В то время отсутствие серьезного разговора об уходе его мамэн не показалось ему странным. Все вполне стандартно; чем печальнее предмет разговора, тем меньше эфирного времени он получает.

Или, может, причина смерти была не существенна.

Вперед на двадцать лет. Тот факт, что он стоял обдуваемый морозным ветром, с пульсирующей раной на плече, болью в голове из–за голода... и поговорить было не с кем... все это так свойственно его семье. Аристократы всегда отличались внешней красотой, модные бархатные шторы прикрывали пустоты в их жизни...

Первая фигура материализовались справа, огромное тело появилось в тени особняка, принимая твердую форму.

К глазам подступили слезы, когда Бун узнал нежданного гостя. И он не успел поприветствовать мужчину, когда вслед за ним появилась женщина.

Крэйг и Пэрадайз.

А следом появились еще трое. Акс. Ново. Пэйтон.

Его одногруппники.

Когда все пятеро преодолели дорожку, Бун ощутил, как тяжесть исчезает из груди, хотя то, что пришло следом, он чувствовать не хотел. Печаль казалась напрасной тратой времени, не только потому, что она не способна исправить произошедшее на собрании Глимеры. Он же не хотел возвращения отца. Или мачехи.

Крэйг снял бейсболку с эмблемой «Сиракуз»[15].

Последовавшее объятие сказало больше, чем могли передать любые слова: мы пришли ради тебя. Ты не одинок. Можешь на нас положиться.

Пэрадайз, пара Крэйга, была следующей. И когда она обняла его, Бун расслабился в ее объятиях.

– Знаю, это сложно, – сказала она. – Прими мои соболезнования.

Будучи членом Глимеры и его дальней кузиной, она понимала, как это происходило в аристократических семьях. Как горе порой напоминало восточный ковер, который свернули и убрали с глаз долой в шкаф.

За ней шли Акс, Ново и Пэйтон, а потом Бун просто застыл на месте, как вкопанный.

– Зайдем внутрь, – мягко предложила Пэрадайз.

– А, точно. Да, конечно. На улице холодно.

Следующее что он понял – они все оказались в женской гостиной, расселись по диванам и смотрели друг на друга. Бун ждал, что Марквист ворвется сюда в любой момент. Этого не произошло, и он медленно выдохнул.

– Ребята, я рад, что вы пришли.

– Хочешь, останемся с тобой на день, – предложила Пэрадайз.

– Честно говоря, я не знаю, чего хочу. – Он посмотрел на вазу с цветами на кофейном столике перед ними. – Просто...

Следом заговорил Акс:

– Знаю, это сложно объяснить...

– Мой отец – предатель.

Сказав это вслух, Бун буквально попробовал слова на вкус. Изучил их тяжесть. Примерил на себя позор, в первый раз и далеко не последний.

– Мой отец... был предателем. – Бун посмотрел на друзей. – Он был прямо причастен к предыдущему разговору против Рофа, и велика вероятность, что сегодня ночью он стал частью новых интриг.

Крэйг выругался и затеребил кепку в своих руках. Пэрадайз положила руку на плечо Буна.

Акс едва не сплюнул на пол.

– Я пытался уговорить его остаться дома. – Бун покачал головой. – Я сказал ему не ходить туда. Но он отказался меня слушать.

– Ты – не твой отец, – сказала Пэрадайз. – Ты – не он.

– Я знаю. – Он прокашлялся. – В общем, я хочу одного – вернуться к работе.

Он намеренно проигнорировал парад обеспокоенных взглядов от своих друзей. Как только рана затянется, что ему помешает?

– Когда планируешь Церемонию проводов в Забвение? – спросила Ново. – Мы хотим присоединиться.

– Я так далеко не загадывал. – И, кстати, где тело отца? А мачехи? – Я сообщу вам.

У него не было ни братьев, ни сестер, ни бабушек с дедушками, ни тети с дядей, никто не пережил набеги. Но осталась пара дюжин кузин и кузенов в Глимере, с которыми он почти не общался. Но он мог поспорить, что, несмотря на его безобидную необщительность, все они заявятся на похороны Элтэмера.

Они придут даже просто поглазеть, ведь учитывая причину смерти, слухи разлетелись быстро... разве могло быть иначе? На отца напали на глазах у двадцати членов Глимеры, и все они, очевидно, выжили.

А что касается мачехи Буна, то, скорее всего, ее семья позаботится о ее останках. В конце концов, она сама происходила из знатного и уважаемого рода.

Его отец женился бы только на женщине себе под стать.

– Я не стану устраивать пышную церемонию, – услышал Бун свой голос. – Вас буду рад видеть, но пойму, если вы...

Донесшийся из фойе звон удивил его, мозг не сразу смог понять, что стало источником шума.

– Парадная дверь, – пробормотал он.

Поднимаясь на ноги, он почувствовал напряжение, сковавшее грудь и плечи, но дело не в том, кто стоял на пороге. Он не хотел очередного раунда с дворецким.

Но Марквист не соизволил появиться.

Открыв тяжелую дверь, Бун выдохнул – удивленно и облегченно.

– Это ты. Не стоило приходить... но я рад тебя видеть.

– Я только узнала. – Прекрасные светлые глаза Рошель нисколько не изменились за прошедший год. – Прими мои соболезнования.

Повисла долгая пауза. А потом они двинулись навстречу в унисон.

Хотя он не видел девушку с той ночи, когда была разорвана их помолвка, и, несмотря на то, что это было совсем неуместно, Бун раскрыл объятия, и Рошель, также нарушив правила приличия, подошла к нему. Поначалу контакт был поверхностным, но потом они крепко сжали друг друга в объятиях. Как и в случае с отцовским домом, ее аромат не изменился. «Кристалл» от «Шанель» и дорогое французское мыло, которое она так любила. Она была одета в том же стиле, в костюм от «Эскада», который приятным образом подчеркивал ее фигуру.

Черного цвета. Траурного. Так как подавляющее большинство женщин аристократии носило цветные одежды, Бун понял, что Рошель специально переоделась ради него.

Они разорвали объятия, и Бун мимоходом заметил снежинки на шапке ее белокурых волос.

– О, – выдохнула она, – У тебя гости.

Бун оглянулся через плечо и увидел своих друзей, они подались вперед и с интересом в глазах поглядывали на него и Рошель.

– Познакомься с моими друзьями. Ну, ты уже знаешь Пэйтона и Пэрадайз.

Он увлек ее за собой, и казалось таким естественным заходить с ней бок о бок в элегантную гостиную. Но тот факт, что он и его друзья на диванах были полностью вооружены, напоминал, что со времени помолвки их с Рошель жизни сильно разошлись.

Кажется, она осталась в Глимере, но замуж она не вышла? С другой стороны, он многое пропустил.

Но был рад ее приходу.

– Знакомьтесь, это Рошель,– объявил он.