Глава 36

Когда дверь в палату открылась, Син, сидевший на больничной койке, поднял голову. Увидев вошедших, он выругался и уставился в пол. Кого угодно, он предпочел бы кого угодно, и, без сомнений, именно поэтому Братья выбрали этого мужчину.

И, вот неожиданность, Кор, лидер Шайки Ублюдков, пришел не один, за ним следовал Вишес, и когда они вошли, Брат закрыл дверь и запер на замок.

– Значит, они отправили тебя, – пробормотал Син.

Кор сел на один из стульев возле стены, его огромное тело полностью заняло предмет мебели. Мужчина недавно побрился налысо, и в отсутствие волос на голове его шея выглядела еще мощнее, плечи и грудь – шире. В своем стиле, он не улыбался, с заячьей губой его лицо обретало рычащее выражение. На самом деле, это всего лишь врожденное уродство.

Или парень действительно был зол.

– Я бы и сам пришел, – сказал Кор тихо.

Акцент Старого Света, похожий на акцент Сина, напомнил ему о долгих годах, проведенных бок о бок. В сражении, выживании... злости на судьбу. Но Кор изменил свою жизнь. Сейчас он состоял в счастливом браке, у него были пасынок и падчерица.

Кто бы мог представить такое, подумал Син, смотря в глаза своего наставника, своего лидера... своего друга.

На него был обращен ровный взгляд, безэмоциональный, он словно бил наотмашь, и Син намеренно игнорировал этот удар. Как бы ненавистно не было это признавать, сейчас они оказались по разные стороны баррикад, и это беспокоило его.

Кор посмотрел на Вишеса.

– Можешь нас оставить?

Брат покачал головой и поднял телефон.

– Нет, и я веду запись.

– Какой официоз, – пробормотал Син.

– Это официально. – Кор откликнулся на спинку стула, от его веса пластик и метал скрипнул. – Женщина убита.

– Разве не две?

– Ты этим хвастаешься?

– Нет, просто исправляю неточность для записи, ведь мы здесь не шутки шутим. – Син кивнул на Брата, стоящего возле двери подобно конвоиру.

Повисла долгая пауза, и тот факт, что их лидер, как и все остальные, действовал исходя из уверенности, что именно он совершил убийства, казался вполне обоснованным. Настоящее судят по прошлым делам, а его действия говорят за себя.

Точнее его трупы говорили за него.

Спустя паузу, Кор сказал:

– Ты же не оставляешь после себя трупы. Обычно их никто не находит, ну или по прошествии долгого времени. И опознать невозможно.

– Ты будто бы разочарован во мне.

– Так было бы намного проще, – сухо пробормотал мужчина.

Син вскинул брови.

– Но мертвая женщина останется мертвой. И вторая тоже. Плак–плак.

– Значит, ты признаешь вину?

– Что будет, если признаю?

– Ты знаешь ответ.

Вспоминая, как Брат Бутч приставил пистолет к его виску, Син улыбнулся.

– Меня это устроит. Исполним приговор сейчас или дождемся ночи, чтобы вывести меня в лес, избавив тем самым додженов от лишней работы?

Кор начал притоптывать ногой по кафелю на полу.

– Твой цикл сокращается. Восемь месяцев. Шесть дней. Прошлая ночь с тем человеком в переулке. Быстро продвигаешься.

– Ну так закончим сейчас. – Син кивнул на пистолет на бедре Ви. – Он исполнит приговор. Или, если хочешь, сделай это сам.

Брат Вишес нахмурился, татуировка на его виске исказилась.

– Я все еще не услышал признания в убийстве женщин.

Закрыв глаза, Син вспомнил ночь в клубе... женщину в парике и бюстье, ее груди и губы. Он помнил, как следил за ней в толпе, как ее толкнули, и завязался спор. Потом она подошла к нему, заигрывала с ним, пока он не подхватил ее и не притащил в подвал. Прижал к двери, трахнул. Дверь распахнулась, и они свалились в складское помещение.

Его монстр заёрзал под кожей. Потянулся. Просился наружу.

Потом он стоял на улице перед клубом, холод обжигал его лицо, тело под одеждой было разгоряченным, а член – все еще твердым.

Он так устал от этого, его истощила его сущность, его потребности, монстр внутри него, рвущийся на свободу. Он старался изо всех сил, по крайней мере, в Старом Свете, выбирал жертв, заслуживающих казни, но сейчас... ему стало все равно.

– Разумеется, это сделал я, – сказал он, посмотрев на Брата. – Я убил обеих и подвесил трупы на мясницкий крюк в складских помещениях. И если вы не остановите меня, убийства продолжатся.

Много часов спустя, когда солнце оставило свои осветительные обязанности и скрылось за горизонтом, Бутч сидел в комнате с уликами в учебном центре, уставившись на стену, балансируя на двух ножках стула. В руках он держал ручку «Бик» и свои записи, которые не переставал перебирать.

Когда открылась дверь, он даже не поднял голову. Запах турецкого табака сообщил ему, кто пришел.

Выравнивая стул, он подтянулся к себе листы на столе, освобождая место для Ви.

– Ну, как жизнь?

– Ты мне скажи.

Дверь закрылась, и его лучший друг подошел к стене, осматривая фотографии Мэй. Они оба молчали какое–то время, а потом Бутч признался себе, что рад тому, что его лучший друг подключился к делу. Ви был самым умным человеком, которого он когда–либо встречал. Если кто–то мог разобраться с этим винегретом из «Чтозахрень», то это только Ви.

