснулась пальцами своих распухших губ. Глаза Аларика потемнели, и он наклонился вперёд, будто собрался вновь её поцеловать.

– Аларик, тащи свой жреческий зад сюда, иначе я подтолкну его пинком! – проревел Вэн откуда-то из лабиринта пещер и коридоров. – У нас ЧП.

На мгновение Аларик сильнее стиснул талию Квинн, но потом вздохнул и прижался лбом к её лбу.

– А когда у нас нет ЧП?

– У таких, как мы – никогда. Мы оба это знаем. И переворачивающие мир поцелуи не меняют действительности.

Он поднял её, чтобы их глаза оказались на одном уровне, и медленно растянул губы в улыбке, выражающей чисто мужское удовлетворение.

– Переворачивающие мир?

– Да, не бери в голову, – пробормотала Квинн. – И поставь меня на землю.

Аларик опустил её, вновь поцеловал, жёстко и быстро, и пошёл на вопли жутко возмущённого атлантийского принца.

– Переворачивающие мир, – повторил жрец. – За все пятьсот лет жизни не слышал ничего лучше.

С этими словами он оставил Квинн на всё ещё трясущихся ногах. Ей осталось одно утешение: полюбоваться на потрясающий зад жреца.

Джек, по-прежнему в облике тигра, потрусил в коридор. По пути он боднул её головой, и на что-то по-кошачьи пожаловался.

– Взгляда не оторвать, – сказала она тигру, бывшему когда-то лучшим другом и сотоварищем по управлению сопротивлением. – Настоящая услада для глаз – невероятно аппетитная задница. И у кого? У мужчины, который даже не осознаёт, насколько он прекрасен. Глупый атлантиец.

Она решила принять рык Джека за согласие.

Вэн завернул за угол, увидел их и во всё горло выпалил поток наверняка отборных атлантийских ругательств.

– Наконец-то. Где, чёрт побери, тебя носило? – спросил он, переходя на понятный язык, а потом заглянул за спину Аларика, увидел Квинн и запнулся. – О! Ах, ну да. Вы двое… хм…

– Нет, мы ничего такого не делали, – огрызнулся Аларик. – Хотя это не значит, что не хотели. И вообще, не суй нос не в своё дело!

Щёки Квинн загорелись, и она тут же закрыла рот, чтобы не ляпнуть ничего в ответ.

У Вэна отвисла челюсть.

– Мне послышалось или ты только что сказал… Но ты… Ах, ладно. Нет времени разыгрывать здесь с вами Опру[4]. У нас огромные проблемы.

– А когда их не было? – махнул рукой Аларик. – Что на этот раз?

– Мы не успели вернуть «Гордость Посейдона». Его забрал какой-то ненормальный, называющий себя Возрождённым Птолемеем.

– Невозможно. Ни человек, ни даже могущественный маг не в силах прикоснуться к камню, – изумился Аларик.

– А что насчёт вампиров? – спросила Квинн. – Или оборотней? Их магия ненамного отличается от вашей. Может быть…

– Невозможно, – повторил Аларик. – Только невероятно могущественный атлантиец смог бы прикоснуться к тому турмалину. Образно выражаясь, жемчужине в трезубце Посейдона.

– В том-то и дело: старина Птолемей утверждает, что он – король Атлантиды, – мрачно пояснил Вэн.

Аларик посуровел, глаза вспыхнули настолько ярко, что Квинн удивилась, как два лазерных луча изумрудного цвета не спалили Вэна на месте.

– Что он утверждает?

– О чёрт! Конлану и Райли не стоит об этом знать.

Гнев разгорелся в Квинн при мысли, что на сестру, сначала чуть не погибшую от рук вампиров, затем едва не потерявшую ребёнка во время тяжёлой беременности и родов, могут свалиться ещё проблемы.

Райли станет королевой Атлантиды, но какой ценой? Квинн посмотрела на Аларика.

«А смогла бы я проявить такую же храбрость, как сестра, и рискнуть всем ради любви?»

Стыд горячей волной накрыл её, оставляя за собой горечь и желчь. Аларик перестанет её любить, когда узнает, что она сделала и кем стала.

Вэн раздраженно воздел руки к небу.

– Мы так и будем здесь болтать, или желаете пойти к этому чёртовому проходимцу?

– Он здесь? – Аларик уже сотворил энергетические сферы, но Вэн нетерпеливо покачал головой.

