– На хрен, не хочу тратить время...

– Я никогда тебя не трогал. Не задавал вопросов. Я знаю ты... в определенном плане... другой. – Бальтазар снова покачал головой. – Но позволь высказаться начистоту. Ты не можешь творить это дерьмо здесь, мы сейчас в Новом Свете. Это будет заметно, и у нас возникнут проблемы, ведь сейчас мы не сами по себе. Мы в альянсе с Королем, и Роф не потерпит в своем доме того, кто творит такие вещи. Здесь люди ищут своих родных.

– Не волнуйся. Я держу его под контролем.

Когда Син возобновил путь, Бальтазар не стал ему препятствовать.

– Я так не думаю.

Остановившись, Син не стал оборачиваться назад. Обращаясь к пустому переулку впереди себя, он сказал:

– В Старом Свете я делал то, что должен был, по чертовски серьезной причине. Я тщательно сублимировал.

– Справедливо, но здесь, за океаном, действуют другие правила.

Уставившись впереди себя, Син увидел перевернутые пустые мусорки и бродячего кота, скребущегося в раскрытом мешке из «Хэфти». Наблюдая, как животное ищет себе ужин, Син подумал о той женщине пару ночей назад. Насколько ему известно, у него не было оснований убивать ее. Даже будь она преступницей, убийцей, воровкой – его целевая аудитория – он не знал этого, когда нес ее в подвал. Где ее обнаружили не просто мертвой – оскверненной.

Наверное, она была невиновна. И он сотворил нечто очень страшное.

Он не хотел слышать, что говорил ему Бальтазар.

Он не хотел этих пробелов в памяти.

Он не хотел... мучиться с этим дерьмом и дальше.

– Сделай мне одолжение, – сказал он тихо.

– Нет, – резко ответил Бальтазар. – Ни за что. Черт, даже не проси.

Син обернулся. Когда глаза изменили цвет, переулок окрасился в красный, и его кузен тоже. Кот позади него взвизгнул и дал деру, отталкивая стеклянную бутылку, покатившуюся по асфальту.

Когда он заговорил, его голос был искаженным.

– Тогда перестань обсуждать со мной мертвых женщин.

Балтазар тихо выругался.

– Должен быть иной способ.

– Я сказал тебе сто лет назад. Рано или поздно, тебе придется всадить мне пулю в голову. Или найти того, кто сделает это за тебя.

Это будет одолжение обществу. И принесет ему облегчение.

Видит Бог, он должен был сам сделать это уже очень давно. Но суицид закрывал все двери в Забвение. Хотя, учитывая все его деяния за эти годы?

В любом случае, ему дорога в Дхунд.

– Ты знаешь, есть лишь один способ остановить меня, – прорычал он.

– И если ты этого не сделаешь, то кровь всех женщин, что я раню, будет и на твоих руках тоже.