Что–то откровенно не складывалось. Просто... не сходилась арифметика. Все улики указывали на Сина, но только на поверхности. Они не восстанавливали картину, и было сложно представить, что кто–то возьмет на себя вину за убийство… точнее, два убийства... которые он не совершал. У Бутча было еще несколько зацепок в разработке... но он не добьется большего успеха с ответами на эти вопросы, как было и с предыдущими.

– Не против, если я закурю? – спросил Ви, отступая назад, словно близкое рассмотрение не помогло, и, значит, поможет панорамный вид.

– Не–а. Тоже подумываю начать.

Вишес дернул один из стульев. Когда тот не поддался, Бутч наклонился вперед и потянулся за отверткой.

– Держи, нужно открутить...

Брат дернул стул вверх, скрежет металла заставил Бутча поморщиться. Когда несколько шурупов упало на жесткий пол, Ви развернул стул и проинспектировал покореженную ножку.

– Кажется, ей конец, – пробормотал он.

Его решение нарушенного равновесия – стучать ножками по полу, добиваясь своеобразной равномерности.

– Вот, – заявил он. – Теперь порядок.

Казалось слишком мелочным упоминать, что он сидит вкривь и вкось и проделал дырки в полу.

– Хорошая работа, – сказал Бутч.

– Оторвать оставшиеся два?

– Думаю, так сойдет. Но спасибо за предложение.

Кивнув, Вишес достал бумагу и табак. Пока он закатывал самокрутку, Бутч наблюдал за движениями сильных рук, одна из которых была в перчатке.

– Ну, что думаешь? – спросил Брат, лизнув край бумаги и закрепив сигарету.

Покачав головой, Бутч сосредоточился на фотографиях Мэй.

– Вернулся отчет по раскрытию.

– Что–нибудь интересное?

– Не–а. – Бутч размял плечо. – Анализ на токсикологию займет какое–то время, но что мы из него узнаем? Что ее накачали наркотиками? Что это могло произойти до того, как он перерезал ей горло? Если так и было, то скажу, что я наведался в комнату Сина. У него ничего нет, кроме оружия и небольшого количества шмоток. Ни наркотиков, ни шприцов.

– Он мог все выкинуть. – Вишес выдохнул дым в сторону от Бутча... хотя они были в замкнутом пространстве, какой толк. – Избавился от штанов и куртки, наркотиков.

Бутч пожал плечами.

– Штаны все на месте. Я проверил шкафы. Его запасные, которые заказывал Фритц, лежат на месте. Домовая книга по прачечной тоже чиста. Все под строгим учетом.

– Это можно объяснить по–разному. Он мог сам заказать себе кожаные штаны.

– У него нет кредитки, я получил информацию по банковским счетам... точнее об их отсутствии... от Бальтазара.

– Может у него есть неизвестный нам счет.

Бутч склонил голову.

– И то верно.

Ви подцепил выбившийся табак из самокрутки с нижней губы и придвинул к себе полупустую кружку с холодным кофе для пепла.

– Син это сделал. Он признался при мне, ты слышал запись.

– Да. – Бутч запустил руку под рубашку, доставая золотой крест и трогая его. – Я знаю…

Раздался резкий и одиночный стук.

– Заходи, – пробормотал Ви.

Бальтазар вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Ублюдок был в рабочей одежде, но без куртки и без оружия, и Бутч задумался, а не из уважения ли он убрал последнее. Несмотря на свою репутацию вора, Бальтазар был уважаемым, надежным парнем... по крайней мере, с тем коротким списком людей, к кому он решил достойно относиться. Остальных? Он обдерет как липку.

На самом деле он напоминал Бутчу ирландских головорезов из Саути, и странно, но это внушало уважение.

– Привет, – сказал Ублюдок. – Ты хотел видеть меня?

Бутч поднялся на ноги и протянул ладонь.

– Как дела? Спасибо, что заглянул.

– Да. Конечно.

Вишес поднял руку над плечом, мужчина пожал ее.

– Сигарету?

Бальтазар втиснул свою мускулистую тушу напротив.

– Вау, крепкое рукопожатие. И да, я бы не отказался от никотина.

– Хочешь, починю твой стул? – предложил Ви.

– Нет, – сказал Бутч. – Хватит с нас редекорирования. Мои уши не выдержат повторение этого визга.

Ви взглядом сказал ему, что он ломает весь кайф, а потом одарил таким же Бальтазара.

Бутч подался вперед, скрестив руки поверх груди.

– Думаю, ты в курсе, зачем я пригласил тебя.

– Мой кузен Син.

– Да. У нас вроде как возникли с ним проблемы.

– Я в курсе. – Ублюдок посмотрел на свои мозолистые ладони.

– Он – сложный случай, и это огорчает меня.

Повисла пауза, в течение которой Ви протянул ему свежую самокрутку и зажигалку. Пока Бальтазар прикуривал, Бутч подумал о пустой спальне Сина. «Огорчает» – хорошее слово для того жилого пространства, даже если предположить, что Син просто придерживается привычных условий проживания.

– Вау... отличный табак, – пробормотал Бальтазар.

Ви довольно улыбнулся, словно парень отвесил комплимент его тачке.

– Достану в любое время.

– Премного благодарен. – Бальтазар выдохнул дым долгой длинной струей, потом посмотрел на Бутча. – Так значит... Син. Чем я могу помочь?