– Расскажи про дерьмо, творившееся в Старом Свете, – сказал Бутч.

Бальтазар покрутил самокрутку и уставился на горящий конец.

– Я люблю своего кузена. Я ему предан. Он не плохой мужчина, но... он рос в скверных условиях. Раньше все было иначе. Молодых мужчин гражданских растили для работы в полях и добычи продовольствия... их считали фермерской утварью, а не благословением небес. Его отец – пьяница, распускавший руки, и в еще юном возрасте он решил, что лучше он будет грушей для битья, чем его мамэн. Поэтому он был постоянно бит.

Бутч покачал головой.

– Я видал подобные семьи в человеческом мире.

– Говнюки встречаются, вне зависимости от расы. – Бальтазар пожал плечами и постучал по голове. – Одной ночью отец Сина взял медный чайник и загнал бедного парня в кладовку. Он так сильно лупил его по голове, что деформировался металл. После этого Син изменился. Приступы. Обмороки. И... впоследствии неконтролируемая ярость.

– Классический сотряс, – пробормотал Ви.

– Даже если бы этого не произошло, думаю, в Сине скопилось бы много гнева, но после этого... он стал другим.

– Как он справился с домашней ситуацией? – спросил Бутч.

– Он убил своего отца. – Бальтазар потер глаза, словно перед мысленным взором встали вещи, которых он видеть не хотел. – Именно я нашел тело. Его было не узнать. Выпотрошен и обезглавлен. Я не узнал, кто это, пока не нашел голову под ближайшим кустом. Син сидел рядом с останками, покрытый кровью своего отца, он смотрел на нож в своей руке так, словно удивлялся тому, что сделал все это.

– Он в первый раз распробовал убийство, – прошептал Ви.

– Я не виню его за это. – Бальтазар покачал головой и сбросил пепел в кружку. – Его отец должен был умереть. Но после его превращения были и другие. Много других.

– Женщины?

– Да, женщины тоже. К его чести, он всегда выбирал тех, кто заслуживал смерти. Он выбирал убийц, предателей... воров. – Бальтазар поднял взгляд и отстраненно улыбнулся. – По последнему пункту меня он не трогал, я же семья для него.

– Да ты везунчик, – сказал Бутч.

– Да, действительно. – Бальтазар затянулся. – Все становится скверно, когда он выходит на поле боя. Он бывает крайне изобретательным.

– Значит, две женщины, найденные в «Вампах» – его рук дело.

Бальтазар поднялся и подошел к черно–белым фотографиям тела Мэй.

– На самом деле, это слишком скромно по его меркам.

– Что ж, по моим меркам он достаточно развращен. – Бутч покачал головой, смотря на стену с уликами. – Вскрытие показало, что он занимался с ней сексом после ее смерти.

Бальтазар посмотрел на него через плечо.

– Имеешь в виду проникновение.

– Не только. Весь процесс от начала и до конца.

Ублюдок вернулся к столу с озадаченным лицом.

– Вы уверены в этом?

Бутч покопался в бумагах на столе и достал отчет.

– Да, результаты только что пришли, вот, здесь указано. – Он перевернул первый лист отчета по вскрытию и перешел к пометкам. – Внутри влагалища найдены следы спермы, и Хэйверс смог установить, что жидкость попала туда после ее смерти. Я попрошу Сина предоставить образец спермы, и если он откажется, придется действовать принудительно. Может, это и станет железобетонным основанием, которое я так ищу.

– Стой, ты уверен? Относительно спермы?

Бутч постучал по странице.

– Это указано в отчете. И хотя я весьма сомнительного мнения о своем девере в некоторых смыслах, в его профессионализме я уверен.

– Если это произошло после ее смерти, то Син – не последний, с кем она была.

Нахмурившись, Бутч положил отчет о вскрытии на стол.

– Почему ты так решил?

Бальтазар выдохнул облако дыма.

– Потому что он никогда не кончает. Никогда. Поэтому если вы уверены, что секс имел место после смерти, тогда с жертвой был еще один мужчина той ночью.