– Нет. Только представьте себе: он созвал пресс-конференцию. По всей видимости, старина Птолемей обожает внимание СМИ.

Вслед за Вэном они миновали несколько поворотов и зашли в комнату Архелая, который уже смотрел пресс-конференцию по телевизору. Судя по напряжённой позе старца, новости плохие.

– Птолемей даёт интервью перед зданием ООН в Нью-Йорке и представляется потомком королевского рода. Это плохо. Он сообщил журналистам, что Атлантида существует и у него есть свидетели, лично знакомые с Верховным принцем Конланом или, как Птолемей его называет, «притворщиком, не имеющим законных прав на трон». И заявил о скором подъёме Атлантиды из глубин.

Вэн покачал головой:

– Мы не надеялись хранить секрет вечно, тем более, постоянно мелькая перед глазами, пока защищаем людей, надираем зад вампирам, да и вообще мешаем всем большим, злобным и уродливым существам охотиться в ночи.

– Но такого никто не ожидал? Возможно, он действительно тот, за кого себя выдает? Ведь в его руке ваш камень? – спросила Квинн.

– Должно быть, подделка, – отмахнулся Аларик и впился взглядом в телевизор, Квинн удивилась, как жар его глаз ещё не выжег дыру в экране. – Можешь сделать погромче?

– Прибавь звук, – посоветовал Вэн.

– Я так и сказал, – огрызнулся Аларик.

Квинн, глядя на них, покачала головой.

Архелай нажал на кнопку пульта, и в комнате раздался голос короля-самозванца:

– У меня есть документы, подтверждающие, что я прямой потомок Александра Македонского, завоевателя и атлантийца, и я займу принадлежащий мне по праву трон, как только Атлантида поднимется из своей водной могилы.

Вэн фыркнул.

– Водной могилы? Да неужели?

Квинн же уцепилась за другое заявление этого человека:

– Александр Македонский был атлантийцем?

Аларик пожал плечами.

– Самовлюбленный жадный до власти завоеватель. Хотя чудесная была эпоха.

Квинн изучала мужчину перед микрофонами: тот определенно выглядел царственно. Высокий и статный, будто политик, привыкший выступать на телевидении. С такими зубами можно сниматься в рекламе зубной пасты. Густые волосы. Кожа тёмная, хоть и неясно, природа постаралась или автозагар. Но за обманчивой харизмой угадывалось создание с острыми зубами, которое прожуёт врагов, выплюнет остатки и преспокойно достанет зубную нить.

Квинн вздрогнула.

– В нём есть сила. Тёмная энергия. За последнее десятилетие я повидала достаточно уродливого, чтобы сразу его распознать. С ним что-то… не так.

Аларик смерил её оценивающим взглядом.

– Я склонен согласиться с тобой, даже если бы он не делал таких нелепых заявлений.

– Он чем-то похож на вас, – отметила она. – На атлантийцев: те же тёмные волосы, тот же рост и черты лица, но он немного прилизанный. Вы точно уверены, что он не может быть потомком рода из Атлантиды, как утверждает?

– Отсюда не поймёшь, – ответил Аларик.

Журналисты, окружившие Птолемея, сыпали вопросами, но он спокойно стоял в самом центре бурного внимания и улыбался, будто его это немного забавляло. Наконец, самозванец поднял руки, и журналисты замолчали, чтобы услышать, что он скажет.

– Я отвечу на все ваши вопросы, но сейчас сделаю намного более важное заявление. – Он вытащил лист бумаги из большого конверта и крепко сжал, заглядывая в глаза каждому репортеру. – Мы, атлантийцы, уже давно выполняем миссию по защите человечества. Нашей целью всегда было и будет взаимодействие с вами для спасения ваших жизней и защиты от вампиров, которые способны вас уничтожить. Для дальнейшего сотрудничества я должен поговорить с этой женщиной. Если кто-то из вас знает, как с ней связаться, пожалуйста, передайте ей, чтобы позвонила мне в отель «Плаза». Это, буквально, вопрос жизни и смерти.

Он медленно развернул бумагу и показал всем фотографию двадцать пять на двадцать пять сантиметров – изображение Квинн.

Аларик выругался так злобно и витиевато на смеси разных языков, что вздрогнула даже Квинн, хоть она и давно вращалась среди людей, выражающихся весьма колоритно.